Дмитрий Туманов - Возвращение Повелителя. Между Светом и Тьмой. Книга III

– Колян… Это не работает.

– Синхронизируй мозговые ритмы, – проворчал голос Стрешнева из темноты. – Войди в транс, и у тебя сразу все получится.

– Стрешнев! Ты хоть сам-то понимаешь, о чем говоришь?! Я тебе не Ванга и даже не Кашпировский! Я понятия не имею, как входить в этот самый транс!

– Вот ведь заладил… Еж – птица гордая, пока не пнешь – не полетит… – недовольно пробурчал Колян, шебурша в ящиках стенки. – Сейчас мы тебе хороший импульс дадим. Дед мой покойный знатным фотографом был, от него много чего бесполезного осталось… Ага – нашел! Как говорили классики: чтобы творить магию, нужно видеть цель, верить в себя и не замечать препятствий! Повтори!

Я и повторил. А еще, вспомнив, при каких обстоятельствах сумеречное зрение включалось у меня в прошлый раз, в бункере на Розенде – я обратился с призывом помощи к Тьме.

И в этот момент прямо у меня перед глазами полыхнуло магниевое пламя фотовспышки! Резко отшатнувшись и споткнувшись обо что-то под ногами, я в падении ударился затылком о стену! Хорошо так приложился – аж круги разноцветные перед глазами поплыли!

– Твою же мать, …, …, …!!! – излил я душу в творческом порыве. – Николай Васильевич, вы меня досрочно на тот свет решили отправить?! Ну что ты репу чешешь, сволочь ты этакая?! А еще друг, называется! Я с тобой больше никогда пить не буду, так и знай!

– Игорян, ты извини – перестарался малость! – испуганно воскликнул мой товарищ. – Хотел, чтобы уж наверняка… Постой-ка… Ты что, видишь меня?!

Да! Это было невероятно и это казалось невозможным! Но после того, как световые сполохи перестали плясать в моих глазах, я уже видел все, что находилось вокруг меня!

– Дас ист фантастиш… – тихо произнес я, оторопело поворачивая головой.

В серых тонах и полутонах я мог детально разглядеть каждую вещь в квартире Стрешнева, а также и ее хозяина, нервно расчесывающего и без того небогатую волосами макушку. Шторы за спиной Кольки просвечивали так, будто на улице был ясный летний полдень. Более того, этот невидимый свет бросал причудливые тени внутрь квартиры из обоих окон!

Тени в тенях? Но это же… Я резко повернул голову в дверной проем, ведущий на кухню, и оцепенел от страха! Там стояла беспросветно черная фигура маленькой девочки, державшей в руке какую-то мягкую игрушку с торчащими ушками!

В этом момент у меня резко заложило уши, и я отчетливо понял – что это. И тогда мой страх, мгновенно квалифицировавшийся в панический ужас, пробил крышу моего рассудка и уверенно стартовал куда-то в космос, в объятия бездны безумия!

– Ты звал меня? Иди ко мне, я давно уже тебя жду… – шелестящим эхом в абсолютной тишине произнесла девочка и потянулась ко мне второй рукой. Тень от тени побежала прямо к моим ногам, а у игрушки зажглись красные глаза, и она зашипела, словно рассерженная кошка.

В этот момент мир вокруг меня превратился в свет. Протирая слезящиеся глаза, я разглядел Стрешнева, задержавшего руку на выключателе. Выглядел Колян совсем трезвым, а его лицо было бледным, как у покойника.

– Игорян, ты… – не сразу нашелся со словами Стрешнев. – Ты в порядке? Ты прямо сейчас так орал, будто тебя живьем без наркоза режут.

– Привиделось что-то… – с трудом произнес я, фокусируя взгляд на товарище. Но при этом мои глаза невольно раз за разом возвращались к дверному проему кухни. – Хватит уже на сегодня экспериментов. И с алкоголем точно пора завязывать. И вообще я лучше домой пойду.

