Диана Смирнова - Приворот на инквизитора

Меня начинало потряхивать. Сумасшедшая ситуация, сумасшедшие люди! Единственным желанием сейчас было закончить весь этот цирк и уйти.

Я решительно поднялась со стула, но Егор, мягко надавив на плечи, заставил опуститься обратно.

– Отпусти меня! Отпусти, слышишь! – мой голос сорвался. – Это ограничение свободы без состава преступления, да я на вашу контору липовую в суд подам!

– Успокойся! – рявкнул парень.

Он склонился надо мной, упёрся руками в подлокотники стула.

Похоже, длинноволосый тоже перестал играть в доброго инквизитора.

– Без состава преступления? – проговорил он, недобро усмехнулся. – Да ты вляпалась, девочка, «по самое не балуйся». Если ты сейчас, действительно, «гонишь», и ритуал тебе проплатили, знай, что за незаконную порчу ведьм лишают связи с богами, они остаются без защиты и сходят с ума от напора сущностей…

С каждым словом серые глаза инквизитора становились темнее. От Егора тянулась сила – мощная энергетика, по сравнению с которой бешенство Ромы было детским лепетом. От её напора хотелось только одного: сжаться в дрожащий комок и заскулить.

Если до этого момента у меня ещё оставались сомнения в серьёзности происходящего, то сейчас их попросту не было. Я – «в заднице»… Полной.

– Так что не надо здесь права качать, поняла! – добавил рокер, продолжая размазывать моё сознание тяжестью своей энергетики.

– Егор, – голос вошедшей в кабинет Марии Семёновны заставил парня моргнуть, ощущение бешеного напора пропало.

– Извините, – рокер отпустил подлокотники стула, отстранился, – эта девочка до сих пор не понимает, что с ней никто не шутит.

– Но «прогибать» неопытную, – женщина осуждающе покачала головой.

Она подошла к столу, положила на него несколько бумаг и какой-то продолговатый чёрный предмет, мягко погладила длинноволосого по плечу, повернулась ко мне, осторожно накрыла ладонью мою руку, снова послала парню осуждающий взгляд:

– Она ещё и истощена. Я сейчас тебе чайку с травами заварю.

Женщина похлопала меня по руке, ласково улыбнулась и вышла из кабинета.

Егор вернулся за стол, устало потёр глаза:

– Извини, доказываешь, что не в курсах, а сама… Ладно, давай, заполним личные данные в бланке.

Он отложил в сторону предмет, который, похоже, и был той самой печатью, пододвинул к себе листы, взял ручку:

– Фамилия, имя, отчество…

– Пожалуйста, объясни мне… Я не понимаю… не понимаю что происходит… – я снова попыталась хоть что-то прояснить в происходящем кошмаре, – в интернете десятки людей проводят публичные ритуалы и их никуда не забирают…

– Я уже всё тебе объяснил… – отрезал парень.

– Ничего ты мне не объяснил!

А вот это я зря.

Егор поднял глаза. Колдовской взгляд парня вновь заставил меня испуганно вжаться в деревянную спинку стула, втянуть голову в плечи.

Дверь кабинета открылась, впуская Марию Семёновну и мужчину лет сорока. Вошедший создавал весьма внушительное впечатление: высокий, широкоплечий, подтянутый, гладко выбритый, с проседью в коротко стриженных тёмных волосах, облачённый в строгий чёрный костюм.

При его появлении парень поспешно поднялся со стула. Обычно так делают в присутствии начальства.

– Так, кто тут у нас? – мужчина скользнул по мне любопытным взглядом, но даже от этого у меня пробежал мороз по коже.

– Ведьма, Павел Валентинович, не зарегистрированная самоучка, – по-военному отчеканил рокер.

Мужчина взял стул от соседнего стола, поставил напротив меня. Мария Семёновна устроила на краю столешницы белую чашку, мягко улыбнулась мне, направилась к двери.

– Мария Семёновна, останьтесь, – попросил администратора Павел Валентинович, опустился на стул, потёр ладони, посмотрел на меня, – можно вашу руку, барышня?

Произнёс, вроде, мягко, но так, что ослушаться попросту нельзя. Я протянула ему руку, которую инквизитор устроил между своими ладонями, сделал глубокий вдох. Мои пальцы обожгло холодом, словно я их в снег засунула.

– Пиши, Егор, – произнёс мужчина, пристально смотря мне в глаза, – ведьма, первая в роду, сила открылась недавно, год, может, чуть больше, уровень… Тебе кто защиту ставил, еле пробиваюсь?

Защиту мне никто не ставил, месяца два назад я заговаривала пентаграмму [16] Пентаграмма, пентакль – магический символ, пятиконечная звезда в круге, в данном случае представлен в виде амулета. …

– Сними, – прервал мои мысли Павел Валентинович.

– Что?

– Пентаграмму, что заговаривала, сними.

Мне стало не по себе, я нырнула рукой за ворот свитера, нащупала амулет, сняла.

– Теперь легче, на стол положи, – инквизитор кивнул на столешницу.

Я послушно сделала то, что он просил.

– Теперь ты чувствуешь, Егор, – повернулся мужчина к длинноволосому, – если бы девчонка была опытней, вы бы с Ромкой её так просто не взяли.

– Павел Валентинович, но этого же… – в голосе Егора звучало удивление.

– Разберёмся, – инквизитор отпустил мою руку, устало потёр виски, – воздействие – месть за сильную обиду, заказной порчи не было, поэтому на первый раз обойдемся штрафом.

Я переводила ошарашенный взгляд с одного инквизитора на другого. Они узнали, на кого наводилась порча, увидели причину…

– Скажи фамилию, имя, отчество и возраст, – обратился ко мне рокер.

– Светлова Дина Андреевна, двадцать два года, – пролепетала я, скорее на автомате.

– Учишься или работаешь?

– Работаю. Кафе, администратор.

– Адрес, телефон.

Я назвала.

– Распишись.

Егор повернул ко мне заполненный бланк, подал ручку.

Мне не хотелось ничего подписывать, но интуиция подсказывала, что с этими людьми спорить опасно.

– Теперь печать, – парень взял принесённый Марией Семёновной прибор, снял крышку, – дай левое запястье…

– Ей другая нужна, – остановил его Павел.

– Павел Валентинович, девчонка ведь… – обеспокоенно посмотрел на начальника рокер.

– Паша, Егор прав, ребёнок ведь совсем, – прошептала Мария Семёновна, все это время молча стоявшая чуть в стороне.

– Маша, правила… Она должна заплатить за такую силу. – Отрезал мужчина, повернулся к длинноволосому, – Егор, выполняй.

– Примочку сделаю, – женщина бросила на меня обеспокоенный взгляд, после чего поспешно скрылась за дверью.

Парень с напряженным лицом поднялся из-за стола, шагнул к шкафу, взял с полки какую-то коробку, достал из неё газовую горелку и металлический стержень с деревянной ручкой.

В душе поднималась паника: что бы они ни задумали, это плохо.

– Сиди… – голос Павла Валентиновича припечатал меня до того, как я подумала встать с этого проклятого стула.

Егор чиркнул зажигалкой, поджигая горелку, посмотрел на начальника:

– Какую ставить?