Людмила Сергеева - Были и небыли. Рассказы

Мария, спотыкаясь, спустилась на берег заросшей ветлой речки, где козочка днём любила бывать. Вокруг стояла беззвучная тишина – даже на трассе вдали не слышны звуки чужой жизни.

Беспокойство переросло в тревогу, а тревога в нарастающую панику: Мария, не видя и не разбирая стороны колеи, заторопилась, окликая козу, обратно по дороге к сыну: может, не дождавшись хозяйки, Машка сама отправилась на её поиски, успокаивала себя Мария Федоровна.

Когда мать вошла в дом, Андрей сразу понял: что-то случилось и встал из-за стола ей навстречу, так и не приступив к ужину.

– Машка пропала, – выдохнула Мария, а следом за ней с облегчением и сын.

– Да найдём сейчас нашу Машу, – успокаивал он мать, уже надевая сапоги.

– И мы, и мы, – загалдели было девчонки, но отец их остановил:

– Дома оставайтесь, а то еще вас искать придётся.

Мать с сыном пошли по разные стороны разбитой колеи: он – спускаясь к речке, а она – ближе к избам. Около пустующих домов Мария останавливалась и звала Машку особенно громко, надеясь, что та забрела в заброшенный двор. Так, поочередно оглашая окриками улицу, они дошли до калитки – Машки нигде не было. Андрей пошёл дальше за автотрассу, а матери наказал ждать в доме: вдруг коза вернётся. Мария заглянула в хлев, вышла в огород, окликая и всхлипывая:

– Маша, Машенька, да куда ж ты подевалась?

– Мам, ну, завтра засветло еще поищем.

– Да, да, завтра. Ты иди, иди, Андрюша – даже поесть не успел.

Прилегла, не раздеваясь на диван, боясь уснуть и не услышать возвращения Машки. Спать – не спала, но, задремав, вздрагивала от невыносимой тяжести, причину которой тут же вспоминала. В забытьи она проходила еще и еще раз по известной до последнего кустика дороге, пытаясь найти какие-то подсказки, и встретилась взглядом с незнакомцем, который суетливо поздоровался с ней, и тут же отметила, что после общежития она не видела на дороге характерных шариков, которыми почти всегда Машка метила свой путь. Тогда-то подумала, что уже темно – ничего не видно, а вот сейчас уверена, что не было, не было Машкиных меток.

То ли поздней ночью, то ли ранним утром позвонил старший сын, который был на заработках в Москве (всю страну там сгрудили!):

– Мам, Машка-то не пришла?

– Андрюша тебе сказал?

– Ну да.

– Сынок, пропала Маша-то.

– Мам, а ты в полицию позвони.

– В полицию? Да ты что? Будут они моей козой заниматься… У них и так делов полно.

– В общем, так: заявляй без разговоров, а там видно будет. Я тебе сейчас телефон сброшу, позвонишь.

Немного погодя телефон пискнул полученной SMSкой. Мария смотрела на номер, не зная, что делать дальше, но ведь сын старался, узнавал, спросит с неё… И, подавив волнение, она позвонила. Ожидала насмешки и отказа, но удивило, что с ней разговаривали серьезно, задавая уточняющие вопросы. Когда речь зашла о козе, собеседник, помолчав, продолжил расспросы, как показалось Марии, несколько понизив голос. Разговор закончился обещанием: ждите, к вам приедут, чему она не очень поверила. Ну и ладно – позвонила, справилась, отчитается перед сыном, и пошла, раздвигая серый рассвет осеннего дня, по улице, вглядываясь в мутные прогалины.

На своём крыльце её уже поджидала Раиса Петровна:

– Маша, здравствуй-ка, ты куда в рань-то такую? К Андрею?

– Теть Рай, Машка у меня пропала, – и, не совладав с собой, уткнула мокрый нос в край платка.

– Да ты что? Может ушла куда-то? – Раиса Петровна ухватилась за спасительный косяк.

– Ну куда она уйдёт без спросу-то? Сами знаете, какая она.

– Знаю… Твоя Мария Ивановна на диво всей деревне – век живу, а такую козу не видела. Пойду на зады схожу, покликаю.

– Да куда уж вы, Раиса Петровна, сидите дома, смотрите в окошко, может, и пробежит моя Маша, – и пошла дальше по скользкой обочине, то и дело оступаясь в колею.

– Маша, я позвоню… – Мария Федоровна не услышала, кому собирается позвонить Раиса Петровна и какие силы хочет мобилизовать на поиски козы.

Телефон остановил её на полдороге к сыну, наверное, он звонит, но номер незнакомый. Строгий мужской голос представился, сказав, что он майор и начальник чего-то (чего – она от возникшего напряжения не поняла), и стал задавать ей вопросы: она ли это и обращалась ли по поводу пропажи козы. На все вопросы Мария с готовностью отвечала «да» и только на последний вопрос, не нашлась ли коза, виновато сказала:

– Нет, не пришла она.

– Ждите, к вам выезжают, – закончил опрос строгий майор.

Мария заторопилась назад, не понимая, рада ли она такому развитию событий или её донимает чувство неловкости перед занятыми людьми.

В дом не зашла: дорога из района недолгая, полчаса – и доедут, если и правда собрались.

Белую «Ниву» она заметила еще до того, как та съехала по крутому откосу с трассы в глубокую лужу, которая не высыхала даже летом. Мария облегчённо вздохнула, когда машина выкарабкалась на грунтовку и, болтаясь, стала осторожно пробираться по разбитой колее. Безошибочно повернув к её дому, внедорожник замер у покосившихся ворот.

Двери с обеих сторон открылись, но вышел только один с пассажирского места:

– Мария Федоровна?

– Я это, я, – заторопилась та с ответом, – может, в избу войдёте?

– Войдём, если пригласите, – из машины вышел и второй – их участковый, узнала его Мария, и оба направились за ней.

Как мои, опять подумалось Марии, но при должности.

– Позавтракаете? – спросила, пожалев, что не оставила теста со вчерашних блинов.

– Давайте сначала о деле, Мария Федоровна. Большое у вас хозяйство? Много скотины держите? – наверное, начальник их участкового, подумала Мария, а какой молодой.

– Когда-то держала, а сейчас корма неподъемные, да и муж помер. Несколько золотистых кур оставила, видали – во дворе красавицы ходят? Кошка опять же… Её считать?

– Кошку можно не считать. Про козу расскажите, – старший, как его определила Мария, направлял разговор.

И она, вздохнув, стала рассказывать гостям, как кормила зимой козочку из бутылочки, как закутывала её на излете зимы в шубу, как та слушала, понимая, откровенные признания хозяйки. Вытерев слезы, Мария закончила:

– Вечор пропала.

– Не подозреваете ли кого, Мария Федоровна? – несмотря на молодость, начальник умело ловил моменты, когда Мария была особенно открыта.

– Да кого ж подозревать то? В этом конце улицы уже давно никто не живет, а по ту сторону – все свои, родня, только в общежитии незнамо кто поселился, – лишь сейчас Мария про себя определила того незнакомца – изношенный какой-то. Она опасалась ненароком обвинить незнакомого человека.

– Что за общежитие? – продолжал опрос старший.

– Раньше школьники там из соседних деревень в распутицу ночевали. Здание заброшено давно и на балансе не значится – мне сноха говорила, – делилась Мария известными ей сведениями, – говёшек после общежития не было, – доверительно сообщила она о результатах своего расследования.