Алёна Медведева - Двенадцать Месяцев. Январь

Присев на скамью и приподняв немного подол платья, девушка почувствовала, что ее щеки буквально пылают от стыда. Мало того что Месяц перед ней на колени опустился да голову склонил, так еще и ноги чистотой не блещут, после хождения-то босиком!

– Холодные какие, – пробормотал Яромир, внимательно осматривая ступни девушки. – Обморозить не успела, но мазью согревающей смазать не помешает. Домой как вернемся, я к Олесе в гости наведаюсь, она с этим быстро подсобит.

– А кто такая Олеся? – чуть слышно спросила Милава, чтобы хоть что-то сказать.

«Ну, Милка, точно выгонят тебя взашей! – отчитывала она себя тем временем. – Месяц и так себя плохо чувствует, ему еще ночью в дозор идти. А тут ты, безголовая, с носом своим любопытным! Не лезла бы в ту кладовку, все бы хорошо было!»

– Так Баба-Яга она, еще один Страж, – пояснил Яромир. – Я тебя с ней позже обязательно познакомлю.

«А может, и не выгонит? – мелькнула обнадеживающая мысль. – Хотел бы выгнать, не обещал бы познакомить».

– Вот, принес, из овечьего пуха, – послышался голос Горыныча. – Сейчас мы быстро тебя отогреем.

А дальше…

Милава честно мечтала провалиться под каменный пол, чтобы не испытывать такого жгучего стыда. Ведь Месяц мало того что самолично укутал ее, так еще и на колени к себе усадил да за ложкой потянулся, приговаривая, что сейчас покормят ее горяченьким и она враз себя хорошо почувствует.

– Не надо! – воскликнула Милава, отодвигаясь, насколько позволила обнимающая ее рука Месяца, и уже тише добавила: – Сама поесть могу. Чай, не маленькая.

– Ну, сама так сама, – отстраненно произнес Январь, а глаза его вмиг словно корочкой льда подернулись.

И пока девушка аккуратно, делая маленькие глотки, ела борщ, ни разу на нее больше не посмотрел. Обстановка на драконьей кухне вмиг напряженной стала, и только Горыныч уплетал за все шесть щек, изредка хитро поглядывая на Яромира и его Спутницу. Дракон прекрасно видел, как возникло недопонимание между ними, но говорить ничего не стал.

«А зачем им жизнь облегчать? – весело подумала средняя голова. – Да и мне какое-никакое развлечение будет. Заодно и посмотрю, что из себя представляет новая Спутница. А то в прошлую встречу как рыба мороженая была. Только единожды хоть какие-то чувства показала!»

Вскоре они распрощались с гостеприимным Стражем. Январь доставил их снежным порталом домой и, не слушая никаких возражений, отнес девушку в ее спальню. А Милава, сгорая от стыда, мечтала поскорее остаться одна. Ей хотелось спокойно обо всем подумать и попытаться настроиться на те отстраненно-деловые отношения, о которых она мечтала.

«А пока у меня все выходит с точностью до наоборот! – все сильнее расстраивалась Спутница. – Еще немного и точно с позором выгонят из мира сказочного. И что мне тогда делать?»

Представив, какими глазами посмотрит на нее мама, Милава решила, что уж лучше и вовсе домой не возвращаться. А как жить дальше… Придумает что-нибудь.

– Подожди меня здесь, я скоро вернусь, – усадив ее на мягкую перину, предупредил Январь.

Милава и ответить ничего не успела, как он вновь исчез. Тяжело вздохнув и решив, что поделать ничего уже нельзя, она принялась выпутываться из пледа, в котором Месяц и доставил ее из пещеры Стража. А как ноги на пол опустила, чуть не зашипела от неприятных ощущений. Ступни начали отогреваться и их стало неприятно покалывать, а затем и боль пришла. Доковыляв кое-как до ванной, сама себе напоминая при этом утку, Милава принялась отмывать ноги. Осторожно смывая грязь, она то и дело замирала, крепко сжимая зубы. Но признаваться Месяцу, что ей больно, не собиралась.

