Владимир Биндей - Вользевир

Да заточи на муки вечные

Ибо ты венец правосудия

Да имя святое твое

Меч праведный!

Он наотмашь ударил дочь, от чего та рухнула без сознания на пол, по пути ударившись лицом о угол деревянного стола. По лицу побежал теплый кровавый ручеек.

Он одернул ее за плечо положив на спину

(Внезапно на кухне сам по себе вылетел второй ящик с кухонными принадлежностями, дверцы подвесных шкафов открывшись отлетели в разные стороны, а чайный сервиз с грохотом влетел в стену, усеяв кухонный пол осколками)

– Да спасет господь наши души!

Да понесем знамя мы его

И не страшен демон нам будет

(Оттянув мешковидный сарафан он полоснул по ткани разделочным топориком оголив восьмимесячный живот)

Будучи без сознанным тело Линды стремительно поднялось, будто марионетка кукловода. Джерард отскочил и попятился назад, не замечая осколки фарфора под ногами, увиденное повергло его в шок, что-то пыталось словно выбраться из восьмимесячного живота, стараясь якобы укусить Джерарда. Кожа живота обтянула маленькую мордашку будто маска, был отчетливо виден силуэт маленьких рожек. Линда открыла глаза (левая сторона лица была в крови из-за удара о стол) и наклонила голову в бок словно заглядывает за угол, только вот зрачков не было одно большое бельмо. Шаг за шагом, осколки фарфора впивались в ступни, всего минутой ранее он был охотником, а теперь загнанная в угол дичь. Не в силах терпеть боль от осколков, пронзавших ступни, Джерард упал на колени и взмолил господа о помощи.

Линда вытянула руки к отцу, и пристально не отводя взгляд смотрела пустыми как бездна глазами.

– Убей себя! (молвил хрипой веющий холодом голос, устами Линды)

Его правая рука медленно поднималась против его воли, и вот к шее приблизилось острое как бритва лезвие.

– Мама хватит! Я не хочу этого…

(Топорик зазвенел, ударяясь о кафель, Линда махнула рукой и Джерард влетел в спальную комнату прямо в шкаф для костюмов, крепко приложившись затылком о полки)

– Дальше как в тумане, видение это из прошлого или плод больной фантазии, я не знаю.

Рассказать маме о видениях я не решаюсь, не хочу ее пугать, да вот только шрам на ее левой брови мне не как не дает покоя.

– Ник спускайся, пара завтракать

– Иду мам, я открыл глаза и еще минуту пялился в потолок, вскоре сел на край кровати, прищурив глаза от лучей солнца, накинул на голову одеяло и повалился на бок. В голове была только одна мысль (сегодня в школу) какой-же я взрослый, а что должны делать взрослые? правильно, чистить зубы по утрам. Я пошел в ванную комнату, взял свою старенькую зубную щетку и нанес на нее как можно больше зубной пасты (так будет чище) что еще делают взрослые? (читают газету за завтраком с максимально серьезной физиономией) запросто.

Я спустился в низ, мама сидела за кухонным столом, и нехотя листала газету

– Садись завтракать Ник, скоро приедет школьный автобус, ее голос был довольно веселый, но в этой веселой интонации я услышал грусть, или печаль. Что послужило причиной такого ума заключения? Я вижу людей как на ладони, точнее сказать какая-то часть меня.

Когда кто-то лукавит, пытается что-либо скрыть или испытывает тайную ненависть (последнее крайне ярко выдает людей) то у меня что-то в голове бьет тревогу, и всегда по-разному, если позволите я разделю их на цвета.

Зеленый- это добрые люди, чисты душой, не представляющие из себя опасности.

Желтый- Люди, которые что-то скрывают часто недоговаривают, всячески прячут свой истинный облик.

Красный- Это агрессия, люди от которых следует держаться по дальше, их переполняет гнев, зависть, ненависть ко всему живому. Но как правило люди краснеют в критические моменты, так называемой «точки кипения» Редко встречаются люди одного цвета, в основном это радуга, но что означают остальные цвета? и видят ли другие дети то что вижу я? может стоит спросить? Да нее, сочтут за полоумного. Но с другой стороны, я же всего лишь любопытный ребенок, вот только если мама прознает, то начнет нервничать и без основано переживать как в прошлый раз, добром это не кончится.

В это утро завтракал я один мама говорит нет аппетита, я то знаю что на самом деле после сборов в школу денег осталось в обрез, можно сказать на одного. Мама работает швеей, зарплата не большая, едва хватает чтобы прокормить нас.

Часто берет работу на дом, делая ее по ночам, от этого бывает в плохом настроении, мне так ее жаль, я всей душой хочу ей помочь…

Однажды она взяла срочный заказ на дом, черного, строгого платья. Она весь вечер и почти всю ночь строчила. Я проснулся, из гостиной доносился звук швейной машинки, на часах 03:31 спустился с верхнего яруса кровати, аккуратно, на цыпочках, выглянул за угол, мама все еще строчила, с виду ей осталось не много (Линда с трудом сдерживает смыкающиеся глаза и смачно зевает) Кофе! Осенило меня, знак внимания, любящий жест. В тот момент я хотел хоть как-то поддержать маму, дать понять, что она не одна. Ну что же мне не спалось, лучшим исходом был сон. Вот я иду с чашкой крепкого дешевого кофе (не смотря на его цену, пах он довольно ароматно) сложно объяснить, вот у вас было такое ощущение что на вас что-то пристально смотрит, что-то не из этого мира? Вот и я поймал такой взгляд в отражении выключенного телевизора, именно поймал, я смотрел в глаза своему отражению и по спине побежала дрожь, отражение мне улыбнулось. Засмотревшись я оступился (что свойственно детям моего возраста, мы всегда падаем, вечно коленки в крови)

И вот чашечка, горячего, бодрящего кофе, заваренная с любовью, настигает цель.

Женщина, которая не покладая рук минимум часов десять, ощущает на пояснице и левой части бедра, горячий, бодрящий кофе… Люблю тебя мам…

Я съел половину яичницы (вторую оставил маме) встав из-за стола все еще с чувством голода.

– Ник, иди скорей сюда, у меня для тебя подарок (это был шикарный по моим меркам костюм, школьный детский костюмчик ручной работы.

– Но откуда? (мне конечно очень приятно, но есть каждый день куда приятнее)

– Ааа, я понял, ты взяла кредит и до класса пятого новой одежды не будет?

– Пятый или седьмой (подхватила она) тебе же все ровно, правда? (мы оба рассмеялись. Эх… какая же она красивая в такие моменты, практически не изменилась, как в том видении, длинные по пояс кудри, карие глаза, и выразительная улыбка, только солнышко теперь я, или это слишком по детски?)

Линда внимательно осмотрела сына, черные лакированные туфельки, брючки, по верх рубашки пиджак. Все подошло идеально.

– Осталось одна маленькая деталь (Ли подошла к тумбочке около швейной машинки и достала из ящика, узкий черный галстук. Став на одно колено, принялась завязывать его, вокруг не большой шее сына)