Натали Якобсон - Изувеченный. Склеп семи ангелов

– Изувеченный!

Каково быть таким? Она поднесла лезвие к лицу. Что если изо всех сил полоснуть им по щеке? Что тогда останется от красоты? Станет ли она тогда, как он?

Мрак в зеркале будто несся по некому причудливому лабиринту. Наверное, это была игра мрака, смешавшегося со скудным освещением в ванной, но Клер казалось, что изображения в зеркале движутся по той же роскошной галерее, по которой она шла во сне. Лишь ее отражение оставалось на месте, золотистое на фоне мрака. Оно привлекало демонов, как свет. Такой яркий свет, какой источала она, будил обитателей царства тьмы к жизни, делал их возбужденными и агрессивными. И кто-то ждал ее там, в конце тоннеля. Кто-то, кого она хотела увидеть и боялась.

Лезвие в ее руке дрогнуло. Она не могла нанести себе рану. Не могла изувечить себя. Это было притягательно и страшно. Но у нее не хватало смелости. А ведь в какой-то один безумный миг ей показалось, что она не только сможет, а должна это сделать. Но странный хриплый голос прервал ее мысли.

– Корделия!

Снова имя из сна. Клер внимательно глянула в глубину зеркала, и нож выпал у нее из рук. На миг ей показалось, что она видит жуткое израненное лицо рядом с собственным отражением. Как сильно порезы на нем подчеркнули контраст с ее собственной нетронутой ножом кожей.

– Надо дорожить тем, что у тебя есть, – будто сообщало оно без слов. – А то посмотри на меня! Я собой совсем не дорожил. Из-за такой, как ты, между прочим…

Клер вздрогнула. Неужели ей опять снится сон. Только теперь это был сон наяву. Она никогда в жизни не курила, не пила спиртного и не принимала наркотиков, так откуда же тогда такие галлюцинации.

Руками она уперлась в раковину перед зеркалом, чтобы не свалиться с ног. Упавший нож лежал на кафельном полу и как будто ждал. У Клер не хватало сил поднять его и вновь столкнуться с сомнениями.

Миг она смотрела в раковину, чтобы успокоиться. Остатки воды на дне у слива в полутьме казались смешанными с кровью. А ведь Клер не пролила ни капли. У нее ведь не хватило храбрости, чтобы самой себя порезать. И все же она открыла кран, чтобы чистая фильтрованная вода смыла нечто бурое и густое с кромки слива.

Когда Клер подняла глаза на зеркало, в нем уже не было чужого отражения. Только ее собственное испуганное лицо белело на фоне густого зеркального мрака. Ну, вот. Ей только почудилось. Она нехотя удивилась, какой же реалистичной может быть простая галлюцинация. Такой же ощутимой и реальной, как лезвие ножа на коже.

Лицо на многочисленных экранах телевизоров в витрине магазина электроники привлекло внимание Клер. Она видела его и раньше. И это лицо, и этот блокбастер. Актер был ей знаком по многим фильмам, только она не помнила, как его зовут. Этих американских суперзвезд развелось так много, что всех и не запомнишь, а щедрая на похвалы пресса всё выдвигает новые имена и создает очередных кумиров, как будто уже имеющихся недостаточно. Клер никогда не увлекалась звездами, которых так охотно поощряли томящиеся от одиночества или безделья люди. Она сама была звездой для всех, кто ее видел. Ей вовсе не нужно было сниматься в кино или подкупать журналистов, чтобы стать интересной людям. Ведь у нее имелась ее внешность, которая сияла как звезда без помощи хвалебных статей и без капли макияжа. Но такими достоинствами не все могли похвастаться.

Сильно загримированный актер улыбался с десятков экранов, изображая какое-то сверхъестественное существо. Нельзя было сказать о нем, что он красавец, как часто называли его в журналах и газетах. Клер скорее назвала бы его приятным на вид, чем красивым. Раньше ей нравилось на него смотреть, но сейчас ее будто ударило током. Ощущение было таким, будто она только что разбила не только витрину, но и экран одного из работающих телевизоров и притронулась к оголенным проводам.

Как странно! Существо с экрана как будто стояло рядом и являлось одним из припозднившихся прохожих, а не было еще одним стандартным продуктом Голливуда. Еще необычнее казалось то, что один его вид причинял ей боль.

До этого нечто подобное возникало у нее только при виде живых людей. Но как такие чувства могла спровоцировать всего лишь картинка на экране, пусть даже живая и обаятельная?

Клер не могла понять себя. Что именно она ощущала при взгляде на экраны? Что с этим человеком что-то не так? Что он смотрит на нее будто покойник из могилы? Или что это он ударил ее током изо всех сил?

Вечерняя улица вдруг показалась ей мрачной и непривлекательной. Ноги отказывались идти дальше. В сознании мутилось. Поблизости даже не оказалось ни одной скамейки, чтобы присесть.

Впервые за долгое время Клер спустилась в метро, и как будто оказалась в каком-то космическом мире начищенных стен и полов, эскалаторов и рельсов. Людей, двигающихся по расписанию поездов, подобно тупым сомнамбулам. В метро все казалось техническим и абстрактным, как в каком-то микрокосме. Ступив на эскалатор, Клер так увлеклась разглядыванием ярких рекламных плакатов на стенах, что не сразу обратила внимание на кого-то стоящего впереди. У него были очень красивые русые волосы по плечи. Пшеничные пряди рассыпались веером по стоячему воротничку. Они придавали его облику нечто аристократичное. Где-то она его уже видела. Клер ощутила такое резкое желание увидеть его лицо, что оно как будто зарядило магнетизмом все вокруг. И мужчина вдруг обернулся на нее, словно услышав призыв.

Да, она его уже видела. Но еще не так близко, не так отчетливо. От изумления Клер чуть не выпустила поручень эскалатора. Его лента двигалась, а ее пальцы потели так, что она почти не могла удержать равновесие. Сердце стучало в бешеном ритме. Ее всю будто окатили ведром ледяной воды.

Это лицо! Лицо юноши из толпы, который появлялся каждый раз, когда с людьми происходили какие-то несчастные случаи. Как же он все-таки был красив. Клер не помнила, чтобы видела в своей жизни нечто более прекрасное и правильное, чем эти черты. Вот бы его нарисовать. Ей хотелось догнать его и задержать или хотя бы окликнуть, но она понимала, что он вряд ли остановится. От него веяло какой-то ужасающей недоступностью, как от ледяной глыбы. И все равно ей хотелось смотреть и смотреть на него, не отрываясь. Хотя что-то в нем пугало и очень сильно. Клер не могла этого объяснить.

Она только знала, что сейчас пойдет за ним, даже если им будет не по пути. Только он не спустился вниз, хотя и стоял далеко впереди нее. Но у самого конца пути он вдруг исчез. Клер успела заметить его на эскалаторе, поднимавшемся вверх. Красивое лицо мелькнула прямо напротив нее у поручней. Клер обернулась, чтобы проследить взглядом подъем эскалатора. Станет ли его лицо уродливым, как в первый раз, когда она за ним наблюдала. Но движущиеся ступени уносились вперед так быстро, что ничего уже было не разглядеть.