Рон Криннит - Проклятие Эвлона. Эвлон-I

– Ты тратишь много сил, чтобы съесть маленький кусочек, – заметила она. – Я не понимаю.

– Мне это не сложно, и мне не нравится кожица.

Он отправил в рот последний ломтик, а Селика, указав на оставшиеся шкурки, спросила: «Ты не будешь доедать?» Серый хотел покачать головой, но вспомнил, что эква не поймет его жеста, и вскинул голову к потолку. Она наклонилась вперед и махом слизнула все остатки, а потом достала гребешок, намекая, что пора приступать к «дрессировке». Ублажая довнию, Серый задумался об очередной ее странности. Сам бы он побрезговал доедать за своим домашним животным, а Селика была только рада, что ей больше досталось. Хотя, если в зубы постоянно приходится брать кучу разных не слишком стерильных предметов, становится не так уж важно, кто до тебя трогал вещь, попавшую сейчас в рот. А может, кари для экусов – нечто большее, чем просто домашнее животное?

Без решетки, связывающей движения, работалось намного удобнее. Оценив его старания, Селика свесила голову почти до земли и покачивала ею при каждом движении расчески. «А ведь это фактически значит, что она каждым кивком говорит „да“, – подумал вдруг Серый. – Причем, очень такое утвердительное „да“, учитывая, как низко она опустила голову». Смутившись, он слегка покраснел. Хотя Сергей не был девственником, еще ни одна дамочка не оставалась от него в таком восторге. Рыжая эква громко всхрапнула и сказала: «Спасибо, я пока удовлетворена». Забравшись на кровать с соломенным тюфяком, она расслабленно разлеглась. Шкура Селики легонько подрагивала, а дышала она редко, но глубоко. «Я не думала, что это может быть еще приятнее, чем было до этого», – тихонько пробормотала она. По привычке, бормотала она очень разборчиво, и Серый вполне разобрал ее слова.

– Теперь ты расскажешь, куда меня отправят? – спросил он, присаживаясь рядом.

– Да. Ты подожди тотум кору, я соберусь с мыслями, – ответила она.

– Тотум? – удивился он, но эква лишь лениво махнула копытом.

Слово «кору», как Сергей уже выяснил, означало «сердце», но зачем его надо было ждать?

Повалявшись минут пять, Селика уселась на круп.

– Смотри, – она выставила ногу, – это одна нога, а это две ноги, – эква подняла вторую. – Это – три ноги, – чуть откинувшись назад, она подняла третью. – А это – тотум ног, – кое-как балансируя, она приподняла четвертую.

– Хмм… а дальше? – спросил Серый.

– Дальше тотум с одним, тотум с двумя, тотум с тремя, два тотума.

– А тотум тотумов?

– Это прайд, а тотум прайдов – это табун.

«Очевидно, из-за отсутствия пальцев экусы считают по ногам и используют четвертичную систему счисления, – подумал Сергей. – Значит тотум – это четыре, прайд – шестнадцать, а табун – шестьдесят четыре».

– Да, все понятно, – кивнул он экве.

– Понятно?! – она недоверчиво на него глянула, непроизвольно вскинув голову.

Селике не верилось, что он так легко научился считать после того, как несколько дней тупил с глагольными приставками. Серый взял со стола горсточку косточек, пересчитал их и, протянув ладонь, сказал:

– Два тотума и один.

– Э-э-э… правильно, – кивнула она, проверив. – Ты опять меня удивил.

– Расскажи, куда меня отвезут, – опять напомнил Серый. – Весь день прошу!

– Тебя повезут в сторону заката в Эвлон. Это большое поселение, где живет много экусов, – Селика наконец соизволила поделиться информацией. – Там продадут на рынке. Ты будешь жить у богатой эквы в доме из белого камня. Может быть, тебя купит придворная эква, и ты будешь жить во дворце.

– А ты там бывала?

– Нет, – она вскинула морду. – Я родилась в деревне, а потом пошла работать сюда.

– А экусы не покупают себе кари?

– Нет, им кари не нужен.

– Почему?

– Экусы, когда вырастают, уезжают сторожить Темные Врата. Иногда они возвращаются на сезон, погостить и обрюхатить прайд экв, а потом вновь уезжают. Навсегда возвращаются только очень старые или калечные, но они считают неприличным заводить себе кари.

– А что за врата?

– За вратами живут демоны. Иногда один прорывается и убивает много экусов, прежде чем его изгоняют обратно. Если демона не изгнать, то он окрепнет, и никто уже с ним не справится. Даже королева. Тогда он уничтожит всех нас.

– Ты так спокойно об этом рассказываешь… – поразился Сергей.

– Так было до меня, так будет после меня, – фыркнула Селика. – Пока демоны за вратами, волноваться не о чем, а если демон прорвется, я все равно ничего не смогу сделать.

Похоже, эта тема была не особо интересна экве. Спрыгнув с кровати, она приказала вновь надеть ошейник и повела его по лагерю к тренировочному корпусу. «Хочу глянуть на их морды, когда они увидят, как расчесана моя грива», – в радостном предвкушении пояснила довния. Вход преграждал двойной ряд решеток. Как сказала Селика, запрещалось одновременно открывать внутреннюю и внешнюю дверь, чтобы недоученный кари случайно не выбежал на улицу. Внутри несколько довний держали на поводках инкидо, неумело водивших гребешками по бокам дрессировщиц. Возле каждой пары стояло по хорнии. Увидев сразу несколько экв с роговым наростом, Серый обратил внимание, что все они, имели белоснежную шерстку без единого пятнышка. Казалось, хорнии просто наблюдают, но в позах наблюдательниц чувствовалось напряжение и сосредоточенность на работе. В отличие от довний, ни одна из них не обернулась на вошедших.

– Что они делают? – спросил Сергей у своей спутницы.

– Внушают инкидо, как надо себя вести, – ответила она.

– Довнии?

– Нет, хорнии. Довнии тут чтобы на них тренироваться.

Недоверчиво глядя на Селику с подопечным, ближайшая довния – серая с белыми пятнами – прокричала: «С’иликя, хочешь убедить меня, что взаправду разговариваешь с кари?» Инкидо, которого она держала на поводу, выронил расческу, задергался и, бросившись в сторону, попытался сбежать. Стоявшая рядом хорния раздраженно топнула копытом.

– Утихни, ты! – воскликнула она и обернулась к вошедшим. – А ты, С’иликя, шла бы отсюда со своей лысой обезьяной. Этого урода все равно никто не купит!

– Мы уйдем, Нифра, но монету можешь уже сейчас приготовить! – весело ответила Селика. – Не веришь, глянь на мою гриву!

Хорния, фыркнув, отвернулась и вновь сосредоточилась на своей обезьянке. Инкидо перестал метаться и, подобрав гребешок, продолжил расчесывать серую экву, а Селика со своей жутковатой улыбкой на морде пошла к выходу.

– Я действительно выгляжу уродом? – спросил Серый, когда они оказались снаружи.

– Ты выглядишь очень необычно, – осторожно ответила довния. – Поначалу я тоже почувствовала неприязнь, но теперь ты мне кажешься намного привлекательнее, чем инкидо. Думаю, к твоей внешности просто надо привыкнуть.