Кирилл Шакиров - Пощекочи нервишки. Матч вурдалаков. Horror

Она остановилась возле Ракеты и посмотрела на то место, где должна была находиться голова:

– Кушай больше, а то щек не видно. Ох, сгубите вы себя этим спортом.

Бабушка вздохнула и, напомнив всем, что пирожки нужно съесть все, неспешно последовала к себе.

Ракета и Турбо шумно выдохнули, когда бабушка скрылась за дверью спальни.

Ракета вытер пот со своего лба.

– Она чего, у тебя реально ничего не видит? – спросил он.

– Скажи спасибо, что нет. А то бы она при виде тебя точно душу отдала бы.

Вскоре вернулся Граф. И вернулся он с клеем и амурными воспоминаниями.

– Там симпатичная продавщица, – сказал он, доставая тюбики с клеем из кармана.

– Я подумал, что она вызовет полицию после твоих слов о человеческом мясе. С ней все в порядке?

– О нет, она гот. Ну знаешь, черные глаза, цепи всякие, ошейники. Именно после моих слов про кости и мясо она поплыла. Даже телефон свой дала!

– А что скажет Оксана?

– Оксана на даче. И она не гот.

– К лешему всех готов! – напомнил о себе Ракета. – Что с клеем?

– Купил, называется «Суперклей». Клеит все – кости точно. Пять тюбиков взял.

– А мясо клеит?

– Про мясо готка ничего не сказала.

– Граф, кончай при упоминании продавщицы закатывать глаза и помогите мне приклеить голову.

Операция была простой. Тело Ракеты положили прямо на пол. Граф обильно выдавил содержимое тюбиков на разрез шеи, затем он вместе с Турбо приставил голову к шее. Ждать особо долго не пришлось, ведь недаром на тюбике было написано: «Суперклей». Самое смешное, что затея действительно удалась.

Ракета поднялся с ковра на ноги.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил его Турбо.

Ракета ощупал себя:

– Вроде все нормально. Начала потихоньку прирастать. Но такое чувство, что что-то не так?

Граф аккуратно потолкал голову Ракеты в стороны.

– Голова держится, – заключил он.

– Может, клею недостаточно? – сказал Турбо. – Давай промажем вторым слоем для крепости.

Ракета помотал головой. Друзья с замиранием сердца следили – вдруг голова опять свалится на пол.

Ракета закончил экспериментировать.

– Держится, – облегченно вздохнул он и нервно рассмеялся. Его нервный смех заразил Турбо и Графа. Даже Пастор, тихонько сидевший в углу и бормотавший молитвы, не удержался и повалился от смеха на стол.

Когда все отсмеялись, Ракета облегченно вздохнул.

– Но все равно как-то некомфортно, – сказал он.

– У тебя головы не было – почувствуешь себя некомфортно, – заметил Турбо.

Из туалета вышел Бизон. Он замер на пороге комнаты, уставившись на Ракету. Тот помахал ему рукой.

– Привет, Бизон, я опять стал прежним, – весело сказал Ракета.

Бизон оцепенел.

Послышался голос Даши, которая пришла в себя. Она встала с дивана и потягивалась:

– Ребят, мне странный сон приснился, что у Ракеты нет головы.

Она открыла глаза и уставилась на своего парня.

– Даша, привет, – сказал Ракета.

Та взвизгнула. И закачалась, словно готовая упасть в обморок. Но справилась.

– Что случилось? – удивился Ракета. Не понимая, он глядел то на Бизона, то на свою девушку.

Турбо и Граф переглянулись и пожали плечами.

Даша дрожащей рукой указала на Ракету и пролепетала:

– Если все в порядке, то почему у тебя попа впереди?

Ракета глянул вниз.

– Идиоты! – разорался он на Турбо с Графом. – Дебилы! Вы голову мне приставили задом наперед. Как я теперь жить буду?

– А ты чего молчал?! – накинулся он на Бизона.

Тот икнул и убежал опять в туалет.

Турбо и Граф оправдывались.

– Ты сам лег на живот, – говорил Турбо.

– А мы уже потом приставили твою голову к телу, – сказал Граф. – Кстати, ее нельзя опять оторвать, а потом вновь приклеить? Мне кажется, обратный процесс возможен.

