Ксения Биличук - Проект Эрешкигаль

Оказывается, от прилипчивых не так-то и сложно избавляться. А я все ответы придумывала.

В действительности же, несмотря на наносную стойкость и ярое издевательство над остальными, голод подступал ко мне не хуже, чем к этим бойким парнишкам. И оттого, едва успев отойти чуть подальше от поляны, мой желудок предательски заурчал. Скотина такая, не мог еще часа четыре потерпеть.

А теперь мне придется искать этот одинокий, замаскированный под ветки-палки куст голубики, все это время, стойко спасавшийся от нападок прочей живности. Но тут появился голодный человек и пришел конец всем его трудам. Что ж поделаешь, всем хочется кушать, а выживает сильнейший.

Голубика нашлась скоро – десять шагов от поляны и нырок в какую-то прогалину оказались для меня просто мелким испытанием. А там в лучах собранного ветвями высоких деревьев света стоял он – одинокий куст, усеянный красящей все вокруг ягодой, от которой невозможно оторваться.

Еда, конечно, не самая сытная, но радовать Витьку азартом охоты на барсуков или тетеревов, которых найти здесь все же можно, если долго побродить, мне совсем не хотелось. Оттого я просто уселась перед богатой веткой и принялась есть прямо с нее, не собирая куда-то почти лопающиеся в руках плоды.

И лишь когда желудок перестал возмущенно урчать, напоминая, что есть во мне что-то живое и довольное, я решила порадовать своего сторожа хоть чем-то приятным, раз разговор не клеится. Нам тут еще не меньше часа сидеть, глядеть друг на друга.

А так хоть рот ему займу, чтоб не расспрашивал попусту.

Не придумав ничего более практичного и рассудив, что там-то ее можно будет отдать в прачечную, я оттянула футболку перед собой и принялась собирать пачкающий урожай в свою одежду. И когда на кусте осталось не больше половины, моя совесть напомнила про правило соблюдения установленной системы. А оно в первую очередь гласило о том, что в этом лесу человек жить не должен и местные дары на него явно не рассчитаны.

Оттого я сорвала последние ягоды, закинула их в рот, аккуратно прижала к груди край футболки и вернулась на поляну.

Витька все еще сидел на своем рюкзаке. Но взгляд его начинал приобретать нотки явного беспокойства. Видать, для него мое отсутствие показалось слишком долгим.

– Ну что, заскучал? – подходя к нему, поинтересовалась я и кивнула в сторону кружки. – Подставляй.

– Зачем?

– У начальства ты тоже всегда причины и объяснения спрашиваешь?

– Вы – не начальство.

– Правильно, я полезней и нужней. Так что давай свою кружку.

Парень поколебался не больше полуминуты и все же отстегнул посуду, подвешенную за ручку к лямке рюкзака простым, но крепким карабином.

– Что это? – наблюдая, как в кружку ссыпается ягода, спросил он.

– Голубика, дитя цивилизации, – с усмешкой ответила я и стряхнула с футболки остатки мелкого мусора, а, заметив пару красных разводов, сморщилась. – Эх, жалко, придется замачивать, иначе не отстирать даже с вашей химией.

– Это сок?

– А ты думал, что я потом и кровью тебе ягоду доставала?

– Кто ж знает, какие у вас тут порядки, – Витька осторожно достал из кружки одну ягодку, оценивающе оглядел ее и закинул в рот.

Видать, она сразу лопнула у него на языке, вызвав улыбку на лице длинноволосого бойца. Какая-то скучная голубика превратила парня в совсем мальчишку.

– Как в детстве? – не удержалась я, несмотря на то, что сама мечтала заткнуть его хотя бы на полчасика.

– Нет, – отрицательно покачал головой Витька. – В детстве мне столько за один присест не доставалось. Бабушка клала голубику только в мороженое, творог или молочную кашу, чтобы придать им ягодный вкус. Иначе мог часами сидеть над тарелкой.

– Даже с мороженым?

– Особенно. Всегда ждал, чтоб хорошо подтаяло. А потом ел эту жижу.

Я усмехнулась. Сложно поверить, что когда-то этот крепкий парень с Абаканом наперевес ковырялся в тарелке с творогом, ожидая, когда бабушка насыплет ему туда ягод и перемешает, чтоб он сразу их все не съел.

– А ты был привередливым ребенком.

– До сих пор молочку ем только с ягодой или шоколадной крошкой.

– Еще и лакомка.

– Мужчины тоже имеют право на слабости.

– А никто и не спорит. Зато вот тебе пример, что не все на вид то же, что и внутри. ты любишь сладкое, а я – одиночество.

– Странное сравнение.

– Простейший пример, – я пожала плечами и уселась на корягу, оседлав ее, как коня. – Что тебя с такими «слабостями» вообще привело в армию?

– Спецподразделение, – поправил меня Витька, многозначительно взглянув со строгим выражением лица.

– Ой, станешь хотя бы Гаммой, тогда и будешь строить из себя серьезного хрена, а пока даже не пытайся.

– Откуда такие познания в нашей структуре? – парень, наконец, решился на вопрос, который прежде только проскакивал во взгляде.

Ну вот он снова пытается убить время беседами со мной. А мне совсем не хочется выкладывать перед ним всю свою правду. Оттого я безразлично пожала плечами и ответила:

– Были кое-какие знакомства.

– Мастер допроса, – заключил он и высыпал в рот остатки ягоды, тщательно похлопав по донышку кружки.

– А ты чего ожидал? Что я перед тобой всю свою автобиографию выложу, чтобы развлечь или поплакаться в жилетку?

Витька смутился, но все же отрицательно покачал головой:

– Нет, не ожидал.

Я удовлетворенно кивнула и перенесла вес на выставленные перед собой руки:

– А ты? Как попал во всю эту петрушку?

Боец замолк, думая, что рассказывать, а о чем стоит умолчать. Но, видимо, понимание, что в первый и последний раз видимся, решился на откровенность:

– С детства мечтал о военной карьере. Не той, когда сидишь в штабе и командуешь, а той, когда можно нырять в окопы, участвовать в спецоперациях и чувствовать, что живой.

– Ну, много кто о таком в детстве мечтает. И редко у кого желание остается после школы.

– Но не у меня. Я после выпуска сразу вступил в ряды срочной службы. Год оттрубил, как полагается, и понял – хочу остаться. Только не так, чтобы марш на параде стал главным событием. А так, чтоб и в окопы с головой, и на секретное задание. Или хотя бы туда, где стреляют не холостыми.

– Самоубийца что ли? Или патриот?

– Экстримал, – с усмешкой ответил Витька и продолжил. – Ну вот. Отслужил. подал документы в спецподразделение. И оказалось, что не пригоден по здоровью.

– А траншеи копать пригоден был? – с насмешкой уточнила я.

– Видать.

– Но, судя по тому, что мы с тобой разговариваем, тебя все-таки взяли.

– Счастливый случай.

– Так не бывает.

– Бывает, когда на тебя рекомендацию пишет сам подполковник Аверин.

Вот оно что, значит. Опять дядь Саша расстарался. Интересно, а у этого что за плечами, что его пропихнули в Каппы?