Тэо Наран - Маг Многоцветья

– Прости, брат, – тихо сказала она, подхватив его до того, как он упал, и бережно уложила головой на свой свернутый плащ. Райярр, боевой маг, был невосприимчив ко многим ядам… но только не к этому снадобью. Не к этому его варианту, который, наверное, всего несколько человек на свете и умеют готовить.

– Прости… Но я не могу иначе. Я знаю, к чему ты стремишься. Знаю, что ты хочешь спасти всех, весь мир… Ты такой. Но меня не волнует мир, если в нем не будет тебя… брат.

Инис протянула к нему руку. И вспыхнула красным светом сеть заклинания. Вспыхнула Инис – ее глаза, ее кожа, ее волосы – все отсвечивало этим светом. Красным светом магии, видеть который было некому.

Когда ты пытаешься проникнуть в чужую память, это вовсе не похоже ни на чтение книги, ни на те магические движущиеся картинки, что так любят показывать на ярмарках в лирианских деревнях. Нет, это ощущение не имеет ни формы, ни цвета, но если искать аналогию, то больше всего это напоминает огромный сияющий дворец из солнечного света и музыки, бесконечно сложный, бесконечно прекрасный. И, вглядываясь в его структуру, путешествуя по его бесчисленным комнатам, ты можешь найти нужную информацию, увидеть и почувствовать, узнать все, что тебе было нужно.

Опоив Райярра зельем, лишившим мага возможности защитить свое сознание, Инис могла рассмотреть его память сколь угодно далеко. Почти. Глубже и зайти сложнее, а действие зелья тоже не длится вечно. Впрочем, она бы и не стала: остатки совести говорили Инис, что не стоит смотреть то, что Райярр не счел нужным показать. Помимо нужного для дела. В конце концов, с самого детства Инис усвоила, что люди очень не любят, когда ты знаешь о них больше, чем им бы хотелось.

Райярр никогда не простит мне этого, с грустью подумала Инис. Но подумала как-то отвлеченно, будто не допуская эту боль до живого сердца.

Пусть не простит. Но живой.

Инис шла по дворцу его памяти.

Вместе с ним она разглядывала и изучала новую рандаирскую землю.

Вот оно как, когда не война .

Она бродила вместе с братом по незнакомым деревням. Украдкой колдовала. Видела улыбку малыша из Ирша и почувствовала тепло в груди – тепло было не ее, а Райярра. Его взгляд на мир. Его боль. Его доброта.

Она видела, как он возводил заклятие, удержавшее своды святилища. И чувствовала каждый взгляд, с ненавистью брошенный на нее. Райярр ненависти не испытывал: он ко всему относился с каким-то непостижимым чуть печальным терпением – он знал, ради чего пришел сюда. Знал, что делает. И о том, почему эти люди стали такими – тоже знал.

В конце концов, я это заслужил .

Она чувствовала его боль – его боль, когда в него, опутанного сетью, им же спасенные люди вонзали клинки. И собственную ярость, когда узнала того, рыжего, с которого все и началось, а ведь Райярр, кажется, так ничего и не понял…И ясно, что́ бы он об этом мальчишке сказал.

Он ведь не знал, Инис, не знал, что это я, в чем его вина .

В том, что если бы и знал, это ничего бы не изменило, брат мой.

Инис видела, как он брел в темный лес. Вместе с ним знала, что он умирает. И потом вдруг – маленький домик на поляне в лесу. Суровая женщина, казавшаяся Райярру очень красивой.

Она как солнечный свет…

Женщина звала его "Ярр".

Дальше все перемешалось, и Инис пришлось распутывать клубок иначе, найти новый ход в этом хрустальном дворце, поднявшись на несколько уровней выше. Впрочем, все уже стало ясно.

Женщина по имени Байлар, с книгой, которую называла Сегвией.

"Значит, это она. Значит, он видел Книгу Ааши. Но почему сказал, что нет? Райярр не врал…"

Инис снова стала перебирать комнаты дворца, пытаясь отыскать нужную нить. Однако внезапно мир перед ее восприятием покачнулся, помутнел и распался.

"Ясно", – подумала Инис, пока свет заклинания понемногу гас вокруг ее тела. Райярр был силен. Зелье перестало работать – очень быстро. Он проспит еще некоторое время, но теперь так просто к нему в память не попасть. Слава Вышним, главное все равно узнать успела.

Инис соскользнула с повозки, на прощание ласково коснувшись Райяррова плеча.

"Сожалею… Но не раскаиваюсь, брат".

– Я даже не сомневался в тебе, Белый Менестрель, – спокойный насмешливый голос Лайонелла пах издевкой и довольством. – Умница. Не буду спрашивать, как ощущения. Просто передай информацию сюда.

Инис не шелохнулась. Дождавшись, пока Лайонелл вопросительно поднимет брови, холодно сказала:

– Не так быстро, Хантор. Откуда я знаю, что ты не убьешь Райярра после того, как получишь его воспоминания?

– О, я могу дать тебе слово.

– Твое слово ничего не значит.

– Я могу поклясться.

– Не ерничай. Лайонелл Хантор, у тебя есть Черный Свиток с магической подписью Райярра. Это – твое средство держать его в узде и единственный способ убить его в любой момент. Уничтожь Свиток прямо сейчас. Только тогда я отдам тебе то, что увидела в памяти брата.

– Но откуда я знаю, что ты меня не проведешь?

– О, ты ведь универсал, или я что-то путаю? Ты узнаешь, если я солгу.

Лайонелл помолчал, разглядывая девушку-альбиноску.

– Хорошо… – сказал он наконец. – Черный Свиток… я помню, как их создавали. Тогда нас было шестеро… Шестеро и старый маг. Ты увидела Свиток в памяти Райярра?

– Достаточно было просто пошевелить мозгами, – с презрением сказала Инис. – Уничтожай.

– Готово.

Инис прислушалась к миру вокруг и, убедившись, что это правда, сквозь зубы процедила:

– Лови.

Чуть изменила характер связи между ними и одним мощным потоком, одной лавиной информации обрушила на мага украденные у Райярра воспоминания. Со злорадством смотрела, как противник покачнулся и побледнел, но, к его чести, все же устоял.

(А самые личные Ярровы моменты Инис все-таки от него скрыла. Зная, что, увидев желаемое, он не станет в этом разбираться).

– Подавись, Лайонелл Хантор.

– Благодарю премного, уважаемая Инис Верделл.

Он церемонно поклонился и снова скользнул по ней противным, оценивающим и нахальным взглядом. На этот раз в нем было нечто, похожее на любопытство.

– А ты оказалась… интересной. Еще увидимся!

– Надеюсь, нет. Я буду проклинать тебя каждую свободную минуту, – язвительно откликнулась девушка.

– Ничего, так еще интереснее! – весело отозвался маг, растворяясь в воздухе.

Когда его изображение окончательно исчезло, Инис трижды пнула ни в чем не повинное дерево.

"Лайонелл Хантор, я ненавижу тебя, ублюдок. Ненавижу".

Небо над нею медленно светлело.

***

– Байлар?

По бледно-голубому, чуть подсвеченному заходящим солнцем теплому небу плыли белые облака. Рваные, светлые и невесомые, они проплывали плавно и быстро, они безмолвно спешили куда-то вдаль, а девушка внизу смотрела на них молча и неподвижно.