Елена Герасимова - Тяжело быть светлой, или Высший даймон прилагается

– Деа, нам скучно-о-о! – стенали даймоны, стоило мне попасть в поле их зрения.

– Ах, вам скучно! – как-то раз воскликнула я и, выхватив из ножен, которые всегда носила при себе, парные клинки, погнала племянничков по всему дому.

Надо признать, и жена, и дети Дунгура, как и остальная многочисленная родня даймона, отнеслись к моему появлению в их роду совершенно спокойно. Уже потом я узнала, что не одна такая белая ворона в древнем семействе Окхтшер. Таких было много, только жили они в своих родных мирах.

Хохоча, как ненормальные, мы носились по огромному дому, устраивая в нем форменный беспорядок, на что низшие демоны (да, именно демоны), которые прислуживали роду Окхтшер, только качали рогатыми головами и брались за уборку. Вскоре мне стало жалко чужой труд, и я выгнала Нибаззура и Баззаура в сад. Оказавшись на свежем воздухе, наполненном ароматами дивных цветов, которые пьянили и без того разгоряченное сознание не только мое, но и юных даймонов, мы устроили настоящую войну. Хоть душу смогла отвести. Против взрослого даймона я бы долго не продержалась (все же валькирии никогда не воевали с даймонами), зато с юными племянниками сражалась наравне, а то и лучше. Нибаззур и Баззаур были в восторге, когда поняли, что со мной можно играть во взрослые игры, поскольку настоящее оружие в их руки попадало только в присутствии учителей. Надо было видеть их лица, когда Дунгур, махнув рукой, выдал каждому по мечу и при этом сказал:

– Постарайтесь не поубивать друг друга. Не хочу остаться без наследников.

Но мы уже носились по саду, пугая их младшую сестру, собиравшую в этот момент в саду поспевшие яблоки. Через какое-то время близнецы загнали меня в дальний угол сада, наивно полагая, что победили валькирию, и с широкими победными улыбками, поигрывая мечами, медленно приближались ко мне. Я стояла между яблонями и внимательно следила за расслабившимися даймонами.

«Ну, ну! – думала, глядя на подростков. – Слишком рано празднуете победу, детки!»

– Что мы с ней сделаем, братец? – нагло ухмыляясь, поинтересовался златоглазый Баззаур у брата.

– Защекочем до смерти, – такая же улыбка украсила и губы Нибаззура.

Оба братца заговорщически перемигнулись и рванули ко мне. Но тут на нас упала тень и, с треском ломая ветки, за их спинами на землю опустился жутко злой Азар, черный, как сама Тьма. Его глаза горели огнем, а из ноздрей валил пар. Я перекатилась и заслонила собой новоприобретенных племянников, и надо отдать им должное, они молчали, и геройствовать не спешили.

– Убью! – пророкотал даймон, делая шаг в нашу сторону.

– Не смей трогать детей! – глядя в глаза Азара, медленно, но громко проговорила я.

– Окхтшер поднимают оружие против своих же сородичей! – зарычал он. – Уйди, женщина, я убью их!

Растянутые в оскале губы даймона слегка подрагивали, как у собаки, готовой в любую минуту броситься на своих врагов. Нда… и клыки то у даймона были, будь здоров. Не говоря уже про когти на его ручищах.

– Нибаззур, Баззаур, идите к отцу. Я сама разберусь с незваным гостем, – не оборачиваясь и не прерывая зрительный контакт с Азаром, обронила я и поудобнее перехватила рукояти своих клинков.

– Он убьет тебя, Деа! – запротестовали племяннички.

– Дважды повторять не люблю, – отрезала я. – Идите к отцу. Живо!

Даймоны отступили и скрылись между деревьями. Я этого не видела, но слышала, как зашелестела позади меня листва.

– Зачем пришел? – нагло усмехнулась в разгневанную морду Азара, который, опустив крылья, медленно шел ко мне.

– Ты издеваешься надо мной, ведьма? – прошелестел он, сжимая кулаки.

– Между прочим, это из-за тебя я лишилась нормальной жизни. Из-за тебя, рогатая твоя башка, не могу вернуться в свой мир, и вынуждена тут куковать, а еще едва не умерла. Это не я, а ты привязался ко мне. Ты и только ты, Азарон! – закричала, до боли сжимая пальцы на рукоятях мечей. – Убирайся и не смей ко мне приближаться!

Азар глухо зарычал и бросился в мою сторону. Ну что ж, наверное, я окончательно вывела его из себя, только сдаваться не собиралась. Пришлось задействовать все свои силы, дабы увернуться от его когтистых лап и оказаться у даймона за спиной. Мне потребовалась секунда на то, чтобы вытащить из сапога нож и метнуть его в то место, откуда между лопатками из спины Азара росли крылья. Даймон взревел, когда длинное лезвие вошло в его тело по самую рукоять. Он обернулся ко мне и одарил обиженным взглядом. Обиженным? Я опешила. Он, что, не собирался драться? Приплыли!

– Ненавижу, – сказал он, повел плечами, и к его ногам упал окровавленный нож.

В мозгу моем помутилось. Я взревела не хуже, чем даймон, и бросилась на него с мечами. Не знаю, но почему-то он не стал сопротивляться, а позволил уронить себя на траву и упереть острие клинка в грудь, там, где под прочной кожей, частично покрытой мелкой чешуей, билось сердце даймона.

– Убью! – зарычала я, но делать этого не стала.

Меня просто захватил взгляд, каким смотрел на мое лицо Азар. Безнадежность неприкрыто сквозила из черных глаз, будто даймон решил умереть от моей руки. Я склонилась ниже к безобразной морде и тихо процедила:

– Не дождешься, гад. Я не хочу из-за тебя стать той, кем быть не хочу.

Азар только вздохнул и на миг прикрыл глаза, а вскоре передо мной лежал уже нормальный мужчина и сверлил мою переносицу недовольным взглядом. Я убрала от его груди меч и хотела подняться, но он не дал, наоборот, притянул к себе. Мне не удалось разобрать, что выражал взгляд Азара, но вдруг до ужаса захотелось узнать, как он целуется, и даже подалась вперед, однако вовремя вспомнила слова Дунгура и только зло выдохнула в приоткрытые губы даймона:

– Даже не мечтай. У меня есть мужчина.

Азар тут же меня оттолкнул. Я подскочила на ноги и развернулась, чтобы уйти, когда в спину мне прилетели не менее злые слова:

– Пусть только попробует к тебе хоть пальцем прикоснуться, и ему не жить.

– Чтоб ты сдох, Азарон! – в сердцах выкрикнула я и рванула к дому, страстно желая, никогда больше не видеть этого даймона, хотя его голос все еще звучал в моих ушах.

А самое противное было то, что мне, действительно, придется оставить Веллиниара ради его же безопасности. Вот черт!

«То-то еще будет. То-то еще будет», – думала я, шагая по дорожке через сад и слыша удаляющиеся хлопки крыльев.

– Деаррин!

Стоило только мне появиться в замке, как Руфина с радостным визгом повисла у меня на шее.

– Ру, задушишь! – пропыхтела я, и сама же сжала валькирию в крепких объятиях.

– Где ты пропадала? – поинтересовалась подруга, отпуская меня. – Где?

– У даймонов, Ру, я была у даймонов, – усмехнувшись в ее удивленное лицо, отозвалась я и опустилась на кровать.