Сергей Наумов - Свободные Земли

По другую сторону от Императорского кресла сидел модно одетый господин, лет тридцати и две незнакомки, которых Роман видел в городе. Колени предательски задрожали, а спина, не полностью разогнутая, так и не проходила. Роман стал пристально разглядывать девушек. Брюнетка, в очень богатом зеленом платье с вызывающим вырезом на груди, как показалось Роману, пристально смотрела куда-то за дерево. «Спина! Ноги совсем затекли!..» Блондинка, которая была одета в простое черное платье, теперь уже и она точно смотрела в глаза Роману. И, хотя на сцене разыгрывалась лирическая сцена, близкая к трагедии, глаза ее почему-то смеялись. Спина и ноги Романа ныли… «Еще так долго!» – взмолился он про себя. Пришлось снова перевести всю массу тела на себя. Тут ему вдруг почудилось, что его роль и правда очень драматическая. Он ощущал, как уже весь покрылся потом, и пот вместе с гримом смешались в его глазах! Как можно было написать пьесу в один акт, продолжительность которого более целого часа?! Спину Роман совсем перестал чувствовать, а ноги вдруг задрожали так, что он стал замечать сам, как листва над его головой трясется. Тут он решил успокоиться и немного отвлечься, и еще понаблюдать за залом, хотя боль в спине была же невыносимой. Вдруг он увидел, что к нему идет огромный пузатый человек с приклеенной черной бородой, неся с собой бутафорский топор. Дровосек подошел к Роману и рубанул ненастоящим лезвием по стволу его дерева. Роман напрочь забыл те слова, которые говорил ему директор. Дровосек ударил еще раз. Роман выпрямил ноги и, согнувшись, все пытался вспомнить, какие слова он должен был произнести. Тут по его ноге пришелся удар чуть посильнее, но тем же «оружием». От неожиданности, он потерял равновесие и, пытаясь устоять, вдруг весь выпрямился. Адская боль пронзила его спину. Он запнулся о рейку в конструкции основания своего дерева, и, не удержавшись, повалился кусту прямо «на голову». Куст, грязно и тихо выругавшись, так ударил Романа кулаком под зад, что он вылетел на середину сцены, ломая конструкцию своего дерева. Затекшие ноги не удерживали его вес, и он покатился кубарем по сцене. Тонкое трико лопнуло на теле по всем швам, какие только были, и опало на сцену. Роман быстро схватил большой кусок кроны и прикрыл им свою наготу.

Дальше ситуацию спасла профессиональность актеров. Толстая вдова тут же схватила Романа за руку, прокричав на весь зал, будто в дереве давно был заколдован ее жених, отдала половину своего состояния дровосеку и вышла замуж за юношу из дерева. Юная красавица с балкона, что был напротив, вышла замуж за богатого дровосека, а несчастный горбун повесился. Куст махал сломанными ветками, теряя листву, а зал рукоплескал!.. Крики «браво» не смолкали еще минут десять. Глазами Роман искал кусок кроны побольше, чтобы прикрыться, а брюнетка из зала загадочно улыбалась, блондинка же откровенно задорно смеялась от всей души!

***

Ночью, по приезду Императора, лейтенанта Нэда Мэдвича и его людей перебросили к Южным воротам внешней стены.

Генерал Мо напутствовал Нэда:

– Будь внимателен, сынок! В трущобах теперь неспокойно. Что бы ни случилось, не покидай стену и жди моего приказа! Ты храбрый и честный воин! Ты сделал правильный выбор и должен идти до конца.

Сотня всадников выехала за стену холма.

***

По дороге на Троеречье, всего в километре южнее трущоб Цивилизации, если сойти с дороги вправо и зайти за холмы, можно увидеть потрясающее зрелище! Более тысячи бедняков из трущоб учились владеть оружием. Вооружившись толстыми палками и прикрываясь щитами, сплетенными из соломы, молодые и зрелые мужчины вели поединки. Также из глины, бревен и соломы было возведено сооружение, похожее на крепостную стену. Толпа оборванцев с лестницами училась штурмовать ее. Но глядя на них всех можно уверенно было сказать, что среди них не было настоящего воина.

Рядом, под большим навесом, крытым старой соломой, прямо на земле сидело еще порядка трех сотен человек, время от времени один из них вставал и что-то громко говорил.

В трущобах не было улиц. Разделенные пополам одной большой дорогой, трущобы были разделены на сегменты. В каждом сегменте был свой «Кэп» – предводитель. Границы разделялись по длинным шестам, воткнутым в землю, на конце которых висели коровьи или лошадиные черепа.

Под навесом сегодня собрались все Кэпы трущоб. Молодой темноволосый мужчина, сверкая глазами, говорил:

– У меня всего двести мечей и порядка шестисот кинжалов. Основное оружие – кирки и серпы!

– Кирка отлично пробивает латы!

– А серпом можно приловчиться и отрубить голову! – раздался чей-то возглас.

Молодой человек, а это был Робинс Баст, зло посмотрел в сторону кричавших.

– Я посмотрю, как вы будете с серпом биться против настоящего рыцаря! Очень многие ради своих детей, чтобы те не умерли с голоду, продают себя в рабство! Все знают про договор о рабстве… Подписал бумагу, получил деньги, которых и одному хватит от силы на год, и все – живи! Три года ты раб! Мы устали ждать! Каждый раз, вместо того чтобы взять город штурмом, мы ждем «подходящего» момента!

Не спеша, поднялся старый Матиус. Он подождал, пока галдеж вокруг прекратится, пригладил усы и стал говорить.

– Моя территория – самая ближняя к Южным крепостным воротам. Мы готовы начать хоть сейчас. Оружия маловато и опыта нет, но люди жаждут разделаться с Императором и теми, кто нас угнетает. Но подождать еще необходимо! В городе ходят слухи, будто Император собирается еще больше сократить гвардию. Если снова будут набирать воинов по рабскому договору, то надо туда послать как можно больше своих людей. Предлагаю еще подождать до начала урожая. Под видом возвращающихся с полей жнецов можно захватить все крепостные ворота разом, а там уже и все остальные отряды ворвутся в город! Город захватить легче, чем Имперский холм! Устроим им осаду, и пускай сдохнут там с голода!

В этот день было принято именно такое решение.

***

Шимон Тропп, родной брат Йоса Тропп, в этот вечер принимал у себя дорогого гостя. Шимон считал себя обычным портным, хотя давно забыл, когда последний раз в жизни брал иглу в руки. Он держал пару десятков ателье на Имперском холме и несколько сотен в городе. Его платья и костюмы отличались высоким качеством, хотя и не всегда поспевали за модой.

В небольшой комнате горело множество свечей, и жарко пылал камин. Даже в самый знойный день Шимон мерз, и у него ломило колени.

Дорогой гость, а это был Барнабо Висконти, сидел у небольшого стола, на который он уже накидал горстку золотых и еще продолжал отсчитывать монеты.

– Так мы договорились, господин Тропп, через неделю я забираю свои костюмы! Все должно быть пошито точь-в-точь как у диких. – говорил Барнабо.