Сергей Марков - Коридор

Отблагодарить капитана за столь щедрый подарок Диме было нечем. Он просто протянул капитану свою тощую покрасневшую на солнце руку и, глубоко вдохнув соленый воздух, скорым шагом двинул в указанном направлении. На том и простились.

Он без проблем нашел Академию, одолел вступительный экзамен, на вопрос почтенных старцев о цели обучения честно заявил, что намеревается занять кресло директора. Его живой и здравствующий обладатель усмехнулся в аккуратную седую бородку.

За несколько лет учебы Дима превратился из тощего доходяги в хитрющего жилистого дельца с аккуратными волосами до плеч. Серый костюм, полагавшийся студентам Ордена Равновесия за счет магии сидел на нем весьма хорошо. Ботинки, прическа, оценки – все как полагается. Красавцем он не был, но девчонкам нравился. Вел себя с ними очень деликатно, понимая серьезность последствий возможных ошибок. Учился в меру усердно, не забывая пестовать свой главный талант: выходить сухим из мелких передряг. В итоге умение ради выгоды найти общий язык с кем угодно создало ему репутацию специалиста по решению щекотливых задач.

В те времена в Академии не было общих правил поведения и наказания, и каждый из преподавателей, кураторов и старост считал своим долгом проявить фантазию. Также путаница была вызвана индивидуальным подходом: одним было запрещено покидать территорию замка, а другим – нет, одни могли заводить отношения и даже семью, а для других устройство личной жизни означало конец карьеры волшебника. В зависимости от курса или Ордена для студента мог быть установлен комендантский час с восьми вечера или с полуночи, а мог быть и не установлен вовсе. Для некоторых учеба состояла из бесконечных промежуточных проверок знаний, а кто-то был предоставлен сам себе до самой сессии.

Неудивительно, что все эти правила постоянно нарушались, а санкции были делом обычным. Самыми банальными были побои. Их Дима не боялся: в детстве в уличных стычках с мальчишками ему не всегда удавалось пустить в ход обаяние. Исправительные работы как смехотворные – типа подмести все полы в кабинете профессора и сварить ему суп, так и довольно мерзкие, вроде ручной чистки туалетов, – тем более не вызывали в нем трепета. Только отчисление действительно страшило этого прощелыгу. Никакого плана Б и, тем более, В у него не было. Все его помыслы были о директорском кресле.

Глядя, как студенты толпами покидали Академию, он стал крайне осторожным. Персонального запрета гулять за пределами замка у него не было, но он, на всякий случай, этого не делал и построил свой заработок на том, что обеспечивал стыковку страждущих получить без риска безделицу из города с любителями сыграть ва-банк ради пары звонких монет. На этом поприще его авторитет вырос настолько, что никто и не думал обходиться без посредника, ведь за свои услуги Дима брал весьма умеренную комиссию и обеспечивал полную конфиденциальность предприятия. Так он уже к выпускному курсу скопил приличный капитал и выслал небольшую его часть с надежным гномом отцу, чем привел бедного старика в состояние, близкое к экстазу.

Не забывал он и об учебе. Гением он, может, и не был, но и тупицей его назвать было никак нельзя. Зубрежкой себя не утруждал, предпочитая вникать в суть вещей и мгновенно закреплять знания на практике. Когда же предмет был скучен или не давался с наскока, Дима без проблем находил обходные пути сдачи экзаменов.

В таком состоянии он встретил свое двадцатилетие. Не по годам благоразумный, предпочитающий держаться в тени, не хватающий звезд с неба в учебе, но преисполненный уверенности в сытом будущем. Кресло старика Вальдемара он из виду не упускал, но события не форсировал. Благо директору было хорошо за сотню лет, что для человека и так было далеко за гранью.

Но именно в год совершеннолетия произошло событие, которое внесло сумятицу в его планы. Случилась банальщина: парень влюбился. Крепко влюбился, неожиданно для самого себя. Нет, конечно, в его планах и женитьбе нашлось место, но в достаточно отдаленной перспективе. Это должно было случиться в зрелом возрасте, когда он достигнет главной цели, или, на худой конец, возглавит Орден. Будущая пассия обязана быть значительно моложе, в меру умна, в меру красива и должна души не чаять в своем опытном и мудром супруге. Хорошо, если у нее будут корни среди лесных эльфов. На чистокровную эльфийку он не рассчитывал.

Но у судьбы был иной план.

Однажды скучнейшая лекция по теории магии была прервана появлением новой студентки. Событие не такое уж редкое, но в этот раз именно оно стало причиной краха Диминых планов. Он ощутил такую бурю эмоций, с которой его рациональный разум совладать не мог.

Грациозная обладательница роскошной копны каштановых волос и больших синих глаз из-за слегка вздернутого кончика носа выглядела немного наивной, а ямочки на щеках придавали ей убийственный шарм. Безликий серый костюм не мог скрыть ее яркую внешность, когда она, иронично осматривая рукава пиджака, словно не видела их до этого, вошла в аудиторию и села за первую парту неподалеку.

Обычно это место пустовало, так как близкое расположение преподавательской кафедры мешало сладкому сну, что неизменно вызывали нудные сентенции профессора Эспиранского, прерываемые лишь редкими вопросами законченых ботаников и подлиз вроде Димы, убедившего самого себя в том, что уважает старого сухаря за основательность и последовательность. Но и Диме было непросто добраться до уникальных знаний через монотонную бубнежку о давно забытых техниках чтения, мертвых языках и прочей скукоте. А ведь, по слухам, Эспиранский был не только теоретиком, но никому еще не удавалось заставить старого скрягу освежить лекцию парой примеров.

С появлением новенькой Димины мысли и вовсе отправились на прогулку взявшись за руки и вприпрыжку, оставив хозяина сидеть подперев руками подбородок.

А девушка, будто старому знакомому, лучезарно улыбнулась Игнатию Всеволодовичу. И тот даже ответил ей кривой ухмылкой.

Дальше-больше. В лице старого мага, впервые на Диминой памяти, появились какие-то эмоции. И это была тревога. Он оглянулся по сторонам, пытаясь понять, одного ли его настигло это открытие, но, поскольку с начала лекции прошло уже десять минут, почти все студенты сосредоточились на борьбе со сном.

Очень скоро в воздух энергично взметнулась рука с перстнем в форме совы с двумя крупными сапфирами.

– Игнатий Всеволодович!

– Да, Мина? – отозвался профессор после глубокого вдоха и долгого выдоха.

– Поясните, пожалуйста, для каких целей илитиири использовали заклинание шестиконечной плети? – невинно поинтересовалась девушка.