– Ох, вернулась наконец-то! – заскочив в помещение и поскользнувшись на полу, заверещала Рыжуха. – А я так испугалась, так испугалась! Вот прямо тут была, а уже нет тебя. Ой-ей-ей, горе-то какое! И что за напасть – честных девиц через артефакты утаскивают!

– Рыжуха, успокойся, оглушишь ведь! – возмутилась вошедшая вслед за ней лиса. – Жива и здорова наша Милава. Все обошлось, так зачем панику разводить?

А девушка еле улыбку счастливую сдержала, так ей по сердцу пришлось лисье «наша Милава». Что бы она ни думала, а все ж приятно это, когда тебя причисляют к своему маленькому семейному кружку. Значит, не совсем чужая для них.

«Вот только Январь-Месяц совсем другого мнения будет, – тут же одернула себя Спутница. – А значит, нельзя расслабляться и нужно попытаться стать если не незаменимой помощницей, так хоть сколько-нибудь нужной ему!»

– А где же хозяин наш, Январь-Месяц? – подбоченившись, что смотрелось довольно забавно, поинтересовалась белка. – Неужто бросил тебя здесь, а сам на обход ушел?

– Не бросил, не волнуйся, – прозвучал голос Яромира, и Милава, сидевшая на самом краешке, чуть в ванну не упала.

«Вот позору бы было!»

– Это хорошо! Это правильно!

– Да замолчи ж ты, тараторка! – вновь прикрикнула Патрикеевна. – Хозяин, может вам ужин сюда принести?

– Не нужно, нас Горыныч на славу угостил, – отказался Месяц. – Сейчас ноги Милаве смажу да на обход отправлюсь.

– Не стоит вам утруждаться так, – попыталась отказаться девушка. – Сама справлюсь.

– Не перечь, все равно по-моему будет, – хмуро глянул на нее Январь. – Вытирай ноги да выходи, я все уже приготовил.

И вновь Милаве подчиниться пришлось. Насухо вытерев полотенцем ноги, она прошлепала в комнату, морально к лечению готовясь.

– Садись на кровать, сейчас все сделаю, – разворачивая сверток, который принес с собой, наказал Яромир.

Взяв одну ногу, он быстро смазал ее пахнущей травами мазью и ловко замотал тканевыми полосками. Проделав то же самое со второй ногой, закрыл баночку с мазью и предупредил:

– Олеся наказала еще утром смазать. А если ноги болеть будут, к ней тебя привести. Не простая то мазь, а чудодейственная – опомниться не успеешь, как ноги заживут.

– Мне уже значительно легче, – пробормотала Милава. – Спасибо вам.

И ведь ничуть не обманула. Кожу вновь стало покалывать, но теперь это было даже приятно. А боль действительно отступать начала.

– Смотри сама, – не стал настаивать Яромир. – Но если почувствуешь боль, не молчи. А теперь отдыхай. Мне уже выходить пора.

Еще раз окинув Милаву хмурым взглядом, Месяц покинул комнату, оставив девушку одну. Ему еще нужно было забрать свой посох и отдать распоряжение служкам, чтобы присмотрели за Спутницей.

«Да уж, Настенька такой бедовой не была, – расстроено думал мужчина, выходя из дома. – А эта сразу же на пустом месте проблемы нашла. Хоть бы с ней не случилось чего, пока меня нет. Может, ей тоже питомца создать? Пусть всегда рядом будет, а то мало ли что приключиться может!»

С такими мыслями Январь и начал свой обход, зорко вглядываясь в ночную мглу. Эти несколько дней после перемещения печати спокойно все было, но наученные горьким опытом и Месяцы, и Стражи больше не теряли бдительности. Хоть Январю не верилось, что колдуны темные, столько сил потратившие на прорыв, скоро восстановятся. А все ж беспокойство не покидало его – словно чувствовал, что чего-то не учли, не доглядели. Но понять, в чем причина тревоги, не мог. Тихо и тревожно было окрест, никак, сама природа затаилась в ожидании беды. И беда не заставила себя ждать.