Даша всех прервала:

– Какая голова?! Что отрывать?!

Она решительно села обратно на диван.

– Стоять всем, никто никуда не двинется, пока мне не расскажут, что здесь происходит.

Турбо и Граф с ней согласились.

– Между прочим, Даша дело говорит, – сказал Турбо.

– Нужно было сразу спросить тебя, что это за «Твин Пикс» у нас происходит, – вторил ему Граф.

Ракета вынужден был признать, что это разумно. После нескольких попыток ему все же удалось сесть на стул – это не так легко, если у вас голова приставлена к телу задом наперед.

– Давайте присядем, – сказал он, – рассказ будет долгим. И зовите любителя унитазов, Бизон тоже должен присутствовать. Это касается всей нашей регбийной команды.

И Ракета поведал друзьям и Даше обо всех своих приключениях сегодня.

Было уже около десяти часов замечательного майского вечера. Ляма возвращался домой. Над головой бархатное темное небо, на котором скоро зажгутся звезды, а в душе неудовлетворенность. Весь день он выведывал у мирного населения, не случилось ли в городе чего-нибудь паранормального. Однако после таких вопросов начинающего уфолога мирное население вело себя отнюдь не мирно. Пару раз ему задали маршрут, который любой навигатор отказался бы построить. Несколько раз ему пообещали сдать в поликлинику для опытов, если он еще раз спросит их об инопланетянах. Но кое-кто четко сказал ему, что инопланетянином является владелец химической фабрики. А далее по ходу разговора еще выяснялось, что директор не только инопланетянин, но еще и черт знает что.

Перед тем как пойти домой, Ляма позвонил Правдину и пожаловался на общение с мирным населением.

– Ох, Ляма, чего от меня хочешь? Почитай больше книг. Узнай о местных суевериях. Короче, отстань от меня, – сказал краевед и отключился.

Ляма засунул теплый смартфон в карман. Книги он не любил, но в книжный магазин наведывался, там была такая молоденькая продавщица в классном готском прикиде. Вспомнив о ней, Ляма пообещал себе завтра же заскочить и поболтать с ней.

Ляма жил на окраине города, где стояли старые частные дома. Дом Лямы был самым крайним. Дальше лес и химическая фабрика. Они мрачно вырисовывались на фоне темного неба. Чуть поодаль большой дом местного миллионера и владельца фабрики Боброва. Дом походил на готический замок и всегда был озарен светом. Поэтому был виден издалека. Жители городка со смешанным чувством ненависти и зависти иногда останавливались на улице и смотрели, как горят вдали эти радостные огоньки.

Ляма остановился. Вдыхая майский воздух, он фантазировал, что бы он мог делать сейчас, если бы проживал в таком особняке. У Боброва было пять заносчивых сыновей и одна дочь. Несколько раз Ляма видел ее. Она была красива, но с некоторой скрытой чернотой в душе. Все люди чувствовали это и сторонились ее. Но и сыновья восторга не вызвали у местного населения.

На небе появились звезды. На их фоне уродливая антенна на крыше дома Лямы выглядела как фантастическая ракета, которая готова стартовать в космос. Дом и антенна достались Ляме от отца, который умер два года назад. Виной была болезнь, вызванная работой все на той же химической фабрике. Он, как многие жители города Жуткеево, умер, не дожив до пятидесяти лет. Но в отличие от жителей Жуткеева у папы Лямы было хобби. Он был астрономом, который приехал сюда из столицы. Он считал, что Жуткеево является идеальным местом, откуда можно послать сигнал внеземным цивилизациям. Он построил антенну и стал методично прочесывать Вселенную. Чтобы содержать семью, он устроился на химическую фабрику, которая и сгубила его. Умирая, он взял слово с Лямы, что тот продолжит посылать сигналы в космос. Ляма дал согласие – чего не скажешь умирающему, – но после смерти отца, сам от себя не ожидая, стал следовать плану отца – посылать сигналы во Вселенную. Согласно составленному папой плану он менял параметры сигнала. Он, конечно, обрадовался, когда аппаратура сегодня ожила – она получила ответ из другого мира, и принтер выдал загадочное послание, которое оказалось чьим-то розыгрышем.