Любовь Фунина - Приёмная дочь Бабы Яги

Когда наконец-то впереди стал виден свет из окон Избушки, а Хмурич чуть сбавил шаг, Ёжка почувствовала, как сильно умаялась. Ноги едва держали Злату, в голове звенело, и единственным желанием было упасть и уснуть. Последние три десятка шагов дались царевне особенно трудно. Тело просто взбунтовалось, отказываясь передвигаться и настаивая на том, что снег тоже вполне удобен для отдыха. Пришлось идти через «не могу».

Леший, задумчиво наблюдавший за борьбой Златки с собственными непослушными конечностями, решил, что неожиданно открывшееся знание о человеке, чуть не лишившим Иву жизни, лучше поведать Бабе Яге на свежую головушку, то есть завтра утром. Поймав в очередной раз споткнувшуюся о корень Златославу, мужчина только уверился в своём решении. Доведя Ягусю до крыльца и сославшись на кучу не переделанных лесных дел, Хмурич поспешил откланяться, прежде предупредив девушку:

–Утром завтра жди меня в гости! Потолковать надо. Ну, Ёжка, доброй ночки!

–И тебе доброй! – отозвалась сонная Златка, прикрывая ладошкой очередной зевок.

Не успела она и глазом моргнуть, как леший буквально растворился в редком подлеске. Ещё раз зевнув, на этот раз открыто и с наслаждением, ведь стесняться больше было некого, Злата поднялась по ступеням и вошла в родную Избушку. В сенях теплился огарочек свечи, зажжённый заботливой Марфой. Перед дверью в кухню Баба Яга остановилась и прислушалась. По ту сторону двери текла неспешная тихая беседа, перемежающаяся Василисиными вескими «агу» и тихой колыбельной. На душе у Ёжки сразу стало так спокойно и радостно, забылись все неприятности дня, и захотелось обнять не только своих домочадцев, но и весь белый свет.

Задув свечу, царевна осторожно открыла дверь и скользнула в тепло кухоньки. Сидевшие за столом, Терентий и Марфа обернулись на тихий скрип половиц. Домовушка тут же расплылась в доброй улыбке, пушистый подхалим Ренька спрыгнул с лавки и как простой кот принялся тереться о ноги девушки.

–Как у вас тут дела были? – тихонечко спросила Златка, нагнувшись и принявшись чесать фамильяра за ухом.

–Муррр! Дела неплохо! – утробно урча, сообщил жмурящийся кот и, плюхнувшись на спину, подставил белое круглое пузико. – Мы ели и спали. Спали и ели. И даже немного поиграли. Муррр! Сейчас вот засыпаем.

–Молодцы! – похвалила Баба Яга и, напоследок почесав кошачье брюшко, поднялась и направилась к Марфе.

Ещё собираясь в Карповку, Златослава уложила маленькую Василису в корзинку, чтобы домовушке было проще приглядывать за ребёнком, кормить его и при необходимости переодеть. Несмотря на свой крошечный рост, Марфа пока ещё могла самостоятельно справить с младенчиком, к тому же ей была подвластна и всякая бытовая волошба, так что особого труда приглядывать за малюткой ей не составляло.

По пути девушка стянула тулупчик. Сапожки и мешок с покупками она оставила ещё в сенях, а теперь разматывала платок. Разобравшись, наконец, с верхней одеждой Яга осторожно положила её на лавку и на цыпочках подкралась к корзине.

Василиса уже сладко спала, засунув пальцы в рот, и скорее всего уже видела десятый сон. Злата полюбовалась чуток своей малышкой и поняла, что ещё немного и её саму сморит сон, прямо здесь, в кухне. Подавив зевок, Ёжка нашла-таки в себе силы оторвать взгляд от ребёнка, по которому успела ужасно соскучиться и направилась в спальню. Переоделась, умылась, расстелила постель и вернулась за малышкой.

–Хозяюшка, может, отужинаешь? – осторожно обратилась к девушке Марфа. – Умаялась, поди, проголодалась.

–Ага, весь день не жрамши, – вторил ей Терентий, – так и отощать не долго.

–Спать хочу, есть не хочу, – подмигнув коту и домовушке, сообщила Златка, аккуратно взяла в руки корзину и направилась с ней в спальню. – Всем спокойной ночи!

–Доброй ночи, хозяюшка! – пожелала Марфа и тихо добавила. – Если что – на столе пирожки с капусточкой и молочко тёпленькое.

–Ох, Златка, поела бы ты, – едва слышно хмыкнул фамильяр. – Мужики же не собаки, на кости не кидаются.

Услышав слова Терентия, царевна только усмехнулась. В спальне Ёжка взяла Василису из корзинки на руки и, стараясь не разбудить, уложила на кровать, сама прилегла рядом, привычно положив между ребёнком и собой большую подушку. Заснула Златослава быстро, и снились ей серебристые очи учителя Святозара.

Утро у Бабы Яги как обычно началось рано. На рассвете проснулась довольная и бодрая Василиса, заворочалась, захныкала, требуя внимания матери. Златка проснулась тут же, не поднимая головы, открыла глаза и улыбнулась малютке Иве, чья светловолосая головка с насупленной как у котёнка мордашкой виднелась поверх лежащей между ними подушкой. Укоризненный взгляд больших синих глаз виделся Яге не долго, девочка быстро устала держать голову так высоко. Схватив за уголок и кинув подушку за спину, девушка подползла ближе к уже перевернувшемуся на спину ребёнку и чмокнула в нос. Дочка наморщила носишко и чихнула, а потом цепко ухватила пальчиками прядь волос Златки, выбившуюся из косы, сжала в кулачок, повертела туда-сюда и дальше без каких-либо сомнений потянула в рот.

–Э-э-э, нет, милая! Мамины волосы жевать не надо, – разжав пальчики и вынув собственный локон, произнесла Ёжка.

–У-у-у! – громко озвучила свои претензии Василиса и, строго сдвинув брови, глянула на мать.

–Держи лучше это, – царевна вручила крохе погремушку взамен своих волос и поспешила подняться с постели.

Время от времени поглядывая на ребёнка увлёкшегося погремушкой, Златослава умылась, оделась и переплела косу. Когда она закончила и уже собиралась позвать Терентия, чтобы присмотрел за ребёнком пока она сходит на кухню за молоком, фамильяр вошёл в спальню сам.

Рыжий кот вальяжно прошёлся до центра комнаты, уселся на пол и принялся с независимым видом умывать лапой усатую морду. Златка хихикнула, наблюдая за Ренькой. Старательно намывая лапой нос, кот так и не смог утереть оставшуюся после завтрака сметану на подбородке, склеившую пушистый мех в сосульки.

–Рень, я очень надеюсь, что сметану ты без спроса Марфы не брал, а то боюсь даже представить, что она тебе в отместку учинит, – тихонько сказала Баба Яга, перекидывая за плечо косу.

–Обижа-а-аешь! – хитро прищурившись, протянул кот и тут лихо стёр лапкой сметанные капельки на подбородке. – Марфа мне сама наложила, и блинчиков с мя-а-аском тоже. Ох, Ягуся, и как только мы без Марфушки жили? – на этом месте кот горестно взвыл и упал пластом на пол, изображая видимо как именно они жили до того момента, как в Избушке появилась домовушка. – Голодненькие, холодненькие, не приласка-а-аные…

–Терентий, не перегибай палку! – царевна строго погрозила пальцем фамильяру, больше всего в тот момент напоминавшего ярмарочного скомороха, только шапки с бубенцами не хватало.