Александра Мали - Сквозь ночной свет

– Может ты не заметил, но тут никого из них нет. И ближайшие восемь лет вряд ли кто-нибудь появится. Так зачем строить из себя…

– Ну а как же! – Перебил его Тирис. – Я же будущий императорский волшебник! Мне с самого детства вбивали в голову, что нужно быть высокомерной мразью, как все они! Общаться только с равными себе, чтобы не портить репутацию семьи. – Произнес он презрением и даже горечью.

– Ты сам-то хочешь служить при дворе? – Тихо поинтересовался Мэйвин, усаживаясь на свою собственную кровать.

– Раньше я мечтал об этом, но теперь… Мой дядя превратил эту должность во что-то нематериальное. Я всегда думал, что придворный маг должен решать какие-то важные задачи, путешествовать по Лекке, а может быть, наведываться и на другие материки. Узнавать мир, набираться опыта и знаний. А сейчас императорский волшебник – это лишь зажравшийся, обвешанный золотом мужик, которому не то что колдовать, а даже по дворцу порой перемещаться лень.

– Ну ты же не обязан быть таким, как твой дядя. Или другие родственники. Закончишь университет, и никто уже не сможет говорить тебе, как себя вести или с кем общаться. Просто потому, что ты всегда сможешь пригрозить им превратить их во что-нибудь мерзкое. А уж если действительно станешь императорским волшебником, вряд ли тебя кто-то будет ограничивать в перемещениях и решениях важных магических вопросов. Так что, теперь, все зависит только от тебя.

– Не слишком ли ты мудр для восемнадцатилетнего? Или у вас в Лунных землях все такие из-за соседства с Князем Ночи? Типа быстро взрослеют.

– Я не знаю. Может быть. – Улыбнулся Мэйвин.

– Что хотел от тебя ректор? – Поинтересовался Тирис, явно давая понять, что время откровений закончено.

– Просил, чтобы я выполнил на празднике свой трюк с падением. Но я его огорчил. Сказал, что последующие представления только за огромные деньги.

– Вряд ли ты бы на этом разбогател. Но публику повеселил бы однозначно. Ладно, давай собирайся. Скоро за нами придет наша добрая «нянечка».

Куратор действительно пришел за ними, едва Мэйвин успел справиться с последней застежкой на своем наряде. На Анвиле красовалась мантия из золотистой ткани. Но лучезарности его виду она все равно не прибавляла. Пока они все вместе спускались вниз, Тирис как бы между делом спросил, почему у него такое сосредоточенное лицо, но в ответ получил лишь не слишком вежливую просьбу замолчать и не зевать по сторонам, чтобы не потеряться. Где-то на середине пути народ стал прибавляться. А когда ребята оказались в холле перед входом в большой зал, здесь и вовсе образовалась черно-золотая толкучка.

Мэйвин ни секунды не сомневался, что это тот же самый зал, на пол которого он грохнулся сегодня днем. Правда теперь он был раза в три больше. Вдоль одной стены тянулись длинные ряды накрытых столов. Напротив – ряды удобных мягких диванов. А в самом конце расположились богато украшенные места для преподавателей и огромная книга в позолоченном переплете на внушительном каменном постаменте, окруженным множеством горящих свечей.

– Больше похоже на алтарь. – Тихо прошептала Кариона, озвучив мысли Мэйвина.

– Считай, что это он и есть. – Ответил Анвиль. – Там будет проходить процедура принятия.

Когда старшекурсники расселись по своим местам за столы, абитуриенты начали выстраиваться в шеренги. Больше всего человек оказалось во второй и третьей группе – навскидку тридцать – тридцать пять. В предпоследней – пятнадцать. А в первой, ненамного больше, чем в группе Анвиля. Всего семь человек. Когда все построились, зале наступила тишина.

– Приветствую всех будущих волшебников в университете Ремгас. Я знаю, что всем присутствующим не терпится начать праздновать, но сначала первокурсникам следует документально подтвердить вступление в наши ряды, чтобы по праву называться студентами, а затем и волшебниками. – Ректор, садясь на место, кивнул куратору первой группы, и процедура принятия началась.

– Весьма лаконично. – Хмыкнул Тирис.

– А чего ты ожидал? Каждый год происходит одно и тоже. Думаешь, ему не надоело распинаться перед всеми нами? Мы и так уже слышали много речей. – Отозвался шепотом Анвиль.

Первокурсники по очереди подходили к постаменту, произносили клятву, что отныне и впредь все их мысли, а также действия будут направлены на благо людей, которым они будут служить, на благо короны, и всей могущественной и непобедимой Лекки. Затем, записывали свое имя в книгу, и, прокалывая палец об угол ее обложки, закрепляли подпись своим кровавым отпечатком. Свечи мгновенно вспыхивали ярко-синим огнем, что означало, что книга приняла студента и его клятву.

– Разве у нас в стране все еще существуют разрешенные кровавые ритуалы? – Харрин слегка побледнел.

– Только этот и только для этой книги. Через кровь Она запоминает каждого волшебника. И если вдруг кто-то из них нарушит клятву, с ее помощью можно будет легко его найти. Даже за пределами материка.

– Вероятно, поэтому у нас никогда не было темных магов.

– Именно. А теперь помолчите. Подошла ваша очередь.

Так как Мэйвин был последним, кто сдал экзамен, ему пришлось завершать церемонию. Он подошел к книге записал свое имя, а затем коснулся, едва успевших высохнуть чернил, большим пальцем, оставляя на бумаге свой отпечаток. Пламя в последний раз вспыхнуло, и все зааплодировали. Процедура принятия была завершена.

В зале заиграла оркестровая музыка. Присутствующие студенты и волшебники перестали обращать внимание на первокурсников и занялись своими делами. Голоса становились все громче, кое-где звучал смех, и звяканье тарелок.

– Да уж… на нормальные танцы, ярмарку, и фейерверки, можно не рассчитывать. Похоже, что волшебники забыли, что такое веселье. – Огорченно произнес Тирис, садясь на свободное место. – Ну, хоть едой не обидели.

– На них лежит слишком большая ответственность, чтобы веселиться. – Холодно отозвалась Кариона. – Любые их поступки могут привести к весьма печальным последствиям.

– Да само наше существование приводит к печальным последствиям. Или ты забыла про темных тварей, рыскающих по материку?

– А причем здесь волшебники? – В первый раз за вечер оторвался от своей тарелки друвериец.

– Ну ты даешь Харрин! Ты вообще хоть раз за восемнадцать лет из своего леса выходил? Почему их, по-твоему, называют темными детьми магии? Они появляются из остаточных магических следов!

– Отстань от него. У него еще будет целых восемь лет, чтобы во всем разобраться. А пока давайте попытаемся все-таки повеселиться. – Мэйвин встал из-за стола и протянул руку Карионе, приглашая ее на танец. Та нахмурилась, но после недолго колебания позволила увести себя вглубь зала, к другим танцующим парам.