Анна Алора - Хозяйка гостиницы «Семь ветров»

И только потом ошеломленно замер.

“Он же был в стазисе! Какого Созданного?! “–

Сайрус непонимающе смотрел на полную жизни, не говоря уже о движении, птицу, которая активно пыталась разорвать неожиданную преграду.

Мужчина потряс головой.

“Ничего не понимаю, – и он внимательно посмотрел на свои руки”. Татуировки мигнули ему в ответ. Мол, все в порядке. Если что, готовы к работе.

“Магическая птица?” – Сайрус не знал, что и думать.

До сих пор существ, способных освободиться от стазиса, он не встречал. Правда, и подобные птицы ему не попадались.

“Какие же интересные особи встречаются там, за Рубежом… Не увидел бы, никогда б не поверил," – покачал головой Сайрус и потянулся к шевелящемуся у его ног свертку.

Из свертка уже выглядывал бешеный красный глаз Филимона.

Охотник хмыкнул.

Нагнулся, как можно более осторожно взял сверток в руки И, держа от себя подальше, открыл спиной дверь и вышел.

Филька затрепыхался было еще сильнее, но руки Сайруса были не чета нежным ручкам теткиной племянницы.

Несгибаемый боец недовольно крякнул и затих, будто бы предавшись полностью в руки победителя.

Но стоило только охотнику ослабить хватку – он не в коей мере не хотел повредить редкой птице – как Филимон одним ударом шпоры прорвал скатерку и попытался дотянуться до охотника.

Сайрус охнул, сжал боевую птицу посильнее и, едва заметно прихрамывая, стал спускаться с лестницы.

Прошел в самый конец коридора и открыл недовольно скрипнувшую дверь из старой темной древесины.

Над головой тотчас зажегся древний магический светильник.

– Ну, боец, сейчас мы тебя устроим со всеми удобствами, – тихо приговаривая, Сайрус зашарил взглядом по сваленным в груду предметам.

– Вот она! – довольно сказал мужчина, заметив целехонькую клетку из витой проволоки.

Держа дергающийся сверток одной рукой, быстро открыл дверцу и вытряхнул совершенно обалдевшего Филимона. Петух злобно глянул налитым кровью глазом и высоко поднял гребень.

Но Сайрус уже захлопнул дверцу.

– Обживайся, пришелец, – сказал он напоследок и вышел, захлопнув дверь.

Свет тотчас погас. Филимон было заклекотал по-боевому, но окружающая темнота сделала свое дело. Несгибаемый боец затих, будто поняв, что наступила ночь. И всякие порядочные петухи в это время сидят на насесте и спят.

Насеста под ногами не оказалось, как не оказалось и молоденьких соседских курочек, до которых он был большой охотник.

И к которым иной раз, бросив свой законный курятник, сбегал.

Вот и в этот раз Ольга его отыскала по пути к соседям. Тетка очень не одобряла таковых его походов, потому как цыплятки тогда получались и у соседских курочек. А это совсем ни к чему. Будут еще цены сбивать!

Но делать нечего. Филька нахохлился и закрыл глаза, по извечной привычке поджав одну ногу.

Сайрус же, пристроив птицу, отправился к себе. До рассвета оставалось всего ничего. Мужчина нырнул в раскрытую постель и закрыл глаза. Но после всех полуночных событий, явления из-за Предела, подумать только, девушки в странных штанах и порванном сарафане, да еще с такой птицей, сон не шел.

“А ведь придется князю доложить," – неохотно подумал мужчина. И тут же за этой мыслью прокралась другая:

– А стоит ли? Да, девушка появилась из-за Рубежа. Но… Но она явно не относится к тем сущностям, которые проникали раньше. Впрочем, этот канал не работал столько лет…

Нет, надо завтра же посмотреть, в чем там дело.

Неужели действительно заклинанья подвели?

Сайрус недовольно поежился. И неожиданно понял, что действительно готов нарушить издавна принятый порядок. Вот не хочет он докладывать князю об этом происшествии и все тут.

“А ведь и правда. Не хочу…, – растерянно подумал охотник и удивился самому себе.

Не хочу.

Ведь тогда… Тогда придется открывать портал до Оринца и отправлять ее в охранную палату.

И что? – тут же рассердился он на себя. Таков порядок, в конце концов!”

Сайрус перевернулся на другой бок и перед его глазами встала девушка, которая спала наверху.

Он вспомнил, как она поджала ноги и что-то пробормотала во сне.

И вспомнил свои ощущения. Он совсем не чувствовал исходящей от нее угрозы.

Но вот с сердцем у нее точно нелады. А вот угрозы… Нет, угрозы он не чувствовал.

Сайрус перевернулся на спину и заложил руки за голову.. И тут же вспомнил первые ее слова: ” А ты ничего так, зеленоглазый…”.

Зеленоглазый…

Сердце охотника замерло и забилось с новой силой.

Он вспотел и откинул одеяло.

От сна не осталось и следа.

Ольга проснулась от яркого солнца. Сладко потянулась и открыла глаза. Перед ней тотчас нарисовался потолок светлого дерева, на котором весело играли солнечные блики.

Девушка недоуменно протерла глаза.

“Я что, все еще сплю? Да у тетки сроду таких потолков не бывало”, – удивилась она и осторожно посмотрела вверх еще раз.

Все верно.

Хорошо отполированное, гладкое дерево отражало солнечные лучи.

Девушка вздрогнула и ущипнула себя за руку. Сморщилась от боли.

“Не сплю, – постановила она и тут перевела взор вниз.

“А почему я в теткином сарафане?! – ужаснулась Ольга. Боже….Во что же он превратился. Теть Тамара меня убьет.

Некогда расшитый атласными лентами, а теперь зияющий рваными дырами, он стыдливо прикрывал ее ноги до колен.

– Филька! – подскочила Ольга и сразу все вспомнила.

“Значит…Значит, ничего мне не приснилось. Это случилось на самом деле.

Девушка горестно вздохнула. Вспомнила давешнего зеленоглазого мужика.

“Как он там сказал-то? Типа “назад – вряд ли?”

Ну, это мы еще посмотрим! Если есть вход, должен быть и выход!”

И Ольга решительно поднялась с постели.

Критически оглядела себя и одернула разодранный сарафан.

Огляделась вокруг.

Она находилась в очень даже милой комнатке с одним большим окном. Легкие кремовые занавески совсем не мешали утреннему солнышку .

“А оно и к лучшему, – вдруг подумала Ольга. Хотела от бывшего подальше? Хотела. Подалась в глушь, к тетке? Подалась.

Ну, а теперь уж куда как далеко! – хмыкнула девушка.

А в сердце опять вот кольнуло. Серега… И Ленка. Боже мой…

Ольга иной раз думала, что если б он с кем другим, то, может…

Может, и простила бы.

По крайней мере, сердце не так бы болело.

Конечно, Ленка потом в ногах у нее валялась. Прощения просила.

“Бес попутал, Оленька… Прости, всю жизнь ведь дружили-то”, – и смотрела на нее большими оленьими глазами.

А Ольга не смогла. Вот не смогла и все. Как отрезало. Смотреть не могла ни на бывшую подруженьку, ни на этого кобеля. Развод и в отпуск, да куда подальше.”

Ольге сейчас уже было все-равно, что там будет с ними. Людьми, которые разрушили ее жизнь.