Игорь Ривер - Ученица Лесника. Печать смерти

Она взяла стакан и принюхалась.

– Божественно! – посмотрела на дверь. – Тук-тук!

В дверь постучали и она открылась. На пороге стоял молодой парнишка, который с удивлением уставился на сидевшую у стола компанию.

– Входи, раз пришел, – сказал Лесь.

Тот аккуратно обтряс снег с валенок, прошел в комнату и сел рядом с Ириной, покосившись на сидевшего у нее на коленях кота.

– Отец прислал, Лесь Иваныч. Просит пожаловать. Сеструха моя старшая замуж собралась. Вот, двадцатого числа, значит, свадьба.

– Чего рано? До Красной горки потерпеть не могли?

– Так Витьке же в армию скоро. Председатель с отцом говорил, сказал, что могут отсрочку дать, а там и второй, глядишь, появится. Витька – тракторист, а забрать его во флот хотели. На три года тракториста хорошего лишаться, что-ли? Да отец и сам не против был. Ну январь, так январь, пока повестка не пришла. Приходите пожалуйста, вместе с… – он опять покосился – практиканткой вашей.

Ирине не понравился взгляд Княжны, который она бросила на пацана. Кот тоже навострил уши в ее сторону и она погладила его, успокаивая. Парнишка вскочил и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Будет тебе… – тихо сказал Лесь. – Его отец не знал, что ты здесь и вообще не знал, кто ты.

– Вот и узнает! – зловещим шепотом отозвалась Княжна.

Кот слегка поднял шерсть на спине.

– Что случилось? – спросила Ирина.

– Старшую ведьму в округе, то есть ее, на свадьбу не позвали, – ответил Лесь. – Позвали меня. Это оскорбление. Она сильнее, а на свадьбе самый сильный должен сидеть, иначе добра не будет. И мне не идти нельзя.

– Не будет, так и есть… – Княжна кивнула. – Устанут дристать, да чесаться.

– Прошу тебя! Давай без этого детства. На людях-то зачем отыгрываться?

– Сам подумай: сейчас вся нечисть смеяться будет. Лесника пригласили, а Татарку забыли. Эй! – она обернулась к печи. – Будете ведь?

– Не будем… – глухо донеслось из под пола.

– Ага! Еще бы ты сказал “Будем!” Небось уже смеетесь втихаря…

– Иди незванной – всего и делов. Хотя тоже примета не из лучших.

– Да уж, придется!

– Зачем они вообще на свадьбу ведьмака приглашают? – опять спросила Ирина. – Если уж знают, что он ведьмак, то наоборот должны подальше держаться. Или нет?

– У деревенских, Рыжая, подход практический. – Княжна отпила чая и зажмурилась от удовольствия. – Есть нечисть, она живет рядом и с нею надо как-то ужиться, причем не давая сесть себе на голову, а желательно приставить к делу. С соседями-людьми, точно так же. Есть колдун, или ведьма – с ними тоже соседствовать надо. Если они пользу какую-то приносят, тогда полагается задабривать. Если вредят – сжечь и забыть.

– Так и есть, – подтвердил Лесь. – Всех кормить не будешь, поэтому задабривают самого сильного в округе. Подарки приносят, или как сейчас, на свадьбу зовут. Заодно сильный колдун защитит и от слабых, кто напакостить вздумает. Вот и с Витькой-трактористом такая же деревенская история. Полезный человек в бригаде. Зачем отпускать? Его с Глашкой подружили, мешать не стали, она залетела, а там и отсрочку дадут, благо военком – кум местного председателя. Деревне – прибыток, отцам – внуки. Дело житейское. Община тысячи лет так живет и еще тысячи жить будет. Глашка, кстати, прибегала ко мне, когда поняла, что беременна. Средство просила. Я ее успокоил и сказал, чтобы к матери своей шла.

– А часто ли недоброжелатели находятся?

Лесь рассмеялся. Княжна тоже улыбнулась.

– Всегда. Не было такой свадьбы, Рыжая, чтобы кто нибудь не попытался насрать в кашу. И на этой попытаются, точно тебе говорю.

Свадьба была самой обычной. В одной комнате дома был накрыт стол. В другой орал магнитофон и танцевали. Дрожали стекла. Княжна, что называется, зажигала. В модном московском платье, с роскошнейшей косой (деревенские девчонки пожелтели от зависти и шептались между собой, настоящие это волосы, или шиньон) и в туфлях, в которых с первого взгляда можно было узнать самую настоящую Францию. В ее “шестёрке” была импортная магнитола (при виде этой диковины народ попросту остолбенел) и кассеты. Сейчас хозяйский магнитофон довольно фальшиво воспроизводил хит какой-то немецкой группы с дурацким названием “Современный разговор”. Деревенская молодежь сегодня спать явно не собиралась. А впрочем, и средних лет мужички, слушая музыку, весело притопывали ботинками по полу.

Жених с невестой ещё не приехали из ЗАГСа. Ирина попробовала деревенский салат со сметаной, съела кусочек жареной курицы, отдала должное молочному поросенку и поняла: уперлось! Больше не лезет. Полрюмки выпитой ею водки и стакан вина под такую закуску никак себя не проявляли.

“Тоже потанцевать, что-ли?”

На улице заорали.

– Приехали… – сказал Лесь, поднимаясь. – Пойдем, поглядим. Сейчас он ее в дом понесет. Интересное будет зрелище.

Ирина все ещё с тоской смотрела на поросёнка.

– Почему?

– Увидишь…

Да, цирк был еще тот… Невеста с виду казалась раза в полтора больше жениха. Витька-тракторист не вышел ростом и был довольно тощим. Костюм на нем… ну не то, чтобы болтался, но был великоват. А невеста – четыре с половиной пуда красоты и молодости плюс свадебное платье. Теперь жених собирался как-то перенести ее в дом через порог. Нанятый в районном ЗАГСе за двадцать рублей фотограф (на два дня, с ночёвкой и кормежкой) приготовился запечатлеть сей эпохальный момент.

Витька чуть присел и Глаша с жалобным писком завалилась к нему на руки. Ирине показалось, что кто-то придавил сапогом мышь. Жених покраснел и издал странный звук, но колхозная закалка дала себя знать и он медленно пошел со своей ношей к дверям.

Ирина посторонилась и вдруг ей показалось, что к молодым по снегу скользнула серая тень. Птица? Она подняла голову. Небо было чистым. Потом ее внимание привлекли пальцы Леся. Они как будто подзывали кого-то и на них наматывался полупрозрачный серый клубочек. Учитель поймал ее взгляд и кивнул: “Все в порядке”. Жених тем временем под щелканье фотоаппарата втащил невесту в дом и донесшийся изнутри тяжёлый стук каблуков и радостные визги засвидетельствовали, что дело сделано. Теперь там предстояли разная ерунда вроде выкупа невесты.

– Что это? – спросила она Леся, глядя клубок, который он все еще катал в пальцах.

– Не обращай внимания. Обычная зависть. Сейчас в печку брошу – сгорит без следа.

Он вошёл в дом, а Ирина перехватила изумлённый взгляд. Какая-то незнакомая ей женщина смотрела на ее ноги, широко открыв глаза. Она посмотрела на крыльцо и все поняла. Вышла она босиком, не став надевать ботинки и там, где прошлась по свежему, посыпавшему крыльцо снегу, следов не было. Опять “лисья походка”… Не найдя ничего лучшего, она подмигнула испуганной женщине и вошла в дом.