Натали Смит - Блог Бабы Яги – 2. Темная сторона

Этот чужой голос посреди пустоши разносился окрест, но никто не отвечал ему. Не слышно ни птиц, ни насекомых, ровным счетом ничего, кроме звука шагов. Кот опустил голову к мутной луже, и в тусклом свете чужой луны я увидела отражение. Огромная лохматая голова, кажется, полосатая, светящиеся желтым светом бездонные глаза, открытая пасть с острыми зубами. Это был не Бальтазар.

Я вынырнула из видения и отскочила подальше. Компаньон вздрогнул и проснулся.

– Что случилось? – зевнул он.

– Ты не помнишь?

– Что помню? Яу снова говорил?

– Говорил и гулял по другому миру. И я впервые смотрела твоими глазами. Это был не ты. – Я подробно рассказала наблюдателям о случившемся. – Слова наоборот, я же чувствовала, что ответ рядом.

– Судя по описанию, это Навь, царство Кощеево, – подал голос старший летописец. – Захватчика нужно искать там.

– Это кот Баюн. Давно о нем ничего не слышал, – задумчиво протянул Ворлиан.

Кажется, пришло время открыть дверцу в моей избушке и шагнуть в туман.

Проснулись ранним утром от настойчивого стука в окно.

Ворон, черный, большой. Сначала подумала, что Кощей, спросонья лениво потянулась сознанием к нему, поймала мысль: «Открой окно, вести». Нет, не Андрей.

– Бальтазавр, открой глазоньки, к нам гости, – пихнула я котище в бок.

– Кто ходит в гости по утрам, тот поступает… опрометчиво, – вздернул губу кот, обнажая клыки.

Я, конечно, тоже не выспалась, однако никого кусать не собиралась. «Да ну и корм с тобой!» – подумала я и распахнула окно.

– Здравствуйте! От кого вести, какие вести?

– В спешке уходя, друзей новых не забудь, – прокаркала птица и добавила: – Дай поесть.

Компаньон соизволил поднять голову, навострил уши. Я положила на подоконник виноград и кусок мяса с позднего ужина.

– А от кого вести? – осторожно уточнила, когда ворон съел пару ягод.

– Ялия передает привет.

Черная птица легко взлетела вместе с куском мяса и была такова. Какого лешего?

– К чему бы это? – сдвинул брови кот, сон как рукой сняло. – Приветы она передает.

– Может, она про Обжору говорит?

– Мы бы не ушли, не попрощавшись с ним, – возразил Бальтазар.

– Да, странно. Кстати, о нем…

Выспросила у кота немного подробностей о друге. Оказывается, Обжора что-то вроде сейфа: если съел с целью спрятать, то может хранить в себе долгое время, не испытывая проблем. А готовую еду просто съест. В общем, странная способность, самая странная из всех виденных в этих стенах. И очень на руку мне, есть одна шальная мысль.

– Ты доверяешь ему? – уточнила я.

– Конечно, он надежный, как танк.

Мы ушли после завтрака, попрощавшись с учителями и Ворлианом, поблагодарили за помощь. Обжора помахал нам с лестницы – из-за веса ему тяжело спускаться и подниматься. Мне вручили оловянный прут и клещи, на всякий случай, вдруг, как в сказке, пригодится.

– Расскажи потом, как дело было, – попросил Ворлиан.

Изольда разминала лапы, готовясь к прыжку, я села на лавку и сжала в руках цепочку – одним Ключом на ней стало меньше.

Открыла дверь из Убежища в наш номер, впустила Ядвигиного кота и столкнулась нос к носу с горничной. В ее руке замерла поднятая метелочка для пыли, глаза округлились, рот приоткрылся в комичном выражении. В ноги всей массой врезался отвлекшийся на Супчика Бальтазар, так что я буквально выпала в комнату. Девушка, судя по всему, новенькая, не знала, что ко мне заходить не нужно, и выполняла свои обязанности, а тут мы. Картина маслом: открывается дверь изнутри уборной, а за ней – лес, озеро, домик на курьих ножках и девушка с животными. На смуглом лице горничной все недоумение мира. За ее спиной Тихон нелепо размахивает руками, он-то был здесь раньше – ему в Убежище нельзя, – но сделать ничего не мог. Приплыли.

Внутренний голос уныло протянул: «Так вот о чем говорил ворон». Придется уходить, и быстро – память стирать я не умею. Дальше как в песне: мое сердце замерло.

– Добрый день, – говорю, заталкивая котов ногой назад, в Убежище, и закрываю дверь. – У меня чисто, зайдите завтра, а лучше послезавтра.

Снова открыла дверь, продемонстрировала чистоту в душе и никаких пейзажей с котами и летучими мышами. Горничная пыталась что-то сказать, пятясь задом, но так и не смогла. Я улыбалась во все тридцать два – думала, лицо лопнет от усердия, – пока она не закрыла дверь с той стороны. Казимир подери!

– Доигралась? – равнодушно спросил Изя, когда я выпустила своих.

Если честно, захотелось на него наорать, но я сдержала эмоции, только лампочка в ночнике взорвалась. Изумруд все понял – не дурак, и залез под кровать, с глаз долой.

– Ты думаешь о том же, о чем и яу? – Бальтазар хлестал себя хвостом по бокам.

– Если думаешь, что наш отпуск накрылся медным тазом, то да. Пора собирать вещички и лететь домой. Ситуацию «двое: я и моя тень» необходимо решить, – я строго посмотрела на компаньона.

– Яу думал, в другой отель заселимся и все. Зачем сразу домой?

– Мы пойдем на пустошь, Бальтазар, вероятно, не на пару дней, а больше. Очень неудобно будет, если меня объявят в розыск, так что действовать начнем из дома, там соседи друг с другом даже не здороваются, пропадем – никто и не заметит, – я посмотрела в огорченные глаза кота. – И ты относишься к этому более чем несерьезно.

– Яу ничего не помню, тени никакой не видел, и никакой Баюн меняу не напугает. Вот.

Непрошибаемая самоуверенность. Между тем ночной разговор с директором и старшим летописцем оптимизма не вселял: если кто со зверем сталкивался, там же на месте и лег в сыру землю. Это вам не более известная и мирная его ипостась – кот-баюн, то есть сказочник, а кот Баюн – зверюга дикая, жестокая и неизученная. О злом коте слишком мало сказок, чтобы понять мотивы, им движущие, и как с ним совладать не героям – обычной Бабе Яге и ее компаньону.

– Время добрых котиков прошло, – подытожила я.

Как водится в этом Лукоморье – вопросы, вопросы, вопросы. Стоит Кощея навестить, он котов не любит, вот пусть расскажет, что знает о своем соседе. К тому же меня распирало любопытство, что это он строит в деревне. Ворлиан сказал: «Процесс идет неведомо куда. Интересный тип этот Бессмертный».

Я не стала утруждаться обменом билетов и просто купила рейс на вечер. Снова четырнадцать часов в самолете, но порталы не умею делать, а в Убежище может быть открыта только одна дверь. Собрала рюкзачок с самым необходимым, все остальное сложила в Изольду на всякий случай – вдруг дождь пойдет.

– Выселюсь из номера и прогуляюсь, – сказала своим. – Чуть позже еды вам закину.

– Рыбки не забудь! – попросил Бальтазар.

– Что ты, сам наловить не можешь? – встрял Изумруд. – Вот пруд.