Александр Зиборов - Доспехи Бога, или Сын Богини Севера

Вспомнил о копье, но отмахнулся: с этим дурнем справлюсь и без него.

Сбросил брус, вышел, закрыл дверь на наружный засов и крепко связал верёвкой его со скобой на вертикальном столбе. Этого должно хватить, он уходит ненадолго и заметит приближение врага с любой стороны. В любом случае успеет вернуться.

На огороде потравы не заметил. Посевы уберегала высокая ограда: она состояла преимущественно из оставшихся кирпичных и бетонных стен древних строений, пространство между которыми заполняли крепкий плетень с колючками наверху, укреплённый кусками кирпичной кладки или обломков бетона. Вокруг было много строений в разной стадии разрушенности, оттуда они и были принесены. Немало поработал над этим в своё время с родителями и Росс. Поверху забора были установлены примитивные пугала, развешаны пугающие головы богомолов, высохшие колючие лапы кузнечиков, звенящие на ветру сухие крылья бабочки-крушинницы и бабочки сфинкс антропос, а также – просто сухие ветви колючего кустарника.

Сейчас сюда должен прискакать кузнечик. Нужно было его прогнать, а то он примется пожирать овощи, ведь забор ему перемахнуть нетрудно: один хороший скачок – и там!..

Росс не спеша двинулся навстречу, вглядываясь сквозь деревья: где же ты? Почему задержался?..

Тот всё не появлялся. Может, изменил направление движения и прыгает уже далеко отсюда?..

Мысленно поискал и сразу обнаружил: кузнечик находился очень близко, но пребывал в растерянности: в его голове царила сумятица, он видел перед собой тарантула и был на волосок от паники, готовый задать стрекоча.

Росс сделал несколько осторожных шагов, отодвинул ветви ракиты и увидел кузнечика, нервно поводящего усиками. Но где же тарантул?..

Тарантула нигде не было. Хотя такой великан должен был очень заметным, спрятаться ему тут просто негде.

Росс снова зашёл в мысли кузнечика: тот видел перед собой тарантула, который возвышался настоящей горой перед ним. Паук грозно поднял мохнатые лапы и нервы кузнечика сдали, он совершил ошалелый прыжок почти в сторону влево и поскакал что было сил. Уже через пару секунд его не только не было видно, но и не слышно…

Росс напрягся. Облизнул сухие губы и пожалел, что не взял с собой копьё. Тарантул был очень грозным противником и оружие бы тут не помешало. Но где, где этот тарантул?..

Росс вглядывался в то место, где видел паука кузнечик, но там ничего не увидел. И вдруг раздался смех, который резанул уши юноши. Смех был явно человеческий.

Двигаясь совершенно беззвучно, продвинулся вперёд и увидел… нет, не тарантула, а человека в странном одеянии, который смеялся, глядя вслед кузнечику. Бегство огромной твари его явно забавляло.

Удивлённый Росс неосторожно наступил на сухую веточку, и её едва слышимый треск заставил резко обернуться незнакомца. Теперь он не смеялся, а глядел, словно пронизывая юношу взглядом. Тут же его лицо подобрело, и он сказал:

– Так вот ты какой.

Теперь серые глаза струились заинтересованным доброжелательством.

Мужчина был одет в рубашку, опоясанную ремнём, свободные шаровары, заправленные в кожаные сапоги. С плеч свисал плотный серый плащ в зелёных пятнах и полосах. Длинные волосы были перевязаны над ушами тоненькой верёвочкой, к ней на лбу был прикреплён кристалл. В руках он держал копьё с широким лезвием. По лицу его нельзя было определить возраст, только ощущалось, что он пожил немало, видел и испытал многое. Хладнокровен, сдержан и умён. Даже более чем умён…

Росс попытался проникнуть в его мысли, но почувствовал в них заслон. Ломать его он не решился, что-то останавливало его. Другое дело, если бы незнакомец замысливал нечто вражеское, а так лучше пока обойтись без разведки. Если он почувствует это, то может обидеться.

Но общее умонастроение мужчины юноша ясно прочувствовал: искренний интерес к себе, радость, добрые упования. Ладно, захочет – сам скажет.

Вспомнил о тарантуле, забеспокоился:

– Тут где-то тарантул.

– Ты ошибся, – улыбнулся мужчина, в его голосе чувствовалась нотка то ли радости, то гордости, – никакого тарантула нет.

И Росси всё понял:

– Это вы придумали, чтобы отпугнуть кузнечика? Так ведь! Внушили, что на его пути находится тарантул?

– Да, наши пути с ним пересеклись. Драться с этим скакуном не хотелось, пришлось просто шугануть милягу.

Он снова оглядел юношу:

– А ты чуть более взрослый, чем я себе тебя представлял.

– Вы знаете меня? Наверное, вы знали моего отца и мать? – загорелся было Росс. Но увидел, как незнакомец покачал головой.

– Нет, никогда не знал. Догадываюсь, что их уже нет в живых.

Воспоминание о родителях резануло сердце. На глазах юноши выступили слёзы.

– Прости. Мне показывала тебя Веда… Но об этом долгий разговор. Потом всё расскажу. Я видел только твоё лицо. Ты мне показался совсем мальчишкой… Правда, это было много месяцев назад. Не сразу я пустился в путь. Да и добрался до тебя не в один день.

Поначалу незнакомец показался Россу чуть ли не стариком, но сейчас он видел, что перед ним взрослый, бывалый мужчина. Плечистый и крепкий. На его поясе, кроме ножа, был привязан меч, небольшой мешочек, плоская коробка с торчащими концами двух десятков оперённых палочек. За спиной находился мешок побольше, а также согнутая в дугу палка, концы которой связывала верёвка.

– Видеть я тебя видел, а вот имени не знаю, – сказал мужчина. – Меня зовут Сеченем. Волхв Сечень. А как величать тебя?

– Росс, – ответил юноша. – У тебя что, сразу два имени? Можно использовать какое-то одно или обязательно нужно произносить оба?

– Какие два имени? Одно у меня имя – Сечень.

– А волхв, это что? Разве не имя?

– Нет. Это… даже не знаю, как лучше сказать. Волхв – моё основное дело, занятие, призвание, умение.

– Понятно…

– Вижу, что тебе ничего не понятно, но со временем я всё объясню. Веди гостя, сиречь меня, к своему дому, если больше нет каких-то иных срочных дел здесь. Если что, то я помогу.

– Я хотел огород посмотреть. Лезут на него всякие. Нужен догляд.

– Так и быть, тогда веди в свой огород!

– Ладно, позже осмотрю. Отец говорил, что гостей следует вести в дом…

По своей обычной привычке – всё проверять на предмет обнаружения угрозы – Росс замешкался, появились внутренние опасения. Можно ли довериться новому знакомому?..

Мало людей видел в своей жизни юноша, кроме отца с матерью, понятно. Приходил когда-то брат отца в гости, погостил несколько дней, звал к себе, но поездку прервало исчезновение – или смерть? – отца. С того дня юноша жил один. Ещё раньше, когда была жива мать, то его возили к её родственникам: куда-то очень долго шли, по непонятным местам, от которых ничего не осталось в памяти. Он тогда просто ошалел от множества незнакомых лиц, которые проявляли нему интерес, мальчик был в центре внимания.