– Ну ладно… Иди… – потерянно пробормотал Колян, а его глаза тоже зафиксировали то место, которое не отпускало мой взгляд. – Ты там что-то увидел?

– Да нет, ничего… – покачал головой я, ощущая в себе какую-то внутреннюю опустошенность. – Я пойду уже…

Меня более-менее отпустило, только когда я уже оделся и вышел из квартиры. Но напоследок я все же ненавязчиво поинтересовался:

– Слушай, Николай Васильевич! А у тебя в квартире, случаем, никто не умирал? Ребенок, например? А полтергейст не случался ни разу?

– Н-нет, – испуганно выдавил Колька. – По крайней мере, я про это не знаю.

На том и расстались. А спустя два часа, когда я уже ложился спать, в дверь моей квартиры раздался звонок. На пороге стоял Стрешнев – какой-то весь нервный и озабоченный.

– Игорян, ты, это… Пусти меня сегодня к себе на ночь, – упавшим голосом произнес Николай. – Ты когда сказал про покойника – я в вещах деда порылся и старые послевоенные снимки нашел. На одном из них все их многочисленное семейство сфотографировалось – они тогда еще в Москве жили. И вот там, между прочим, есть девочка лет шести – дедова племяшка. Тут-то я и вспомнил: дед сказывал, что с его двоюродной сестрой какая-то жуткая история случилась – ее нашли повешенной на люстре, прямо под потолком. Сама она туда никак не могла добраться – малолетка совсем, а потолки в «сталинках» высокие. А дверь в квартиру изнутри была закрыта, и внутри никого больше не было… Дед, конечно, тем еще сочинителем был – царствие ему небесное. Вот только я после таких воспоминаний в своей квартире заснуть не смог. Голоса какие-то шепчущие чудятся. А еще как будто за мной постоянно кто-то стоит и в спину так пристально смотрит. Я уж подумал – «белочка» у меня началась. А ведь и выпили-то всего ничего!

– Но ведь ты же хотел, чтобы я реальность вокруг себя изменил? У меня это вроде как получилось. Причем так хорошо, что я даже тебе сумел внушить то, чего на самом деле нет. Но не могу сказать, что результаты меня обрадовали – я сам чуть рассудка не лишился! Поэтому ну его нафиг, такие опыты!

– Да уж… – вздохнул Стрешнев, устраиваясь спать на диванчике в кухне. – Эксперименты с разумом – штука непредсказуемая. В следующий раз чем-нибудь попроще займемся.

– То есть?

– Кирпичи тебя голыми руками научим ломать.

– Да иди ты в задницу!

– Ой… Спасите! Помогите, мои руки куда-то не туда лезут! Игорян, ты – извращенец! Сотворить такое со своим лучшим другом!

– У тебя там все в порядке?

– Ага, повелся! Не ты один умеешь внушением заниматься! Мы тут тоже кой-чего умеем!

– Да спи уже, малахольный…

– Все-все – уже засыпаю… Сплю!

Спустя четыре дня после описанных событий у Маши и Вани начались их школьные каникулы. А мне предстояли свои – с затяжным нырком в глубины моего удивительного внутреннего мира.

К погружению в Альтернативу мы готовились основательно: я затарился продуктами на неделю, а Стрешнев взял на работе двухнедельный отпуск и по моему проекту изготовил самую настоящую клетку из арматуры, в которой мне предстояло провести всю следующую неделю. Причем вне зависимости от того, кто окажется в моем теле вместо меня.

Да, относительно ни в чем не повинного Аграфена это выглядело жестоко. Но следовало учитывать тот факт, что Аваллон уже научился перемещать свое сознание по собственному желанию. Так что Аграфену, если он заменит меня на моей «тыловой базе», придется смириться с недельным заточением. Он человек умный, потому должен понять, что рисковать здесь я не имею права.