Юлиана Гинд - Ловушка Голда. А где реальность?

Блинчики Тима всегда пышные и красивые. Даже не хотелось трогать. Тесто воздушное и мягкое, а с клубникой – это просто вкусовой шедевр.

Когда-нибудь поменяю кухонный гарнитур. Наблюдала обилие пастельных тонов, а окно было занавешено белой органзой в клетку. Обои светло-розового оттенка с легким подобием узоров. Казалось, вся белая посуда блестела сквозь стенки больших идеально прямоугольных шкафов. Белый холодильник даже не изобиловал магнитами. Максимально просто и скучно. Только салатовый чайник выделялся среди прилизанности кухни.

Я не успела помыть за собой тарелку. Пришлось оставить в раковине. Разозлю маму, выслушаю бесконечные нотации, что ничего по дому не делаю, постоянно ленюсь… в принципе она права. Но сделаю хоть какое-то грязное пятно в этой вылизанной до блеска кухне. И не пожалею.

Тим уже устал сигналить. Я это поняла по недовольному взгляду, когда закрыла дверь автомобиля.

– Как тебе оладьи? – неожиданно ласково спросил он.

– Прекрасно, как всегда.

– Маму видела?

– Нет.

– Так она в своей комнате. Могла бы хоть доброе утро сказать.

– Ты же знаешь, что мне не хочется.

– Ты сама портишь себе жизнь. Отдаляешься от родителей. Зачем?

– Не я начала эту игру, – сказала, добавляя холодные нотки в голос.

– Так сделай шаг навстречу. Это же родители. Они любят тебя. Ты ведь совсем изменилась…

Не могла слушать его дальше. Могучая сила подталкивала меня включить музыку громче и заглушить его поучительные речи. Тим только мотал головой, нажимал на газ и мчал нас к цветочному магазину.

Всю дорогу молчали. Прекрасно. Не любила разговоры при включенной отличной музыке в дороге. Наушники для того и созданы, чтобы заглушать скучные транспортные беседы. Вообще не представляла поездки без проводных спасителей ушей. Открыла окно и положила голову на руку, прямо навстречу ветру.

– Не выглядывай из окна, простудишься, – услышала мягкий, но тревожный голос Тима. Мне жаль, что он заботился обо мне, потому что я не нуждалась в этом, опека была нужна ему.

Его слова пропустила мимо ушей. Утренняя прохлада обволакивала лицо летними ароматами. Ловила запах зелени, сладкой ваты, бензина, мороженого, нагревающегося асфальта. Летом людям было не так обидно идти на работу по утрам. Девушки щеголяли в цветастых платьях, оголяя ножки. Парни скидывали куртки и носили в руках только пиджаки. Школьники спали дома или тусовались в лагерях. Школьники… детство прошло. Я так и не сдала экзамены, к которым готовилась в первое время, но вскоре окончательно забила. В планах также была сдача на права. Увы, я испоганила планомер в своей голове.

Зато работала в цветочном магазине, где старалась делать вид заинтересованности. На самом же деле просто протирала листочки, поливала цветы и вытирала пыль с полок. Тим сжалился и дал мне простые задания. Казалось, он боялся моей безответственности по отношению к растениям. Мне было плевать, как они росли и как избавиться от паразитов. Это всего лишь трава. Ей не больно. Она не плакала. У Тима были другие представления на этот счет. Не припоминала, чтобы он уезжал куда-то больше, чем на четыре дня: боялся за зеленых друзей.

Наш магазинчик назывался «Цветочная открытка». Да, я осмелилась назвать его нашим. Хоть ничего и не делала для его процветания.

Тим бережно открыл дверь, чтобы я вышла, как принцесса из автомобиля. Настоящий джентльмен. Но я была слабо похожа на представительницу королевской семьи. Короткая полупрозрачная футболка, через которую видна грудь. Такие же шорты, совративший внешний вид, но сделавший приятную услугу для тринадцатилетних мальчиков, которые «случайно» заглядывали в магазин посмотреть на меня. Тим был одет просто и аккуратно. Ни единого пятнышка на светлой рубашке, ни единой складки. Пахло стиральным порошком, а не въевшимся потом, как бывает у запыхавшихся мужичков.

Перед открытием магазина он всегда смотрел на вывеску. Как будто она могла пропасть за ночь. Тим осторожно открывал дверь и входил внутрь, а я шла следом.

– Эмма, будь добра, подправь, пожалуйста, уснеевидные тилландсии. Ты совсем забыла про них. Я столько раз просил об этом.

– Эээ, тилла что? – виновато спросила я. Ничего не смыслила в заумных названиях растений.

– В висячем горшке рядом с… кротоном! Почему кротон так далеко от света? – Тим молниеносно взял растение с капелькообразными красными листьями и поднес к окну. Любила этот цветок. Растение выглядело, как букет осенних листьев, не только красных, но и оранжевых, темно-розоватых. Листья были пронизаны яркими стеблями, создавалось ощущение паутины на поверхности.

Пока Тим возился с кротоном, я, наконец, поняла, о каких тилла штуках шла речь. Было легче назвать это испанской бородой или испанским мхом, но брат хотел, чтобы я запомнила причудливые названия. Впервые увидев «бороду», я подумала, что она мягкая, как воздушная вата. Зрение, может, подвело. На самом деле у растения твердые волоски.

Мы только вошли, а он уже ругал меня за грехи. Хотя, его вины не было. Он вкладывал всю душу в магазин. И правильно делал. Я восхищалась его энтузиазмом, любовью к растениям. Наверное, поэтому дело шло в гору. Тим скупал растения из Голландии и продавал в «Цветочной открытке». Я не думала, что будет столько покупателей. Это же растения, а не модные туфли или крутые наушники.

– Эмма! Тилландсии!

– Да все уже, сейчас.

Солнце освещало все закоулки цветочного, пробиралось сквозь трещинки в стенах. Я не знала и одной пятой названий растений, но обожала магазин за его свет. Растения придавали силы идти дальше, и я не задумывалась об ошибках, а их у меня бесконечное множество. Не хотела даже вспоминать. Наша память такая противная вещь, может воспроизводить худшие моменты, не искажая суть.

Сюда часто заглядывал мужчина лет сорока пяти – пятидесяти. Он приходил так часто, что я запомнила его имя – Луи. Признаться, не нравился мне он. И глаза его. Видела в его серо-голубых зеркалах пленку. Как же объяснить. Пелену прозрачную. Словно пустая оболочка, и ничего сочного. У мужчины была колючая щетина и красноватая кожа, из нагрудного кармана черной обесцвеченной джинсовки торчала пачка сигарет. В темных волосах не наблюдалось проблеска седины, а подушки пальцев покрылись трудовыми мозолями. Казался таким трудягой, но глаза сбивали с толку. Не понимала его.

Мужчина обычно приходил в обеденное время, самый пик жары. Луи тоже фанател от растений, как и мой брат.

– Здравствуйте, Луи, – невероятно вежливо приветствовал Тим. Радуга в глазах тут как тут. – Как Ваши дела?

– Мальчик мой, не волнуйся, – Луи нервно дергал полосатый галстук. Сегодня он тоже был в рубашке, но лимонного цвета.