Олеся Абрамова - Путь Создателя. Часть I. Время жить

Она судорожно выдохнула и ее душили слезы, ручейками стекая по щекам, больше сдерживать их не было сил. Хаос в эмоциях причинял дискомфорт, и только одна нить оставляла связь с реальностью, происходящей вокруг, это ощутимая боль. Его боль, как и тогда при первой встрече. А сдержанность и холод, с которой он ответил на ее вызов, задели и ее чувства, которые бултыхались в этом хаосе, как льдинки в стакане воды. Весь этот спектакль перешёл границы, и ей даже стало немного стыдно, что она была так резка. Дождь усилился.

Элиот вышел на улицу и подставил лицо дождю. Капли дождя, как слезы стекали по его лицу. Температура воздуха снизилась, стало промозгло. Думать совершенно не хотелось. Он попробовал отрешиться от эмоций, но в груди ныла тупая боль, и он решительно зашагал по дороге, что вела в зеленый коридор, откуда они прибыли.

Элис пыталась успокоить свои разбушевавшиеся эмоции и уже жалела об этом разговоре. Но ее радовало одно, что он не был под ее влиянием и его чувства были настоящие и принадлежали только ему. Он действительно принадлежал самому себе. И если даже она и имеет хоть какое-нибудь отношение к созданию этого мира, то не имеет влияния на него. Выходит она задела его за живое, да ещё и отпустила, дала уйти. Единственный живой человек за все ее время пребывания в этом мире, с кем могла поговорить, кому смогла довериться, открыться и она умудрилась причинить ему боль.

– «Он не выберется отсюда живым, его надо остановить…» – эта мысль привела ее в чувства, и она спустилась вниз.

– Элиот! – позвала она, но его нигде не было.

Она выбежала на крыльцо. Небо заволокло черными тучами, лил сильный дождь и воздух был холодный, как поздней осенью. Элиота и тут не было. Она встревожилась.

– Трикс! Трикси! – позвала Элис.

Кобыла неохотно вышла из конюшни под дождь и направилась к хозяйке. Элис не стала дожидаться и поспешила на встречу. Она похлопала лошадь по шее, та опустилась на колено и Элис забралась на нее. Платье было уже мокрым от дождя и неприятно прилипало к телу. Чувствовался холод.

Чем дальше Элиот удалялся, тем сильнее ныло в груди, и переполняли эмоции. Он даже зарычал от безысходности и усилил физическую нагрузку, рванул и побежал. Пока он бежал мысли разбредались в разные стороны и собирать их совершенно не хотелось. Воспоминания последних двух дней нахлынули. Сражение, отчаяние и боль, и встреча с ней, притяжение, что он ощущал все это время, выворачивали все чувства наизнанку. Если он уйдет, то впереди останется только пустота… И в чем тогда смысл? И где-то все еще проскальзывало ощущение, что с ней он словно заново родился. Но сейчас она посягнула на святую святых, его самолюбие и гордость были задеты, а его вера была поставлена под сомнение. В то ли он верил, и во что верить теперь. Отвратительное чувство, что землю из-под ног выбили. Элиот остановился, тяжело дыша, и согнулся, упираясь руками в колени, мотнул головой, пытался заглушить неприятное давящее чувство. Потом сделал глубокий вдох и выпрямился, медленно выдыхая, лицо стало суровым. Сейчас он твердо знал за что боролся и, сосредоточив свои мысли на этом, двинулся дальше. Расщелина была уже рядом. Он весь промок, рубаха прилипла к телу, холод пробирал до костей. Элиот уже добрался до расщелины, когда услышал позади цоканье копыт, гулким эхом отражающееся от скалы, замедлил шаг и обернулся.

Элис остановила лошадь и, спрыгнув с нее, направилась к нему. Выглядела она забавно, как промокшая кошка, глаза большие испуганные и грустные, волосы мокрые прилипали к телу, и платье, промокшее до нитки, облепило ее тонкую фигуру, на Создателя она совсем не походила. Пока она шла, твердость скалы в нем вновь пошатнулась, он разглядывал ее, и тут возникло чувство умиления, гнев и обида отошли на второй план, и уже казались несущественными, сдавившая грудь боль, отпускала.

– Элиот! – она подошла к нему на расстояние вытянутой руки. – Я прошу прощения за то, что наговорила, меньше всего я хотела причинить тебе боль… – он молчал, она смотрела ему в глаза и пыталась найти хоть капельку тепла – Я не посягаю ни на чью свободу, я ни в коей мере не пытаюсь оскорбить твои чувства и веру. Я только не хочу, чтобы ты заблуждался на счет меня. Я не вправе принимать на себя ответственность и такую ношу. Я не хочу быть чьим-то божеством. Я здесь чужая. – в ее глазах отражалась мольба и его суровое лицо смягчилось – И я не была готова жить ни в этом мире, нигде бы то ни было ещё. Я этого не хотела… – капли дождя стекали по ее лицу и смешивались со слезами.

Холод пронизывал насквозь, теперь она ощущала его в полной мере. Губы посинели от холода, и с трудом справляясь с дрожью, она добавила совсем тихо.

– Я не хочу терять тебя и твое доверие… Благодаря тебе я ощутила желание жить. И я хочу помочь этому миру, если это будет в моих силах. Но прежде, я должна разобраться в том, кто я здесь и что я могу. – ее голос дрожал, в глазах отражалась искренность.

Элиот уже не злился, его сердце окутало тепло, давящее чувство полностью отпустило, а пустоту заполнил свет, боль совсем утихла, и пришло осознание того, что он погорячился не меньше нее, навязывая ей пророчество, к которому она возможно действительно не имеет отношения, либо пока была не готова принять…

– Ты хоть представляешь, что я чувствую? – спросила она, жалобно смотря ему в глаза.

– Нет. И вряд ли смогу… – он отрицательно покачал головой, и был искренен, немного помолчав, добавил – Я погорячился. Я не хотел перекладывать ответственность на тебя. Если сможешь, то постарайся понять. Я столько лет сражаюсь. Я живу этим. Это мой мир и моя борьба. Это настолько глубоко во мне… Я хватаюсь за любую возможность, во всем ищу спасения, и я готов на все, чтобы спасти этот мир. Это мой путь.

Он разглядывал ее какое-то время, потом, продолжил.

– А то, что я сейчас вижу, вскружило мне голову. В тебе заключена огромная сила. Я это чувствую. И она проявляется, хочешь ты этого или нет. Сейчас я должен был быть мертв, но ты дала мне вторую жизнь. Конечно, я погорячился с выводами, – его глаза потеплели и он легонько улыбнулся, – Если ты позволишь, я с радостью покажу тебе этот мир. И я знаю того кто, возможно, сможет пролить свет на твои вопросы, поможет понять твою силу и научить управлять, – он взял ее за плечи, она согласно покачала головой – Да ты вся дрожишь! Замёрзла! – он нахмурился и прижал ее к себе, хотя сам был весь мокрый и чувствовал холод не меньше чем она.

От него исходило тепло и она прижалась к нему как мокрый птенец.

– Кажется, я теперь чувствую холод, – дрожащим голосом проговорила Элис.

– Надо вернуться в дом.

Дождь затихал и тучи потихоньку развеивались, воздух становился теплее. Элис вышла на террасу.