Алексей Ларин - Ошибка сказочника. Возвращение Бессмертного

– И что ты у него спросишь? «Алё, Костя, что за нехороший дядя тебе книжку подарил и что за книжку ты такую интересную читаешь»?!

– Никит, не строй долбодятла, я просто поговорю с ним, – Маргарита нетерпеливо пихнула его в плечо. – Езжай давай, а то упустим! Ничего лишнего я не скажу, он сам всё расскажет.

– А если Бессмертный узнает? – Никита ещё колебался, но в кои-то веки был склонен согласиться с Маргаритой.

– Что местная знакомая подвезла его до дома?!

– Местный стажёр полиции.

– Да хоть страж галактики! – Маргарита ещё раз больно пихнула его в плечо. – Езжай, давай, а то… Твоя ж маракуйя ж! – простонала она.

Рядом с Костиком затормозил чёрный мерседес. Костя торопливо убрал смартфон, открыл левую заднюю дверь и сел в машину. Мерседес тут же тронулся.

– Папаша забрал! – с досадой констатировала Маргарита. – А могли бы мы. Ну, чего стоишь, езжай уже.

Никита тронулся вслед за мерседесом. Они довели его до дома Благовых и опять припарковались в двухстах метрах. Достаточно, чтобы самим не светиться и в то же время чтобы был виден фасад и входная дверь дома – ухоженного, симпатичного, под красной черепицей двухэтажного коттеджа.

Мерседес остановился перед домом. На этот раз водитель вышел из машины вместе с Костиком, о чём-то поговорил с ним минуту, тепло улыбнулся, потрепал по макушке. Костя улыбнулся, немного натянуто, в ответ, махнул рукой и повернулся к двери. Отец подождал, пока Костя пройдёт по мощёной тропинке до крыльца и зайдёт в дом, и только после этого сел в машину.

– Бардак какой-то, – сообщила Маргарита, мрачно наблюдая за отъезжающим мерседесом. – Молодая жена, отличный сын, хороший дом, работа, всё пучком – чего ещё надо мужику?! Живи да радуйся. Нет, завёл любовницу, поломал семью, похерил жизнь и себе, и жене, и мальчишке наверняка. Мальчишку вот больше всего жаль! Он тут вообще не при делах, а достаётся ему не меньше прочих. Вишь, как переживал – даже к психологу потащили.

– Да, нехорошо, – согласился Никита.

– Не говоря уже о том, – завелась Маргарита, – что если бы не папаша и не этот чёртов развод, мальчишку бы не потащили к Бессмертному, и мы не сидели бы тут, высматривая очередного маньяка-педофила.

Никита выразительно посмотрел на Маргариту.

– Что?! – с вызовом повернулась та. – Я не права?!

– Мы обсуждали это уже, Марго. Не начинай по сотому разу.

Маргарита замолчала, мрачно уставившись в лобовое стекло. Качнув головой, поморщилась как от зубной боли.

– Тогда что? Ну что это может быть, Никит?! У меня уже голова разрывается.

– Не думай об этом.

– Не думай?! Да я ни о чём другом думать не могу! У нас под носом ходит тип, который жил ещё в позапрошлом веке! Как об этом не думать?!

– Вот возьмём его и поспрашиваем, – пробормотал Никита, опять опускаясь подбородком на руль. – Может, что и выясним.

– Ну а так? – Маргарита отстегнула ремень, задрала колени, устраиваясь в кресле с ногами. – А сам-то что думаешь? Есть какие-то идеи, варианты?

– Опять двадцать пять, – устало произнёс Никита. За последние пять дней они придумали всё, что могли, выдвинули десятки версий и предположений насчёт таинственного долголетия своего подследственного, и ни одно не показалось им достаточно убедительным. В конце концов, Никита сдался, положившись на то, что рано или поздно Бессмертного они примут и уж тогда-то всё разъяснят.

Но Маргарита не была бы Маргаритой, если бы успокоилась.

– Я всё-таки думаю, что какие-то опыты над ним ставили. Тогда много опытов ставили, первые большевики большими энтузиастами были. Они капитализм хотели победить, может, и смерть заодно.

– Кошкина! – простонал Никита.

– Один из их опытов до сих пор на Красной площади лежит, – Маргарита не обратила на напарника никакого внимания. – Кто знает, может, этот опыт оказался успешным. А потом сбежал. Или до сих пор под наблюдением. Но тогда почему Шмидт не в курсе? Я думаю…

Никита включил радио. Играла какая-то песня, он сделал погромче. Иначе Маргариту было не остановить, размышлять вслух она способна была часами.

Этот день начался как обычно. Как последние три дня. Утром Никита заехал за Маргаритой. Как обычно, пришлось её дожидаться; как обычно, она выскочила из подъезда встрёпанная, в куртке, надетой на одну руку, и с телефоном в другой. Как обычно, они «проводили» мальчишку до школы.

До школы отвозила его мать на красном рено. Поцеловала сына и уехала. Мальчишка зашёл в школу. Ребята остались ждать.

Они знали, что после уроков Костика повезут на последний приём к Бессмертному. И что завтра Бессмертный собирается ехать из города. Так во всяком случае следовало из его разговоров с секретаршей, расписания приёмов (точнее, их отсутствия) и заказанных билетов. Завтра Бессмертный планировал выехать в Петербург, а оттуда рейсовым самолётом в Ниццу.

Шмидт приказал удвоить бдительность и во что бы то ни стало записать сегодняшний разговор Бессмертного с мальчиком. Где бы он ни состоялся. Усилия Шмидта по расшифровке загадочных страниц, видимо, оказались тщетными. Последние пару дней он ходил мрачнее тучи. Бессмертный грозил вновь исчезнуть, а задержать его по-прежнему было не за что.

Но что-то должно произойти, был уверен Шмидт. Что-то обязательно произойдёт. Больше всего смущала Шмидта эта странная книга. Что это за книга? Зачем Бессмертный дал её мальчишке? Почему он её так свободно читает, притом что другие не могут? Какое-то у Бессмертного дело с этим мальчишкой, и, не завершив его, из города он не уедет.

Вот за дело-то это его и можно взять, повторял Шмидт. Ничего хорошего в этом деле не может быть, обязательно найдётся за что зацепиться и привлечь.

Ребята по очереди присматривали и за домом Бессмертного, но там всё было как обычно – тихо и спокойно. Бессмертный не изменял своим привычкам – утром уезжал, вечером приезжал, выходил погулять в лес, ужинал, читал и ложился спать. Лиза готовила, убиралась, ездила за продуктами. Здесь зацепиться было не за что, оставалось следить за Костиком.

Вот Костя изменился, ребята это заметили. Он словно ушёл в себя, что-то напряжённо обдумывая и слабо реагируя на окружающее. Он ходил в школу, делал уроки, ужинал с мамой, покорно отвечая на её вопросы, но всё с немного отсутствующим видом, словно думая о чём-то другом.

Каждую свободную минуту он открывал книгу Бессмертного и читал не отрываясь, пока что-нибудь внешнее – телефонный звонок или шаги матери за дверью – не прерывало его. Тогда он торопливо захлопывал книгу, прятал под одеяло или в рюкзак и с невинным видом садился к столу. Мальчишка не хотел, чтобы другие, чтобы даже мать, знали об этой книге. Но почему? – ребята терялись в догадках.