Демьян Брауде - Иночим великанов. Апокрифы Мирадении

Упершийся в сбивавшую планы закавычку Калиб, как ведущий замер, а с ним Коуб и Моз. Гайт, в своих крагах, лишь уперся на меч, что шел перевязью ему по бедру и свисал на укрытой в легкие поножи голени. Старший ратник ещё долго неясно прибывал в молчанке, прямо смотря на сломанный знак на фоне лесной глуши с граничащим спадом в канаву, помеченным желтым и пахучем дроком, стараясь разобрать выявившиеся буквы, на треснувшей выцветшей доске. Оставив безутешный процесс, он, виновато клюнув широким носом, повернулся к Джоалю, отчего его недельная щетина поверх загорелого обветренного лица, так же сплющилась в гримасу.

– Сир… у меня, есть малая загвоздка, – хрипло выдавил он, повинно потирая шею, кривя устами.

– Да? – как не странно, вполне располагающие поинтересовался тот, на самом деле смотря через воина в густую чащу таинства леса, где меж сбитых веток и свежей пробивавшегося подлеска, по палому насту спавших лимонных листьев украдкой пробегали неизвестные ему маленькие существа, лопая сучья, что щелкали не хуже насекомых.

– Я на поверку, не ведаю дороги, а знак вероломно развален, – сотник, грешно упав духом опустил голову, сморщив морщины возле широко разбитых глаз, ожидая выговора или оскорбления. Но Джоаль к показным острасткам и журьбе не привык. Или до поры?

– А ты вращался там прежде? – лишь искренне поинтересовался тот, со всей прямотой в тоне.

– Мне совестно признавать… но там живут мои сродники по стороне супруги, вот токмо я… из памяти окончательно вывалилось направление…

– Не беда, – повеселел Джоаль, в из ниоткуда прибившейся экзальтации. – У меня есть небольшой путеводитель. Может и без деталей, но тропу укажет.

Он залез в походный вьюк Гайта, и вынул маленьких томик со свекольной обложкой, и знаковым переплетом. Было ещё лазурно и светло, и по сносимому ветром с шелестом страниц оглавлению он нашел потребный город. Ренкор разместилось через непроходимый лес Небарус, в котором по описанию со страниц проживали некоторые племена гоблинов, что ловко пробирались у подножий столетних деревьев, пристраивая к ним хижины, облагораживая прогалины лугами, и держась в стороне от суеты окрестности. Джоаль решил не примерять личину всезнайки, приписывая всю славу себе, и возвестил всем.

– Согласно источникам, свидетельствующих о первых походах на запретные земли, был необходим перевалочный пункт для хранения припасов, и ночлега. Отчего и был выстроен Ренкор, что находиться в десяти лигах от Майзы, а путь к нему лежит, через лес Небарус, и из древни у него было два обходных пути. По ошуюю разветвлённая дорога вела к дельте нагия. А напротив, одесную в глубь, по обозной тропе к частоколу, что будет заметен издалека по пламени в столпе, который тушился, если наступал враг.

Закончив декламацию, и поднимая умные глаза к своим спутникам, он словил заискрившиеся уважение, и слегка прорезавшиеся улыбки на лицах полных сожаления, о своей выпавшей участи.

– Может и не надобен нам никой провожатый, с таким добротным путеводителем? – отозвался Моз, своим звонким и казалось недавно, начавшим грубиться голосом, поверх тонких черт лица, сверкнув в вымученной ухмылке зелеными глазами.

– Он потребен для примерного описания. Тропы и маршруты, да фауна. А нам предстоит выкладывать окольный путь исходя из опыта, которого не знаю, как у вас, у меня, если честно и горсти нет.

Выслушав аргументы, и подхватив вещи, которые успели оказаться на дороге, вовремя само напросившегося привала, в пору расчетов на распутье, вся ватага, заскрипев железом опять продолжала путь. Ближе за полдень спустя восемь лиг с редкими стоянками с обрамляющими стенами сбившихся вековых деревьев и искусавших их у подлесков и кюветов осатаневшей мошкары, вдоволь напоившись выступающим соком деревьев, они все же настигли обзором того самого столпа. В котором и правда маячила крохотная чадящая лампадка, чей курившийся огонек метался от ветра, но стоически, жестоковыйно не гас.

Высокий зубастый частокол в тесном сожительстве с желтолистой дубравой подпирали сторожевые башни, стоявшие между сводом врат, которые были радушно раззявлены, но по движению пальца, острые сплетенные балки обрушались бы в долы в земле, и проход без увесистого челобитного тарана был бы закрыт. Зоркие лучники в вытянутых шлемах издалека заметили группу. Все они шли по протоптанной дороге в окружении все того же непроглядного леса, и боковых насаждений через западающие кюветы, когда мимо них звякая чем попала, громогласно промчалась телега что давеча отголосками звучала из-за спины ещё издали, как пить дать груженная до верха поклажей и звенящим товаром. Кучер с огнем в выторощенных глазах, нещадно стегал свою вороную клячонку, а на оседланном им же ветру его седые распущенные пряди поднимались словно парус, а сидевшая примкнувшая к краю повозки русоголовая девушка с запавшей шеей не внушала признаков жизни. Но лучники даже глазам не повели в сторону безумца в голубоватой камизе ополоумевшего чудодея, взбившего столп пылевой завесы, оставляя за собой непроглядные завесы. Их взоры приковали зеленокоттовые ратники, и по виду богатый граф. Зыкнув со стены вниз, дозорные велели оповестить местную власть о расфуфыренном госте с личной охраной. Мальчишка в изношенной целом семействе рубахе с прорехами и на три размера больше, чем следовало, рачительно ринулся по хлюпающей непрогретой от близлежащей сени деревьев грязи в сторону главной ратуше, не раз упав по осклизлом пути измазав колени в рыхлой вязи.

Вся гурьба пересекла границу врат, самолично не получив и отклика со стены. Пересекая внешний фасад высоких стен частокола, чьи бревна, уходили глубоко в землю, они ждали немногого, особенно Калиб и, двоя других солдат, но впечатления Джоаля было максимально удручающим.

Видя скудные домишки с соломенными крышами, да малокровных девиц в рваных затрапезных сарафанах, он почувствовал ломящие чувство в груди. Его вид был на редкость вызывающим относительно сермяжных горожан, и теперь он начинал понимать искрившую неприязнь фермера. Так же он, близоруко держа голову поднято, нежданно сойдя с тверди, вступил в склизкую чавкающую хлябь, отчего его знаковые дегтярные сапоги, растеряли, свою навязну, и обзавелась серыми кляксами чамура. Остальные, включая Гайта не чувствовали дискомфорта, и даже не заметили, как их сир шатко увязает, свыкаясь с нависшей мыслью, что миновать данную оказию квелого грунта, в пределах границ поселения обнесённым кольями, до поры не удастся. Вокруг грудились множественные разношерстые строение: лавки, жилые склоченные из бревен и редкого камня дома, застревающие в гуще телеги, одинокая покрытая конюшня, и даже небольшая мельница под черепичным навесом с жерновом, и мелким наделом, к коей вместе с котухом примыкала харчевня. Ратуша ближе к середине околотка, к которой и прилегал огонь выросшего почитай шпиль столпа, совершенно не вызвала симпатии, не смотря на в разы приятнее относительно остальных домишек – бревенчатую пропитанную дёгтем обшивку фасада . Так же у здания были крупные окна, в которых зиял свет, несмотря на ещё весьма светлый полдень, не беря в расчёт близящиеся серые тучи, омрачавшие день в ненастный саван.