Елизавета Слесарева - Герой

Я уже не слышала дворянскую девчонку. Картинки прошлого всплыли у меня в голове, эти ужасные моменты моей страшной жизни. И правда, как я живу после такого, как тело и душа двадцатилетней девушки смогли всё это вытерпеть?

Я взяла чайник, собираясь наполнить опустевшую чашку, но кофе больше не осталось, тогда я пришла в себя. Дворянка просто молча сидела и смотрела на меня печальными глазами. На что мне её сочувствие?! Она не поможет мне вернуться домой, посмотреть в глаза матери, это невозможно, после всего, что я натворила…

С дворянской девчонкой мы вышли из таверны.

– И где вы остановили карету?

– Возле гостиницы «Четте».

– А, знаю, где это. Пошли.

Как ни странно, карета была именно там, слуги и богато одетый парень стояли рядом с ней, громко разговаривая, наверное, о пропаже Элен. Слава Богу, наконец-то, я избавлюсь от этой ходячей проблемы.

– Удачи тебе встретить принца и повеселиться во дворце. Я не пойду ближе, чтобы не было проблем.

– А тебе удачи увидеть маму, папу и сестру. Спасибо, что спасла меня.

– Обращайся, – засмеялась я вслед уходящей «барышне в шляпке», – и никому не говори, что видела меня.

Я долго смотрела, как шестнадцатилетний мальчишка обнимал сестру. Потом они сели в карету и поехали далеко-далеко, во дворец.

А мне предстоял долгий путь домой. Но я хоть кому-то высказалась, и пусть это была всего лишь маленькая дворянка. Зато мне стало легче, и я поняла, что не все богачи плохие, по крайней мере, в детстве.

* * *

Прошло четыре часа с того времени, как дворянские отпрыски покинули деревню. Такая темнота на улице, не видно ничего, хоть глаз выколи. Полночь была не за горами. В нескольких километрах от деревни шёл страшный монстр. Он смотрел на поднимающуюся луну. Вдруг, крылья его расправились, и он поднялся в небо, высоко-высоко, к большому желтому шару. И полетел черный волк к себе домой.

Начало светать. Полчаса назад я ограбила проезжающую мимо карету, забрала одежду и золотые монеты. Сверху на свой кожаный костюм надела голубое кружевное платье, на голову нацепила синюю дамскую шляпу. Давно я не носила подобные вещи, целых десять лет прошло. Впрочем, сейчас это мало меня интересовало. Почему? Да потому что я наконец-то рядом со своей давней целью, в своей родной деревне, в Катийниках!

Я шла по давно забытым улицам, прохожие крестьяне недружелюбно на меня косились. Возможно, из-за броского богатого наряда. Но мне всё равно. Совершенно всё равно. Моё сердце билось, как никогда прежде, слёзы текли по лицу, руки дрожали… Я вышла на свою улицу. Ещё три дома, и будет мой, родненький. Я уже видела тот же дом с красной крышей, ту же зелёную калитку, то же голубое крыльцо…

Я остановилась у забора, потом подошла к калитке и замерла…

* * *

Девочка непрерывно смотрела в окно из своей комнаты. Потом она вышла на крыльцо, посмотрела оттуда и снова забежала в дом. После побежала на кухню.

– Мама, мама! Эта девушка стоит возле нашей калитки уже два часа, сделай что-нибудь.

– Хорошо, я сейчас выйду, поговорю с ней, – женщина надеялась, что «попрошайка» уйдет. Она ведь не знала, что та так богато одета. Мало ли кто заходит в их деревню.

Женщина надела пальто, старое, всё в заплатках, и вышла из дома. Она шла по направлению к девушке. Уже в метре от неё материнское сердце подсказало ей, что это она, это Элиз. Её любимая дочка, которую она не видела уже десять лет, которую она ждала, каждый раз смотря в окно. И вот она здесь, перед ней, стоит рядом, всего в паре метров. Может, это сон?

– Элизабет!… – женщина открыла калитку и в слезах бросилась девушке на шею.

– Мама…

* * *

Поверить только, после стольких лет я снова её вижу! Господи, спасибо тебе… Мечта, мучавшая меня на протяжении трех тысяч шестисот пятидесяти трех дней, наконец-то осуществилась.

– Мама, я не должна была приходить, мне жаль, что всё так случилось, прости. Я не смогла прийти раньше, да может оно и к лучшему. Мама, я тебя люблю, очень-очень сильно!…

Я впала в истерику, не могла успокоиться. Мне было стыдно, за всё…

Мама привела меня в дом. Тут ничего не изменилось. Всё на своих местах.

– Миранда, солнышко, посмотри, кто пришёл, – кричала мама на весь дом, тоже в слезах.

Пятнадцатилетняя девчонка выбежала ко мне навстречу. Мы долго стояли и смотрели друг на друга. Сложно поверить, что она уже так выросла… Красавица, длинные русые косы до пояса, статная фигура, которой позавидует любая, даже старый, миллион раз зашитый балахон, который должен быть платьем, не скрывал ее женской созревшей красоты. Большие карие глаза смотрели на меня, открывая всю палитру чувств, бурлящую у нее внутри. Там были и смятение, и недоверие, и, возможно, радость.

– Миранда, это Элиз, помнишь её?

– Элизабет!!! – закричала девчонка и бросилась ко мне на шею. Я обняла сестру, мне так не хватало её. Меня не обнимали уже десять лет, и последней, кто это делал, как раз была сестра.

– Наверно, ты и не помнишь меня, Миранда? – спросила я, вытирая слёзы.

– Элиз, я помню тебя, но совсем чуть-чуть.

Я улыбнулась самой искренней улыбкой. Но моя радость резко исчезла.

– Мам, а где отец?!

– Доченька, эм… Стражи убили его, через три месяца, как тебя увезли.

– Что?! – моё сердце остановилось на несколько секунд, дыхание замерло, по спине пробежал холодок. Как же так? Я не всех уберегла! Все это время я считала, что отец заботится о них… Как они жили одни в такое голодное время!

– Но как? Зачем?!

– Не важно, доченька. Пожалуйста, прекрати плакать. Ты, вернулась к нам, а значит, всё будет хорошо.

Я промолчала, потому что знала, что уйду. Мама и так немного расстроилась, не нужно мучить её еще и моим твердым решением покинуть их сразу после появления.

– Не хочешь сходить в ванную, я пока приготовлю что-нибудь, – предложила мама. Ванна? Ох, Боже, я совсем не помню что это!

В большой кастрюле Миранда принесла мне горячую воду, потом подоспел и чайник. Все это я вылила в ванну, наполненную ледяной водой, тогда ее температура стала нейтральной. Окунулась с головой, жаль не помещаюсь в полный рост. Какое блаженство! Перед этим я сняла мерзкое голубое платье, положив на видное место. А свой кожаный костюм, напоминающий о грозном прошлом, спрятала в ведре грязного белья. Надеюсь, мама не надумает сейчас стирать, ведь блудная дочь вернулась спустя декаду лет… Вода словно впитывала мою боль и страдания прошедших годов, забирала отчаяние и горе, очищала душу. Конечно, вряд ли это вода, просто сама эта домашняя обстановка действовала на меня умиротворяюще. Как жаль будет снова покидать это родное место. Я вылезла из остывшей ванны и принялась надевать чистое платье, которое мне принесла Миранда.