Артем Посохин - Создатели утопии. Безмолвные истины

– Понятно, – сказал участковый. – Что ж, какими бы странностями человек себя не окружал, мира от этого в душе не прибавится. А с хулиганами проведу беседу на всякий случай, как раз в школу на неделе планировал заглянуть.

– Ходят, конечно, разные слухи. Среди них есть и пара более-менее правдоподобных. Да вы и сами знаете, наверное, – сказал молодой человек, допивая уже почти холодный капучино.

– Я недавно вступил в должность, и мне интересно всё, что связано с этим районом, – ответил серьезным голосом Максим Евгеньевич. – До пенсии недалеко, и не хочется проблем в зоне моей ответственности. Так что выкладывай, что знаешь. С радостью послушаю, – закончил он и дружелюбно улыбнулся.

Дул ветер, так что долго сидеть на улице было не особо комфортно. Молодой почтальон и участковый зашли внутрь кафе, выбрали уголок подальше от двери, уселись за потрепанный временем столик и заказали по новой порции кофе.

– Как его имя, если честно, не помню, но старожилы называли его раньше Хранитель взлетной полосы, – начал рассказывать Иван. – Он был героем своего времени, так сказать. Дело было лет десять назад, в праздник 8 марта, ранним утром. Этот день многие мои соседи до сих пор отмечают как второй день рождения. Мне о том случае рассказала бабушка. Она уже умерла, – грустно добавил молодой человек. – Итак, десять лет назад, 8 марта, ранним утром внезапно резко похолодало и подул сильный ветер, а уже в полдень по радио и телевизорам местных жителей начали предупреждать о надвигающемся шторме. Ближе к вечеру дождь сменился сильным снегопадом, ветер стал еще сильнее. В конце концов из-за бури отключилось электричество во всём городе.

Как раз в этот момент на аэродроме совершал посадку самолет. Только с третьего раза, с огромным трудом удалось его посадить.

– И в чём же заслуга вашего загадочного соседа? – с любопытством спросил Максим Евгеньевич.

– Не знаю всех деталей, но, со слов бабушки, он нашел возможность альтернативного питания для проблесковых маячков на взлетной полосе. Поговаривают, сами небеса отозвались на его мольбу о помощи. Таким образом пилот был вынужден совершать посадку только по показаниям приборов, так как диспетчеры не могли выйти на связь, да и остальное оборудование было выключено. И если бы не огни на взлетной полосе, то самолет разбился бы наверняка. Кстати, он был не один. Несколькими часами позже еще два самолета совершили экстренную посадку благодаря той светящейся дорожке.

– Извините, я невольно услышал, о чём вы говорите, – сказал вдруг мужчина, до сих пор молча натиравший чистую посуду за барной стойкой. – Я владелец кафе. Можете звать меня Егор. Просто Егор.

Максим Евгеньевич и Иван кивнули в знак приветствия, а затем вопросительно на него посмотрели.

– Я был на том рейсе, – мужчина тяжело вздохнул и подошел к их столу. – Можно?..

– Конечно, – ответил Максим Евгеньевич, вежливо отодвигая стул.

Егор кивнул в знак признательности и сел.

– Эту историю я до сих пор вспоминаю с замиранием сердца. Жаль, что сейчас этот человек порвал почти все связи с миром.

– А зачем он держит на крыше дома эти моргающие лампочки, вы случайно не знаете? – спросил участковый.

– Должно быть, вы имеете в виду проблесковые импульсные маячки? – уточнил хозяин кафе.

– Я не разбираюсь в таких тонкостях, но думаю, вы правильно поняли, о чём идет речь, – ответил Максим Евгеньевич.

По лицу Ивана было видно, что ему давно уже пора бежать по делам, – обеденный перерыв подошел к концу, судя по времени, которое показывали висевшие на стене часы. Однако разговор завязался настолько интересный, что он решил немного задержаться.

– Если мне не изменяет память, он потерял жену лет пять назад. Всех деталей этой истории я не помню, но с тех пор Захар Иванович стал потихоньку замыкаться в себе. То есть сначала вроде ничего, держался, но потом внезапно уволился с работы, перестал общаться с соседями и выходить на улицу. На крыше дома установил эти маячки, причем их количество ежемесячно увеличивается. Где он достает их, я не знаю, но, с другой стороны, какое мое дело? Он никому вреда еще не причинил, – хозяин кафе поднялся из-за стола, подошел к стойке налил себе стакан воды. – Хотите? – предложил он собеседникам.

– Не откажусь, – ответил участковый. – Да уж. Странная история. Двоякое ощущение складывается, – продолжил он, – хотя, на первый взгляд, во всём этом нет ничего подозрительного. Но всё-таки вы мне дайте знать, если что-то случится или просто заподозрите неладное, – он положил на столешницу две визитные карточки. – Вот, держите, пока не забыл.

Иван послушно взял одну визитку и спрятал в карман пальто.

– Всем нам приходилось попадать в тяжелые ситуации, – заметил Егор. – Кто-то винит в своих бедах врачей, что они плохо лечат, кто-то плохую экологию, кто-то – что-то еще. Но от лампочек-то какой может быть вред? Если ругаться с соседями по пустякам, радости в жизни не прибавится.

– Яркие они, – немного подумав, сказал Максим Евгеньевич. – Соседям мешают спать по ночам, слепят глаза, когда шторы не закрыты. Хотя вот детишки лестно отзываются. Одна маленькая девочка в доме напротив назвала его «дядя ночничок». В общем, мило, конечно, но для меня главное, чтобы любые странности удерживались в рамках разумного и другим не мешали.

– Я пытался с ним поговорить, – сказал хозяин кафе. – Даже еды ему как-то принес, но он отказался. А поймав мой взгляд, когда я крышу рассматривал, сказал что-то вроде: «Верю, что эти сигналы видны с самих небес и при необходимости она легко найдет меня. Она ведь знает, как я люблю эти огоньки».

Максим Евгеньевич задумчиво посмотрел в окно на тот самый дом. Как раз в этот момент на крыше, держась одной рукой за накинутую на скат лестницу, а второй что-то приколачивая, сидел Захар Иванович. Его лохматые волосы развевались на ветру, а тело едва прикрывала старая коричневая жилетка, широкая рубашка и черные штаны.

«Столько жизней спас, а духом оказался слаб, к сожалению…» – подумал про себя Максим Евгеньевич.

Они выпили еще по чашке чая, решив, что кофе на сегодня уже достаточно, поверхностно обсуждая какие-то насущные проблемы, а затем разошлись каждый по своим делам.

Позади остались мрачные Сургут, Салым, Туртас, Тобольск. Многие из них были частично разрушены, подобно Сургуту, и все без исключения окутаны мглой из пыли и песка. Временами казалось, что внутри непроглядного тумана и бури притаились невидимые великаны, что рушат дома и выдирают из земли столбы, небрежно швыряя обломки по сторонам.

Других людей, кроме сумасшедшего старика, Святослав и Миф больше не встретили. Они обнаружили лишь несколько брошенных машин посреди дороги или у обочины, сиротливо смотревших пыльными фарами куда-то вдаль. Рыжеватый столб пыли недалеко от трассы давал понять, что не стоит лишний раз отклоняться от выбранного маршрута и совать свой нос куда не просят. Уже порядком уставшие от долгой дороги, Миф и Свят решили во что бы то ни стало доехать до Тюмени, а там уже осмотреться и подумать, что делать дальше. Неизвестность пугала, а жажда узнать ответы подталкивала вперед, придавая веру и силу.