Татьяна Супельняк - Вуду по-берендейски

– Что-то Леночка загрустила? – озабоченно сетовал фарисей.

Я терялась в догадках – хочет ли он заставить меня ревновать или поступает так в силу ветреного характера? Н о прилюдно выяснять отношения не решилась и в расстроенных чувствах ушла домой раньше времени, втайне надеясь, что обнаруживший мое отсутствие Влад вскоре одумается и прибежит с извинениями.

Прошел день, другой, но положение дел так и не изменилось…

Отметив, что настроение начало портиться, я решила его подсластить – подслушала в какой-то передаче умный совет: выпейте чаю с шоколадкой или кусочком шоколадного торта, и жить станет веселее. Этот факт имеет сугубо научное объяснение: содержащийся в лакомстве магний противостоит депрессии, улучшает память, повышает устойчивость к стрессам и укрепляет иммунитет. Но едва я устроилась в любимом мамином кресле и положила в рот черную ароматную дольку с цельным фундуком, как порыв ветра со стуком распахнул форточку, едва не выбив стекло, и в проеме показалась птичья голова.

– Вот черт! – вздрогнув от неожиданности, я едва не облилась чаем и поставила кружку на стол, от греха подальше.

– Рразве? – поинтересовался с трудом протиснувшийся внутрь упитанный ворон, скептически осмотрел свои конечности и, не обнаружив копыт, обиженно возразил: – Брредятина! – Недовольно покрутил головой и пронзительно каркнул: – Каррау-ул! Катастррофа-а-а! Поторрропи-и-ись! – после чего трудом развернулся и стремительно взмыл в небеса.

Подскочив к окну, я выглянула на улицу. Во дворе было спокойно: резвилась беззаботная ребятня, соседи выгуливали собак, а старушки, привычно оккупировав лавочки у подъезда, делились со всеми желающими последними новостями.

– Ну и где катастрррофа-то? – грассируя, передразнила я ворона, а потом вернулась к прерванному чаепитию и принялась рассуждать.

Подумаешь, говорящий ворон! Возможно, его выдрессировал кто-то из жильцов окрестных домов и время от времени выпускал полетать на воле – набраться новых впечатлений и нагулять аппетит. Ко мне же птица попала случайно – возвращаясь, ошиблась дверью (то есть форточкой). Наскоро осмотревшись, говорящая птичка отчего-то посчитала нашу скромную хрущевку катастрофически непригодной для жилья и посоветовала побыстрее переехать – поторопиться, значит.

– А, на мой взгляд, у нас уютно, – с обидой возразила я, обращаясь неизвестно к кому, и очень кстати вспомнила, что в данный момент в моем доме обретается приятель Ивана. А гостей вообще-то принято кормить…

Парень проснулся самостоятельно, пришлепал на вкусный запах и в нерешительности застыл на пороге, переводя взгляд со сковородки с жарящимся мясом на кастрюлю с дымящимся картофельным пюре: все-таки не зря говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Пребывая в расстроенных чувствах из-за неурядиц на личном фронте, я не претендовала на руку и сердце симпатичного незнакомца, но ни за что не согласилась бы посрамить традиционное русское гостеприимство.

– Елена, сестра Ивана, – представилась я, нарушив затянувшееся молчание.

– Микаэль. – Низкий, с хрипотцой голос парня оказался приятным, как и твердое мужское пожатие сухой худощавой ладони.

Объяснив иностранному гостю, где можно привести себя в порядок с дороги, провела его в ванную комнату, включила освещение, а в качестве примера сама намылила руки, вымыв их под струей воды и, насухо вытерев полотенцем, вернулась в кухню и убавила под сковородкой газ.

«А вдруг Микаэль ниспослан мне заботливой Вселенной в качестве лекарства от тоски? – Из-за этой неожиданной мысли я передумала предаваться грусти и принялась ее развивать. – «Так не наведаться ли в д.Кукареки, куда спозаранку отбыл Иван – причем, с новым знакомым! Чем не развлечение?»

Вышеупомянутая деревенька всего в тридцати километрах от города, вернуться назад в случае необходимости в любой момент – не проблема.

Настроение улучшалось с каждой минутой, и когда новый знакомый сел за стол, я почти убедила себя, что поездка придется весьма кстати: сменю обстановку, а там, глядишь, и личные проблемы как-нибудь утрясутся.

Утолив голод, Микаэль принялся рассказывать о своей Родине – Эвлисии: ее густых лесах, населенных диковинными зверями и птицами, бездонных озерах с русалками и Царь-рыбой Белорыбицей, лугах с сочной зеленой травой, где пасутся табуны единорогов, упоминание о которых я встречала только в сказках. Не очень-то верилось, что где-то существуют подобные чудеса, но мало ли «белых пятен» еще хранит наша старушка-Земля?

После обеда я объявила Микаэлю, что мы отправляемся в деревню, где проживает мать его друга. Тот страшно обрадовался и принялся спешно готовиться к отъезду. Остудив его рвение, я усадила парня на диван, научила обращаться с пультом от телевизора и немного полюбовалась его круглыми от удивления глазами (гостю пришелся по душе очередной выпуск мультсериала «Ну, погоди!»), а сама принялась ликвидировала беспорядок в квартире, воцарившийся после отбытия meine liebe mutter на конференцию в г.Санкт-Петербург по обмену педагогическим опытом. Собрала в походный рюкзачок немудреные дорожные пожитки, включая злополучные (как выяснилось впоследствии) очки тети Агаты.

* * *

Мы полчаса тряслись на древнем мотоцикле с коляской, принадлежащем случайному знакомому – сердобольному старичку, возвращавшемуся домой с областной сельскохозяйственной ярмарки и обрадовавшемуся попутчикам.

Потрясенный Микаэль намертво прилип к водителю раритетного транспортного средства, а сама я «с комфортом» устроилась в тесной глубокой люльке, прижав к самому подбородку клетку с пищащими цыплятами, и украдкой посмеивалась над иностранным туристом: надолго ему запомнится путешествие по российской глубинке!

– Так ты нашей знахарке племяшкой приходишься? – уточнил недоверчивый Матвей Семенович или – для своих – дед Мотя. – Не припоминаю тебя!

Пришлось громко (чтобы заглушить громкий треск двигателя) объяснить, что на визиты к родственнице не хватает времени, поскольку я учусь, учусь и еще раз учусь.

Дедушка скептически хмыкнул, но на всякий случай похвалил меня за усердие и, привычно выровняв мотоцикл, подскочивший на сто сорок восьмом ухабе, спросил:

– Как добраться до дома Матушки-Агаты, помнишь? – Я отрицательно покачала головой, решив больше не рисковать прикушенным языком.

Прежде чем ответить, словоохотливый водитель долго хвалил тетю Агату, безмерно талантливую травницу и целительницу от Бога, не забыв перечислить многочисленных хворых односельчан, а так же недуги, которые та исцелила вопреки пессимистичным прогнозам городских эскулапов. А уж скольких сироток пригрела и пристроила в надежные руки моя добросердечная родственница – не перечесть!