Екатерина Кариди - Судьбу свою найдешь

Сосредотачивалась она, честное слово старалась!

Так старалась, что вспотела от напряжения. Она даже от усердия высунула язык. Вот еще чуть-чуть, и у нее начнет получаться…

И вдруг рядом раздались ленивые хлопки, а ехидный низкий голос провещал:

– Что ж вы, княжна, защитный контур ставить так и не выучились?

Этот… Это чудовище!

Кощей стоял, прислонившись к сосне, наблюдал. Руки сложены на груди, вид самый непринужденный и расслабленный. А Василиса, услышав его наглое заявление, в первый момент подскочила от неожиданности, а потом покраснела от злости и досады.

Потому что, да. Она опять забыла выставить охранный контур. Но она вчера выучила заклинание! Сто раз могла повторить с закрытыми глазами!

А этого нелюдя вообще сюда никто не звал.

И кстати.

Она обернулась к своему новому учителю Ракшу и вопросительно уставилась на него. Разве он не должен ее защищать?! Тот покосился на нее, а потом…

Ракш подошел к Кощею и поздоровался. Без излишней суетливости, но почтительно. А Кощей протянул ему руку для рукопожатия, как если бы они были знакомы. Василиса просто онемела, у нее не было слов.

Поискала взглядом своего ворона. Так и есть, сидел на ветке, косил на нее глазом и молчал, словно воды в рот набрал. Потом стала оглядываться – адские псы тоже стояли в сторонке, хвостами виляли.

Кругом предатели.

А тем временем эти двое закончили здороваться. Ракш с достоинством поклонился Кощею и спросил:

– Ты позволишь продолжать урок, бессмертный?

Василиса задохнулась от возмущения, а этот злодей милостиво позволил:

– Продолжайте.

Поверить не могла своим ушам. Она так и замерла, показывая на Кощея пальцем.

– Не отвлекайтесь, маленькая госпожа, – строго велел ей Ракш и указал, чтобы встала в исходную позицию.

Следующий час для юной ведьмочки был полон позора и приступов бессильной злости. Ракш гонял ее по всей поляне, заставляя выполнять разные упражнения. А Кощей смотрел на это все и отпускал комментарии. Василиса просто лопалась от злости.

К тому же она устала, и меч, поначалу такой легкий, теперь уже казался неподъемным и все чаще выскальзывал из руки. Ладони вспотели, в центре уже пекло с непривычки, наверняка будет волдырь. А когда она уже почти выбилась из сил и чуть не растянулась, Ракш вдруг взял и объявил перерыв.

– Пора перекусить, – заявил он.

Обращаясь к Кощею, не к ней!

– Ты прав, темный, – согласился Кощей.

И неожиданно обернулся к выдохшейся Василисе:

– Княжна, я надеюсь, вы захватили пирожки с капустой?

– …?!?

– Я так и подумал. Даже этого не смогли, – притворно сокрушаясь, покачал он головой. – И что из вас только выйдет?

– Что? – обомлела она, чувствуя и стыд, и угрызения совести, и обиду.

– Я захватил, – вмешался Ракш. – Прошу, раздели со мной пищу, бессмертный.

Тот кивнул, и они устроились трапезничать под деревом.

Как будто ее здесь нет!

Ей они тоже выдали пирожки. Сидела в блестящем одиночестве, жевала и злилась. А эти двое перекусили по-быстрому, Ракш бросил в ее сторону странный взгляд и вдруг предложил:

– Спарринг?

– С удовольствием, – проговорил Кощей, становясь в позицию.

А в руке его сам собой материализовался меч из вороненой стали. Мощный замах – и большой прямой обоюдоострый клинок с крестовидной гардой со свистом рассек воздух. Ракш кивнул, глядя на это, и извлек из ножен за спиной один из своих изогнутых клинков.

– Нет, оба, – проговорил Кощей.

– Как скажешь, бессмертный, – усмехнулся тот, извлекая и второй клинок.

Пара коротких взмахов, они на какой-то короткий миг замерли друг против друга. А потом начался бой. И Василиса замерла, затаив дыхание.

Это было…

Красиво. Завораживающе.

Мужчины двигались неуловимо быстро, нападали, отскакивали, били с разворотом, уходили от удара. Это было как странный танец. А мечи в их руках сверкали, словно гибкие молнии, и пели невероятную смертоносную песню.

Выдохнуть Василиса смогла, только когда этот поединок закончился. Мечи снова исчезли и скрылись в ножнах, а она все не могла прийти в себя. Наконец мужчины пожали друг другу руки.

– Благодарю, бессмертный, – Ракш прижал к сердцу кулак.

– Хороший бой, темный, – кивнул ему Кощей.

Потом обернулся к ней:

– Успехов, княжна.

Он исчез в черном вихре, и после этого как-то все померкло, что ли. Но урок на этом не закончился, Ракш еще гонял ее какое-то время, и только потом, когда она уже была как выжатый лимон, они отправились домой.

И все это время Василиса не знала, что чувствует. Раздражение, восхищение? Слишком уж неоднозначное впечатление у нее осталось. А завтра, Ракш сказал, они будут заниматься еще. И нет, она конечно же не ждала, что завтра тоже на ее занятия снова явится Кощей. Но заклинание охранного контура отрабатывала весь вечер.

К тому моменту, когда княгиня Кантемира добралась до царского города, наступила ночь. Ее повозка, сопровождаемая двумя отрядами стражи, прогрохотала колесами по каменным мостовым и въехала в высокий белокаменный замок с вычурными кровлями.

Факелы, много огней. Княгиню ждали.

Верховный не отрываясь смотрел из окна, как суетится дворня, потом резко обернулся к секретарю и приказал:

– Запереть ворота.

Примечание:

* Такуба – туарегский традиционный меч, имеющий прямое обоюдоострое лезвие.

Не успела повозка въехать во двор, как ее немедленно окружила целая толпа. Будто мало того, что ее окружал отряд копейщиков, так еще набежала местная стража и прислуга. Орлы кругом. Ярко полыхающие факелы.

Дий решил пустить пыль в глаза? Княгиня скрыла мрачную усмешку.

Торжественная встреча, которую ей устроил Верховный, откровенно злила Кантемиру. Она ведь понимала, к чему это все. И вовсе не ей предназначена суета вокруг. Нет. Болотное княжество, вот что Дий видит сейчас прежде всего. А не ее.

Это было болезненно и оскорбительно. И за это он ответит.

Она убрала все эмоции с лица и открыла наконец дверцу повозки. Много кто бросился помочь госпоже ступить на землю, однако она подозвала доверенных людей из своей стражи. Никто не решился княгине отказать в подобной малости. А ей только то и нужно было.

И хорошо, что Верховный не кинулся встречать ее сам. Иначе у нее не вышло бы задуманное. Потому что выходила она из повозки не одна. С ней была девушка, закутанная в покрывало с головы до ног. Кукла, морок. Но Дию об этом до поры до времени не надо было знать.

Княгиню Кантемиру с «дочерью» проводили в отведенные им покои, где и провела она ночь до утра.

Странную смесь чувств испытывал Верховный, издали глядя на эту женщину. Столько лет прошло, столько взаимных проклятий, а она все еще волновала его. Но теперь это был уже другой интерес.