Н. Лисицына - КЕНТАВР

– Благодарю тебя за помощь, Тукхар. Ты – настоящий друг. Завтра на рассвете мы с Ирфом отправимся в путь.

Последний раз я грелся в орковской хижине, лёжа у костра. Огонь радостно потрескивал, языки пламени изящно танцевали свой завораживающий танец. Когда я проснулся, было темно. Огонь почти погас. Остался только белый пепел и меленькие красные искорки, таинственно мерцающие в темноте. Я услышал тихие шаги. Шкура, которой был закрыт дверной проём, приподнялась, впуская холод, и перед тлеющим костром я увидел Тукхара. Бросив в костерок сухих веток, я поприветствовал орка. Ирф тоже тихо заржал, поздоровавшись.

– Ещё все спят. Но вы хотели уйти на рассвете. Тукхар пришёл попрощаться с тобой, Орион.

В свете разгорающегося пламени, я увидел, что орк пришёл не с пустыми руками. Он принёс разные котомки на кожаных перевязях, сложив всё это у входа.

– Здесь запасы еды для тебя и единорога. Копчёное мясо и трава, какую удалось собрать. Твоё оружие – орковское копьё и эльфийский лук. Стрелы в твоём колчане кончились – мастера племени Хур изготовили для тебя новые стрелы. Вдруг тебе пригодится оружие, хотя бы для охоты. Неизвестно, куда попадёшь через этот портал – штука ведь ненадёжная! Желаю тебе оказаться в Эльфийских Землях, конечно! А ещё Тукхар дарит тебе шкуру саблезубого тигра. Очень хорошей выделки. Там, куда ты направляешься, очень холодно. Это немного согреет тебя.

Орк помог мне одеться в тигриную шкуру – дело оказалось не простое. Нужно было накинуть её и завязать кожаной перевязью особым образом. Мне было непривычно оказаться в одежде. Но вещь была действительно необходимой – я был очень благодарен Тукхару. Набросив на себя все котомки и взяв оружие, я последний раз благодарно пожал руку своему другу. – Береги себя, кентавр Орион Вольный Охотник! Счастливого пути!

– Прощай, Тукхар, вождь хуров! Да хранят Великие Силы Света тебя и твоё племя!

Простившись с Тукхаром, вместе с Ирфом мы помчались по пустынному полю, навстречу блёклому рассвету, направляясь к злосчастному оврагу и оставляя позади гостеприимную орковскую деревню.

Приблизившись к оврагу, мы увидели, как ручей заметно наполнился, его течение стало более быстрым, вода была жёлто-коричневой от песка и грязи.

– Что если стало слишком глубоко, Орион? – заволновался Ирф.

Я вспомнил, что говорил Тукхар о том, как при сильных ливнях вода наполняет овраг до краёв.

– На наше счастье погода пока стоит хорошая. Воды, по-моему, не так много прибавилось. Думаю, надо рискнуть. Искать путь через горы, когда вот-вот ударят морозы, не менее опасно. Наши запасы не так велики.

Говорить дольше смысла не было. Я подошёл к краю оврага и съехал вниз вместе с потоками мокрого песка и камней. Оказавшись в ручье, я обнаружил, что стою по колено в воде. Не так уж и глубоко. Ирф заскользил следом и, через несколько мгновений, оказался рядом со мной в потоке холодной воды. Против течения мы побрели вдоль русла ручья, казавшегося бесконечным. Шли долго. Возможности сделать привал не было. Подходящих площадок или островков мы не нашли. От долгого путешествия по холодной воде я почти не чувствовал ног, просто переставлял их механически в одном ритме. Тело от холода задеревенело, пропала и гибкость. А впереди новыми волнами накатывал на нас этот бесконечный грязевой поток, на который я уже старался не смотреть. Ирф покорно плёлся позади, уныло опустив голову. Но изменения в окружающем пейзаже всё-таки произошли: камни попадались чаще, берега становились круче, впереди виднелась грозная стена гор. Мы приближались к каменному ущелью.

