Алиса Скрижалина - Мир Эл. Клюква на снегу

«Понятно. По приезду сразу направимся в «Башлёвый Шмель», в роль главное вживись», – Егора резко свернула с тракта прямиком в реденькую рощу у обочины.

Не успела я спросить о причинах такой кардинальной смены маршрута, как нас стремительно накрыло шквалом ветра. От напора ложилась трава, натужно шелестел каждый листик на дереве, стараясь не сорваться с ветки. Я почти легла на лошадь, вжимаясь в седло. С севера в абсолютно чистом небе показалась темная туча, летящая на полном ходу в нашу сторону. Это странное явление отдаленно напоминало большую стаю воронья над погостом. До меня донесся сухой шелест, перекрываемый неопределяемым рявканьем. С каждым биением моего сердца, туча становилась ближе на полверсты. Над самыми макушками деревьев, где мы скрывались, пронеслась неведомая громадина, размером не меньше истребителя. Затем последовал надрывный рев. Я оторвала голову от лошади и испытала благоговейный трепет. В воздухе мчались помеси птеродактилей с тираннозаврами. Перепончатые крылья, длинный хвост, вытянутая шея и пасть полная устрашающих острых зубов. Драконы, самые настоящие драконы!

Как только последний монстр промелькнул над трактом, ветер спал, словно и не бывало. Я выдохнула с облегчением, одновременно с этим испытывая толику разочарования, что больше не вижу этой мистической красоты.

Заметив мой ступор, Егора подала голос:

«Виверны прилетели. В этом году рано, обычно через неделю после солнцестояния. Это объясняет, почему на полях не видно людей».

– Сожрали? – осведомилась я.

«Сплюнь! Города на пути следования виверн за день предупреждают, чтобы на открытую местность не выходили», – пофыркивала кобыла, выходя на дорогу.

По пути я насчитала шесть верстовых столбов, значит, мы уже на подходе.

Через несколько минут на меня накатила вселенская тоска. Шансы на то, что я всё-еще на просторах Родины неумолимо таяли. Цель выжить обрастала всё новыми и новыми уровнями сложности. Жаль, что я не любила фантазийные онлайн-игры, геймеры были бы в восторге от этого проклятого местечка.

– Егора, ты уверенна, что во мне ведьму признают? Может метлу к седлу приделать или ещё какие-нибудь атрибуты для придания злостности образу?

«Не переживай, со злостностью у тебя все в порядке. Магический кристалл мы всё равно не найдем, жетон Магической Академии Аруссии не подделать. Разве что завесу стоит намалевать», – одобрительно покачала головой лошадь.

– Ну? Подробности огласите, мадам! Что и как малевать… – торопила я.

«Завеса – это насыщенный раскрас глаз, который странствующие маги почти не смывают. Помогает поддерживать связь с коронной, то есть основной стихией, питающей мага. Там особенный состав и у каждой стихии свой цвет, но нам и обычной краски будет достаточно».

Макияж мне всегда поднимает настроение. Я мигом развернула портфель и достала из косметички палетку теней:

– Так, у меня есть коричневый цвет, серый, кирпичный и синий, – перечислила я, предвкушая себя красивую.

«Синий подходит. Будешь водяной ведьмой. Мажь, давай», – угрюмо скомандовала моя спутница.

Мы остановились у обочины, и я принялась колдовать над образом.

Ну вот, на человека стала похожа! Вернее, на симпатичную девушку, то бишь ведьму.

– Егора, глянь!

Лошадь оглянулась и раскритиковала:

«Это что такое? На царский прием собралась? Интенсивнее мажь, говорю, чтобы до самых щек доходило».

Вот уж любительница испоганить моё и без того скверное настроение.

Вышло знатно. Теперь ко мне точно никто не подойдет. Мне ли привыкать.

Показался город. Я бы сказала, городишко не более чем из двадцати улиц с незамысловатой параллельной планировкой. Я ожидала увидеть, как минимум, ров с крокодилами и высокую стену, но так даже лучше, спокойнее.

Тракт перетекал в главную улицу Захлебало. Домики-теремки из соснового сруба приятно радовали глаз. Заведения и дома побогаче старались если не выложить полностью, то хотя бы отделать красным кирпичом первые этажи. Город был аккуратным, ни один из дворов не брезговал садовыми цветами, заборчики были совсем невысокими или вовсе отсутствовали. Женщины расхаживали по главной улице принаряженные в цветастые сарафаны и недобро на меня поглядывали, мужики же напротив несильно стеснялись, некоторые постарше даже подмигивали. Мы решительно свернули в подворотню и прошли две улицы поперек. Остановились у печального одноэтажного сруба. С главной улицы за нами увязался щуплый белобрысый паренек и вот теперь ему, наконец, удалось нас догнать.

– Эй, красавица! Помощь нужна? Я этот город как свои пять… – я обернулась и недобро сощурила глаза, измазанные синими тенями, в попытке рассмотреть собеседника. – Ой, простите ради Богов… – попятился парнишка и, споткнувшись, улизнул в узкий проход между домами. Впечатление я однозначно производила.

– У Вас так принято – на девушку, как псы голодные на кости, бросаться? – не сказать, что меня это расстраивало, однако вызывало легкий дискомфорт.

«Обручья на запястье у тебя нет, и волосы распущены – вот и весь секрет, – отрезала Егора. – Если ты всё запомнила, то вперед».

Кобыла без предупреждения начала садиться на задние ноги, и я, следуя за ней, стала крениться спиной назад, только и успела схватиться за гриву, что спасло меня от позорного падения. Потом Егора подогнула передние копыта под себя, и я спокойно слезла с неё, кряхтя и разминая все части тела.

– А ты не могла сразу так сделать, когда я колобродила вокруг, пытаясь тебя оседлать? – сердито полюбопытствовала я, уперев руки в боки. Только было начала доверять этой аферистке!

«Запамятовала. Иди давай», – отвертелась она и пошла в стойло по левую сторону от этой шараги.

Над входом висела обшарпанная вывеска: «Таверна Башлёвый Шмель». Судя по обилию отсутствующего народа, заведение было прославленное. Тут-то меня и порешат или в рабство продадут. Я открыла видавшую виды дверь, и меня окатило кислым благоуханием табака и супа. Внутри было мрачно, тускло горели свечи за тремя столиками. В самом непроглядном углу этого помещения сидели два здоровяка в кожаных жилетах, с аппетитом обгладывая куриные кости. Я похромала к стойке, где меня терпеливо дожидался полный мужчина лет пятидесяти, с маленьким глазками, залысинами и выдающимися бакенбардами – хозяин таверны. Он невозмутимо вытирал деревянные пивные кружки новым белоснежным полотенцем, неестественно выделяющимся на фоне замученного убранства. Я присела, с размаха бухнула локоть на стол и, подперев подбородок, томно уставилась на мужика. Повременив несколько секунд, безразличным тоном произнесла кодовую фразу, поведанную кобылой: