Софья Матюхина - Морфей и Гварнери

Лишь только, когда Лука незаметно для обитателей дома, проскользнул в свою комнату и опустился на мятое покрывало, не снимая сапог, позволил себе ненадолго расслабиться.

Мысли о том, как ему все это провернуть, вертелись в голове словно заведённые шестерёнки. Раздумьям не мешал и ветер, что гулял по комнате, перебирая занавески. Подниматься не было никакого желания и поэтому он просто натянул покрывало до подбородка, вслушиваясь в мерное постукивание копыт и говор за окном.

Несмотря на всю сложность его положения, было некое преимущество, которое Лука зарабатывал долгими и упорными неделями. Он досконально изучил всех людей, которые собирались делать ставки на аукционе в тот злополучный вечер. По мимо Августина и Ростовской, в доме которой будет проходить сеё действо, в торгах примут участие ещё несколько не маловажных членов мафиозного круга. Среди них были Бридж и Рамон. Оба, члены иностранных сообществ, имеющие поддержку в своих кругах.

Чтобы попасть на торги, необходимо быть заранее приглашенным. Именно в этом и заключалась вся проблема. Конечно, Лука мог на кануне убить одного из них и пробраться на торги под гримом… Слишком дорога была цена. К тому же, если след в последствии приведет к Сперанским, отец точно его не простит. Он уже давно забросил затею, отыскать скрипку и о действиях сына и понятия не имел. В прочем, Лука и не собирался раскрывать никому своих замыслов. Достаточно было того, что это нужно было ему.

Откинув размышления на завтрашний день Лука, потушил свечу на столе и закрыл глаза.

Едва только золотистая зорька окрасила собой небосвод, впереди показался призрачный городской пейзаж. Частые, с острыми крышами домики, едва мелькающие в тумане копоти и пара, человеческие силуэты и высокие церквушки, навевали знакомые воспоминания о Кенигсберге. Расстояние разделяющее города не было столь значительным, но Офелия всё равно была рада смене обстановки. Последние дни все мысли были заняты расследованием, которому девушка в тайне от друзей, посвящала все свободное время. Вот и сейчас, на столе высилась приличная стопка новостных сводок, а сама Офелия из последних сил всмаривалась в сноски о "Белых воротниках". Шайку Николая Савина прозвали так за то, что они всегда и везде появлялись при параде. Особенности была в том, что появлялись они только там, где намеренно собирались засветиться. В иных случаях и присущих им похищениях, это была самая скрытная банда на данный момент. После первого большого инцидента с делом иностранного посла, которого Савин умело обставил, со страниц газет не сходило имя двадцатилетнего юнца.

"Вороватый гений" так звали его в местных кругах, но Офелия звала его только подонком. По иному просто не могла.

Своими действиями, этот человек в конечном итоге испортил ей жизнь. Не только ей, но и все её семье, хотя потеря должным образом сказалась только на Офелии. То чем занимался дедушка, и какой путь избрал, не выглядело чем-то престижным по мнению Анастасии и Роберта. (Так звали родителей девушки) Они на момент рождения дочери, уже почти прекратили с ним общение и в последствии всячески ограничивали Офелию от авантюрного родственничка, пока однажды не произошла одна случайность.

Случай изменивший Офелию.

– С добрым утром. Ну что готова, наконец, увидеть Петроград? – прервав кропотливое занятие, в вагоне показался Фин.

Офелия обернулась подгребая под себя листы. За что столкнулась с едва осуждающим взглядом друга.

– Можешь не прятать. Я все равно не удивлен.

– Говори что хочешь, но потом у меня не будет времени на это, мы будем заняты выступлением. Тебе разве не нужно готовить свои огненные стрелы?

– Я в отличие от других, уже все давно подготовил. В этот раз, будет ещё зрелищнее.

– Ой я даже не удивлюсь если ты себя подожжёшь.

– Не дождешься. – Фин повалился на диван, подвигая в сторону валяющиеся вещи, в ту же минуту в комнату просунулась голова Лидии.

– Я думаю вам нужно это увидеть. Мы подъезжаем к городу. Дар не вылезает из конюшни уже целые сутки, а Алекс прогоняет детали плана по сто раз на день. Некому даже полюбоваться вместе со мной прекрасным пейзажем. – если бы можно было назвать солнце одушевленным человеком, то это определенно была бы Лидия. Золотистые, струящиеся по плечам пушистые волосы обрамляли красивое фигурное лицо, а белоснежные едва заметные брови светились, отражая солнечные лучи. Судьба ее, ровно так же как и судьба Дара, была предрешена весьма непонятным образом, но Офелия прекрасно знала, какого это вечно прятаться, не имея возможности на нормальную жизнь.

– Пойдем посмотрим. – Офелия вскочила из-за стола, провожая взглядом Фина и скрылась в проходе вместе с подругой.

***

– Порой мне кажется что этот город, на самом деле совсем не такой, каким его описывают в книгах. – Лидия облакотилась на железный поручень, выглядывая из окна. Ее глаза, обводящие взглядом далёкие узкие улочки, светились радостью и спокойствием.

– Ты что же, читала про Петроград?

– Ага. Последний раз, когда мы останавливались в Ясном, я забежала в лавку и прихватила там книгу. Там даже есть карта города, представляешь.

– Чего же ты раньше не говорила, я чтобы найти карту, скупила почти весь газетный ларек.

– А ты все равно никогда не слушаешь того, о чем тебе говорят. Я уже сто раз зарекалась.

– Ой, да брось ты. – Лидия, заправила за ухо выбившуюся прядь волос и показала на далёкое, высокое здание.

– Вон вдалеке Глухозерская ферма. Если мы поедем прямиком до вокзала, то минём Конскую площадь.

– Ага, только Дару не говори, а то при первой же возможности кинется туда.

– Что не говорить? – за спиной Офелии послышался громкий голос. А затем втиснувшись между девушками, парень высунул голову в форточку.

– Вылез из конюшен наконец? – Лидия стряхнула с его рубашки конский волос и поморщилась.

– Я думаю ту ещё успеешь обдаться перед тем как мы сделаем остановку.

– Намекаешь на то, что я воняю? Между прочем лошади очень благородные животные. – парень даже не шелохнулся. Лишь наоборот ещё больше развалился на подоконнике. Порой он так забывался, что совсем не успевал есть. Бывали дни, когда он и о времени забывал.

– Ты и правда дурно пахнешь дружище. – чья-то мозолистая рука, потрепала парня по голове. Он обернулся, встретившись с насмешливым взглядом друга. Офелии даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять кто почтил их своим присутствием.

– Ой, будто сам лучше. У тебя ещё голова, случаем, не лопнула?

– Ой все, хватит вам. Лучше посмотрите на город. Даю ставку, что слухи уже разлетелись и от посетителей не будет отбоя. – Лидия до сих пор, порой удивлялась тому, что каждый раз становилась соучастницей этого веселья. То, что происходит в шатре, когда зал замирает в неведении, от очередного волшебного действа, даже не описать словами. Не даром Морфей был одним из самых известных на континенте.