Данта Игнис - Безудержный ураган

Бруснир последовал за ним. Чародейки там не оказалось. Зато на Шаймора одновременно набросились два фауррена. Ему пришлось отскочить назад, чтобы не быть пронзенным четырьмя кинжалами кряду. Бруснир ушел в сторону и мягко скользнул вперед, сняв одного из нападавших изящным колющим ударом под ребра. Фауррен захлебнулся кровью и упал под ноги Шаймору, который отбивался от второго противника. Бруснир прыгнул и воткнул кинжал в спину фауррена.

В коридоре появилась Дара.

– Где ты была? – спросил Шаймор, хватая ее за руку и притягивая ближе.

Девушка взглянула на него округлившимися глазами, потом на трупы, и ответила:

– Я… Ходила… Умыться перед сном.

– Побудь с ней. Я проверю здесь все, – сказал Бруснир Шаймору.

Тот кивнул и втолкнул чародейку внутрь ее комнаты.

Бруснир спустился вниз. В общем зале, злобно ухмыляясь, фауррен крепко прижимал к себе Элерию. Возле ее горла он держал огромный кинжал. Вальдар тихо выругался и медленно вошел в комнату.

– Так и знал, что эти придурки не смогут с вами справиться, – протянул фауррен, наслаждаясь ситуацией, в которой он оказался самым умным по его мнению. – А ну-ка, красавчик, брось меч и кинжальчик. И пару ножей из-за голенища достань.

Бруснир бросил оружие на один из столов. Наклонился, вытащил из невысоких сапогов два ножа и отправил туда же.

– Значит ты реально, как последний тупица, будешь геройствовать из-за какой-то незнакомой девки? – захохотал фауррен. – Я предполагал, но не смел надеяться, что ты такой идиот. Милая, ты просто мой счастливый случай сегодня! Медленно подойди ко мне. И не делай резких движений, а не то я выпотрошу ее, как свинью. Симпатичную, недокормленную свинку.

Вальдар приблизился. Фауррен сунул Элерии в руки веревку.

– Вытяни руки, – бросил он Брусниру. – А ты вяжи его. И покрепче.

Зеленые глаза девушки встретились с потемневшими карими глазами вальдара. Элерия выразительно на него посмотрела и скосила взгляд вправо и вниз. Бруснир не посмотрел туда, куда она указывала, а перевел взгляд на фауррена и вытянул вперед руки. Девушка медленно набросила веревку на запястья. Вальдар взглянул вниз. На Элерии просторная юбка, в складках которой что-то спрятано.

Бруснир сбросил веревки. Одной рукой зарылся в складки одежды девушки, другой перехватил запястье фауррена, не давая перерезать ей горло. Противник успел дернуть рукой, а в следующее мгновение у него в горле торчал кинжал Элерии. Бруснир подхватил девушку, отодвигая от умирающего фауррена, и улыбнулся. Теперь его настроение значительно улучшилось.

Вальдар крикнул Шаймору, что опасность миновала и внизу чисто. Элерия налила два полных бокала эля. Молча подвинула один к Брусниру и одним махом осушила почти половину своего, брезгливо посматривая в сторону трупа.

Шаймор спустился вместе с Дарой.

– Все, закончились противнички? – спросил Шаймор, осматриваясь. Улыбнулся Элерии и, указав пальцем на ее бокал, спросил. – Можно и мне того же?

– Какого ты себе позволяешь? – зашипела Дара на Бруснира. – Ты должен охранять меня, а не эту…

Она скривилась, подбирая слова.

– Эту пустышку! Эту никчемную простолюдинку!

Одна бровь Бруснира взлетела вверх. Он нахмурился и, игнорируя чародейку, обратился к Шаймору:

– Уведи ее отсюда от греха. А то, боюсь, целой мы ее точно не довезем.

Дара задохнулась от возмущения. А Шаймор усмехнулся и, подхватив магичку под локоть, почти потащил за собой. Не забыв прихватить и эль, который налила ему хозяйка таверны.

Элерия смотрела им вслед, покусывая губу.

– Извини за эту выходку, она немного ненормальная, – сказал Бруснир.

– Все маги немного ненормальные, – со злостью в голосе ответила Элерия. – Но я думала что, по крайней мере, здесь буду от этого избавлена.

– От чего? – допив эль и ненавязчиво пододвигая бокал для добавки, спросил вальдар.

– От презрения избранных высочеств Магов по отношению к немагам.

– У тебя хистринский акцент. Ты родом оттуда? Из царства чародеев?

– Так и есть, но там невозможно дышать из-за разделения общества на первосортных и второсортных. Я сбежала оттуда, чтобы не видеть всего этого раздутого пафоса. Так нет, они находят меня и здесь.

– Самовлюбленных придурков хватает везде. Им в принципе даже не нужна причина, чтобы быть таковыми, хватит любого надуманного повода. Не обращай внимания, – улыбнулся Бруснир.

– Если бы я могла. Мне довелось обучаться в чародейской школе, в специальном классе для не наделенных магией. И это худшие годы в моей жизни. Все морщат нос при виде тебя и при этом норовят пнуть посильнее. Конечно, нас таких был целый класс, но большинство стремилось подлизаться к чародеям. И, если те бросили им хоть словечко…

– Сложнее всего научиться не бояться быть глупыми, неумелыми, обычными. Не магия делает человека человеком, – отмахнулся вальдар. – Ты вот сегодня не побоялась выйти одна против толпы мужиков.

– Не побоялась? – рассмеялась Элерия. – Еще как боялась! Но что делать…

– Большинство предпочло ничего не делать.

– Как и всегда. Но ведь и я вела себя глупо, не имея сил что-либо противопоставить.

– То, что ты назвала глупостью, я называю силой духа. Сам мир откликнулся и послал тебе помощь.

– В виде тебя? – улыбнулась Элерия.

– За храбрость, – подмигнул ей Бруснир, поднимая бокал. – А что, кстати, завтра? Мы уедем, а жрец снова придет к вам?

– Очень даже может быть.

– Мы можем задержаться на пару дней, но ситуацию надо как-то решить.

Утром травница попрощалась с Элерией и ушла из деревни. А вальдары смогли продолжить путь, что избавило Бруснира от жуткой истерики Дары по поводу задержки в «этом захолустье».

Вальдары довезли чародейку в целости, и в итоге оказалось, что она родная сестра нынешнего короля Хистрии. Вот откуда повышенный интерес фаурренов к ее особе. Королевское как-никак величество. Шаймор сдал ее куда надо. И больше Бруснир ничего о ней не слышал, да и не интересовался. Он вернулся на службу, но влиться в мирную жизнь не удавалось. Она протекала мимо, нисколько не задевая его. И потому, как это не редко случалось, Бруснир проводил вечер в таверне. В одиночестве, если, конечно, не считать бокал эля хорошей компанией. Но в этот вечер настроение было даже хуже обычного. Будто черная туча нависла над миром, грозя вот-вот обвалиться и погрести всех под обломками. Бруснир не верил в предчувствия. Но ощущал, как крохи той темной силы, что превратили его в вальдара, тянутся навстречу… Целой волне чего-то жуткого. Чего-то, что бьется взаперти, но, кажется, вот-вот вырвется на свободу…

В эту ночь Брусниру снился Шантах в огне. Но во всполохах пламени мелькали вовсе не тени фаурренов, как обычно. Совсем другие, более страшные чудовища рвали мир на части. Утром сон сбылся.