Дарья Гущина - Ведьмина тайна

Выждав положенные десять минут плюс двадцать, пока шефа говорила по телефону, я заглянула к ней, забрала договоры на рекламу (Валя сама, разумеется, никуда не потащится), получила ТЗ и покинула офис – почти довольная. У меня есть ещё полдня на свои дела, да. Последняя электричка до садового общества уходит в девять вечера, и на ней-то я и поеду, чтобы не потеть в вагоне-«бане» из запоздавших «шашлычников».

По дороге из редакции я вспомнила всё, что обитатели садового общества рассказывали об «оборотне». Завёлся недавно – с пару месяцев назад, ночи напролёт бродит по огородам и топчет грядки, любит засесть в кустах, подкараулить сонного хозяина участка, спешащего по нужде, и напугать страшным воем. И имущество портит – царапает двери и стены, заборы и лавочки. Человек двадцать мамой клянутся, что лично видели – то из кустов кто-то огненными очами сверкал, то на качели нечто тёмное и красноглазое качалось, то из бани впотьмах выскакивало с рычанием.

Никакой это, естественно, не оборотень. Приехал к бабушке на дачу внук и заскучал. Добыл в городе костюм аниматора (медведя или волка) и пару лазерных указок, соорудил перчатку а-ля Фредди Крюгер или Росомаха, скачал на телефон звериный рык и айда развлекаться. Не удивлюсь, если этому приколисту лет четырнадцать-шестнадцать, и особенно он любит садовую клубнику, у которой сейчас самый сезон.

Полуденная жара плавила мозг, и по пути я решила заглянуть в кафе-бар «Чёрный призрак» – любимое место всей редакции. Утром и днём там кормили и наливали кофе, вечером и ночью – напитки покрепче, а работникам «ЭкзоТерры» – с пятидесятипроцентной скидкой, по долгосрочному рекламному контракту. И сейчас в «Призраке» работали кондиционеры и наверняка никого не было. Тишина, спокойствие и прохлада со вкусом кофе – то, что надо для размышлений и пары телефонных звонков.

Открыв дверь под приветственный звон колокольчика, я с удовольствием констатировала отсутствие посетителей. А у стойки, как обычно, дежурил Вовчик – мы за глаза называли его бессмертным душкой-барменом. Бессмертным – потому что он, похоже, не ел, не спал, по нужде не отвлекался и жил на работе. Как ни зайдёшь в кафе-бар – днём, рано утром, ночью, – он на месте, бодрый и готовый к подвигам. И всегда улыбчивый, добродушный, отутюженный до мельчайших швов чёрного галстука и белого носового платка в кармане чёрной же жилетки.

– Привет, Вов, – я махнула рукой.

– Доброго дня, Рад, – степенно отозвался он. – Американо, омлет?..

– …и мороженое, – я кивнула.

– Присаживайся, – и душка-бармен, отставив чистейший стакан и открыв неприметную дверь, исчез на кухне.

Помещение напоминало чёрный дом из старой-древней страшилки про «Отдай моё сердце!..» Чёрная плитка на полу, чёрные панели на стенах, чёрный потолок с приглушённо-серой подсветкой. Большие окна, вдоль которых тянулся ряд чёрных же столов с чёрными, соответственно, диванами и стульями, тоже затонированы, и когда мимо них кто-нибудь проходил, в тёмных стёклах мелькали смутные призрачные силуэты. Атмосферное место. Мне здесь всегда прекрасно работалось даже при большом скоплении народа. Искусственные призраки сразу настраивали на боевой лад.

Широкий коридор кафе-бара напоминал букву «П», и я привычно отправилась вдоль стойки за угол, на своё второе «рабочее» место – туда, где находился выход с кухни, гудели кондиционеры и висела табличка о запрете курения. Лишь там по вечерам и можно было дышать, да. И едой вкусно пахло, и в туалеты в очереди никто не стоял – оные находились во втором коридоре.

Устроившись на диване, я выгребла из сумки нужные блокноты, нашла телефон председателя общества «Тихий берег» и позвонила. Думала, придётся долго ждать – выходной, поди на грядках, – но он ответил сразу, как ждал. Я поздоровалась, передала пожелания шефы и уточнила день приезда.

– Да когда удобно, Рада, – голос у председателя был густой, сочный и взволнованный. – Когда электричка? В девять из города? Я вас встречу. Да, на машине. И у себя поселю. У меня есть гостевой домик. Это ж лучше, чем в гостинице. Да и нет её у нас. Пока. А если ночью пойдете куда… Сегодня же полнолуние, понимаете? – добавил почему-то шёпотом. – Да-да, всегда появляется по природе – за три дня до полнолуния плюс три дня после.

– А как давно? – уточнила я, рисуя в блокноте цветочек.

– Так третий месяц же пошел. Май, июнь…

По долгу службы я знала про все полнолуния года и хмыкнула про себя. Майское случилось на праздники, а потом начались школьные каникулы. Всё так просто, хоть не езди. Но – реклама, чтоб её…

– А про рекламу вы не волнуйтесь, – тон председателя утратил шепотливую взволнованность и стал деловым. – Мы ж тут туризм хотим развивать – он модный нынче. Этот, знаете, экологический который. Гостиницу построим, а остальное есть – и коровы, и теплицы, и озеро с рыбалкой. И легенд много страшных, – и он опять перешёл на шёпот: – Проклятый дом есть, с нечистью. Мёртвый омут на озере. Заброшенный колодец, где призрак воет. Вы только про нас напишите так, чтоб люди приехали к колодцу или к дому, а мы потом быстро их в парники определим, – заверил бодро.

Я, про себя посмеиваясь, пообещала крутую статью, записала марку и номер машины председателя, и мы распрощались до вечера.

– Кофе? – душка-бармен возник как из-под земли и замер с разносом в двух шагах от столика.

– Спасибо, Вов, – я улыбнулась, отложив телефон.

Глядя на него, невозможно не улыбаться. Яркий уроженец Средней Азии – невысокий, черноглазый, смуглый, – он упорно красился в рыжий, но цвет всегда получался красным, плюс жёсткий волос отказывался укладываться в гладкую прическу и, навощенный гелем, стоял дыбом и торчал в разные стороны. Зато его даже в «чёрном-чёрном» баре видно всегда и сразу.

Он постоянно подходил к моему столику одной и той же походкой – высоко подняв разнос, бочком, мелкими шажками, осторожно, точно пробираясь в толпе народа. Та же профдеформация, рассудила я, понаблюдав за ним, и перестала обращать внимание.

– Приятного аппетита, – Вовчик расставил на столе тарелку, чашку и корзинку с приборами и отступил.

– Вов, а ты веришь в оборотней? – я достала из корзинки вилку. Дымящийся омлет пах божественно.

– В тех, которые в погонах? – он сунул разнос под мышку и хмыкнул. – Ещё как.

– А в тех, которые зверьём оборачиваются и на луну воют? – я посмотрела на него с любопытством.

– А ты веришь в привидения? – душка-бармен легко и изящно, как танцор, крутанулся вокруг своей оси, и в тёмном окне замельтешили смутные тени. – А они есть. Многое в нашем мире существует независимо оттого, верим мы или нет. Оно просто есть – и ему этого хватает, – и подмигнул мне: – Мороженое минут через десять?..