Анж С. Икс - Анвая. Зарождение. Книга 1

– Давай билет, посмотрю куда нам, – девушка молча отдала билет Стефану. Прочитав информацию на нем, удивленно поднял бровь.

– Билет бизнес класса. А эконом или комфорт, он не мог купить? Хотя, не думаю, что даже рассматривал такой вариант. Пойдем, нам туда…

Подняв голову, Даниэла посмотрела в сторону куда кивал Стефан. Там находилась отдельная стойка регистрации. Пройдя к ней, они быстро прошли регистрацию. Сумку с вещами сдали в багаж, прошли досмотр. На последнем этапе, где девушка должна была уже идти только со Стефаном, отец Руи вытащил письмо из кармана рясы и молча отдал его ей. Письмо было потертым, явно видно, что носил с собой его не один год. Не выдержав, она бросилась к нему на шею и обняла. Оторопев от такого, отец Руи неловко обнял ее. Время шло, но никто из них не хотел отпускать друг друга.

– Тебе пора… – прошептал отец Руи. –Помни, ты всегда можешь к нам вернуться. Мы твоя семья.

Кивнув, она прошла дальше.

Ком в горле не дал ей ничего сказать и слезы душили. Сжимая письмо и документы, она прошла в зал ожидания со Стефаном. Минуты до посадки тянулись словно вечность и ее безумно тянуло вернуться назад в храм. Наплевать на все и просто вернуться.

Но это будет означать бег… а от себя не сбежишь.

Пройдя в салон самолета, девушка села на свое место. Убрав вещи и устроившись, достала письмо, что дал отец Руи.

Дорогая Дани!

Я пишу это письмо скрепя сердцем и желанием, запретить тебе уезжать. Но видит Бог, этот человек взял с меня слово, что я должен буду тебя отпустить. Прости, что не смог рассказать тебе ничего о том, к кому ты отправляешься. Как ты знаешь – его зовут Себастиан. Себастиан Инганнаморте. Но я не уверен, настоящее ли оно…

Я с ним познакомился задолго, до того, как стал послушником католической церкви.

И знали меня совершенно под другим именем…

Он принес тебя за несколько дней до Пьедигротта. По его словам, твоя мать погибла в автокатастрофе, выжила лишь ты. Он поклялся, что не его рук дело. И имя твое – тоже его выбор.

Даниэла – Бог твой судья.

Ироничный выбор имени, тебе не кажется?

История жизни Себастиана бесконечна, словно он сам лично знал многое, что происходило в мире, в жизни, во Вселенной… Словно он был знаком со святыми… но при этом он не выносим! Он не понимает такта, не видит смысла лгать и у него нет масок, как у большинства людей. Постарайся не обижаться на него.

Уж его никто не сможет простить.

Не удивлюсь, если, когда ты его увидишь – он будет выглядеть как на фото, что вложил в конверт. Но не ведись на его улыбку – он бесконечно одинок. Ты со временем поймешь его, узнаешь почему он такой, какой есть, но надеюсь ты поможешь стать ему счастливым.

Он имеет на это право, как и любой человек.

Помни, дитя мое – ты всегда можешь вернуться домой в храм, тут всегда для тебя открыты двери.

Благословляю тебя

Отец Руи.

Дочитав письмо, девушка взяла фото из конверта.

Там был отец Руи, еще молодой. На фото ему было от силы, лет двадцать пять – двадцать семь. Его ныне серо-белые глаза были ярко зелено-голубыми, с искрой жизни и упрямства, а седые волосы – огненно-рыжие. Отец Руи был больше похож на молодого военного, чем на послушника или верующего. Рядом с ним на фото, был статный мужчина с пронзительно синими глазами, на лице которого не было улыбки. Скорее полу ухмылка. Тонкие черны лица, черные как смоль волосы. Он был выше отца Руи, на внешний вид ему было лет тридцать – тридцать пять. Своими чертами лица, мужчина был похож на одного из ангелов, что рисовал Стефан в картинах для Ватикана.

Она вспомнила картину Якопо Пальма II, что восстанавливала со Стефаном. Почему-то, описанный на картине «Братоубийство» Каин, показался схожим с Себастианом. Может, это лишь наваждение фантазии, а может и желание найти его в знакомых объектах, людях…

Смотря, как самолет взлетает девушка закрыла глаза. Слеза скатилась по щеке, но надежда на лучшее, все же теплилась в ее душе. Задремав на груди Стефана, расслабилась.

Они проспали весь полет. Корешок от билета торчал в книге, что девушка так и не начала читать.

Даниэла Люция Инганнаморте – такое имя дал ей Себастиан.

*****

Себастиан проснувшись сел на кровати.

Шестнадцать лет. Почти шестнадцать лет прошло с того фиаско в Италии. Ребенок, которого он спас – отчаянный шанс на искупление грехов и возможно тогда судьба даст ему спокойствия и то, о чем он мечтал всю жизнь. Это время пролетело для него быстро, даже слишком. Но в этом и есть суть его проклятия – смотреть, как время истекает, как сменяются империи, страны. Как меняется мир.

Сколько бы он не перерождался, сколько бы личностей не было… он не мог привыкнуть к скоротечности жизни. Потери любимых, дорогих сердцу людей.

Расправив спину и разминая шею, он встал, направляясь в ванну. Холодный душ смыл остатки сна. Пора было собираться на работу, но мысли были далеки. Вытираясь он бросил взгляд на фото, лежащие на комоде – отец Руи присылал ему фотографии Даниэлы и письма о том, как она росла.

На одной из фотографий была девушка, длинные каштановые волосы, с серебряным отливом, и рваная челка, подающая на глаза. Ее фиалковые глаза были пусты и отрешены. Словно в юном возрасте познала всю человеческую боль. Худощавое телосложение – на все вопросы о питании отец Руи клялся, что она ест наравне со всеми, голодом ее не морят, но все равно толком не набирает вес.

Себастиана всегда удивляло, что она на фото была без католического крестика или розария. По его логике, раз она росла в католическом храме, то и религия должна быть соответственной.

Одевшись и сварив кофе, мужчина сделал себе сэндвичи. Попивая кофе, вышел на балкон – летнее небо уже голубело после яркого рассвета, а город жил своей жизнью. Достав сигареты, мужчина закурил, предварительно помяв фильтр губами. Его пугало то, что девушка скоро отправится в школу. Он не знал, как она воспримет правду о сокрытом, но нужно нести ответственность за свои поступки.

Это правило мужчина уяснил еще много веков назад.

Садясь в машину и выезжая, помчался по дорогам города. Время текло неутолимо, желание скорее встретить ее, несло его вперед. Его сердце чуть сбилось, когда увидел ее в живую в Венеции. Не на фото, а пристально, как очнувшись от сна, наяву. Пустота в сердце исчезла, словно что-то не хватающее вернулось в жизнь. Свет ламп, падая на волосы девушки, создавал ореол, чарующий всех вокруг нимб из света. Ее глаза были полны грусти и некой, не земной печали. Она словно спустилась с небес, ангел, лишенный крыльев. Большие фиалковые глаза не заметили его, скользнув по нему взглядом, осматривая зал.