– Ирф! Придётся поторопиться! Нужно чередовать бег с шагом, иначе мы надолго застрянем в этом ущелье! – предупредил я единорога.

С усилием оттолкнувшись, я перешёл в галоп, с трудом удерживая ровный темп закоченевшими ногами. Хорошо ещё, что здесь дно ручья было по большей части песчаное, а не каменное, а значит, нескользкое. Ирф следовал за мной, немного увеличив дистанцию, чтобы не оказаться в самой гуще холодныхбрызг. Устав от скачки, мы снова пошли шагом. Неожиданно я услышал позади испуганное, отчаянное ржание единорога. Я резко обернулся, с чёрным орковским копьём наизготовку. Огромный зверь, по размерам не сильно уступающий единорогу, вцепившись в него когтями, свалил Ирфа в грязный поток. Два огромных клыка угрожали вонзиться в отчаянно барахтающегося единорога. Я в два прыжка подскочил к саблезубому тигру и c силой воткнул копьё ему в плечо. Зверь оглушительно заревел, жёлтые глаза полыхнули яростью. Резко рванувшись в сторону, тигр освободился от копья, отпустив единорога. Мокрое копьё выскользнуло у меня из рук вместе с резким движением хищника. Тигр застыл лишь на секунду и в следующее мгновение бросился на меня, перепрыгнув через поднимающегося Ирфа. В прыжке я схватил зверя за горло, чувствуя, как его когти царапают и рвут тигриную шкуру, впиваясь мне в спину. Но долго я не мог его так держать. Одним толчком я бросил хищника в воду. Ирф метнулся к зверю, чтобы проткнуть его своим рогом, но большая кошка оказалась ловчее: извернувшись, она вцепилась когтями единорогу в шею. Я вовремя подскочил и ударом копыта по голове снова сбил тигра в поток. Два резких удара хвоста по воде – и огромный зверь снова ринулся в атаку: тигр бросился на меня сбоку. Поскользнувшись на камне, я упал в воду под тяжестью хищника. Одной рукой держа кошку за горло, другой ударил её по носу, потом ещё раз… Неожиданно почувствовал, как хватка когтей хищника ослабла, зверь в ярости бросился назад и обессилено рухнул в воду. Рядом стоял Ирф с окровавленным рогом. Приметив большой камень, где упал зверь, когда я проткнул его копьём, я опустился на колени в воду. Пошарил ладонью по мокрому песку дна. Моя рука обнаружила гладкую поверхность. Орковское копьё нашлось! Обидно было бы так глупо потерять хорошее оружие. Поздравив друг друга с тем, что благополучно выбрались из очередной переделки, мокрые, грязные, исцарапанные и уставшие, мы продолжили свой нелёгкий путь.

Каменное ущелье приближалось. Вскоре высокие неприступные горы окружили нас. Стало темно. Узкое пространство и чёрные скалы, нависшие над нами, подавляли волю, напоминая о том, какие мы всё-таки хрупкие, ничтожные перед лицом Великих Стихий. Даже через громкий шум воды, усиленный эхом от скал, я слышал, чувствовал, как бешено бьётся в груди сердце, все чувства были на пределе. Так мы продолжали свой путь; то мчась галопом, то тяжело вышагивая по воде. Вокруг сгущалась тьма, близился вечер. Здесь, наверняка, стемнеет быстрее, чем в полях. Нужно срочно искать место, где бы мы могли заночевать. Через некоторое время я обнаружил нечто подходящее. Широкий обломок скалы, некогда упавший на дно ущелья, представлял собой островок, на котором мы с Ирфом вполне могли уместиться. Все наши съестные запасы намокли. Мы всё равно постарались съесть как можно больше – иначе всё пропадёт, а впереди ещё долгий путь. Тигриная шкура, в которую я был одет, также пришла в негодность. Её нужно было хорошо просушить, а такой возможности у меня не было. Пришлось её снять.