Валерия Мир - Сабтилы

Графиня молча приблизилась к девушке и наклонившись к ней, крепко обняла ее. Но почти сразу же прервала объятия, испугавшись, кажется, собственных эмоций.

– С тобой все в порядке? Ты вроде похудела, – бабушка бормотала, продолжая разглядывать Софи, гладя и ощупывая ее взволнованное лицо. – Ну, ничего. Вернешься в поместье – мы тебя живо на ноги поставим!

– С какой стати мне возвращаться? – Софи окончательно растерялась, неловко отводя маленькую сухую ладошку от своего лица. – Я хочу видеть родителей! Почему они не пришли?

Девушка только сейчас заметила, что пожилая графиня выглядела осунувшейся и постаревшей. Ее щеки, всегда такие румяные, побледнели. Темные круги обозначились под впавшими глазами. Тем не менее, пожилая женщина не потеряла уверенности в себе. Сила таилась в ее небольших карих глазах и поджатых губах.

– Софи …тебе ведь еще не сообщили, что Джувенела больше нет.

Предложение, произнесенное почти будничным тоном, пришлось прокрутить в голове несколько раз. И все равно, Софи только и смогла произнести:

– Ха?!… – что больше походило на громкий выдох. – Ты это о чем сейчас?

– Весь город исчез… его больше не существует…

Софи помотала головой из стороны в сторону, стараясь разобраться, действительно ли она успела проснуться. Что могло означать заявление бабушки? А где же она тогда сейчас находится, если не в одной из клиник Джувенела?

– Никогда бы не подумала, что скажу подобное, но неожиданная авария, случившаяся с тобой, спасла тебе жизнь. Ты – единственная и последняя, кто у меня остался.

Пожилая графиня вдруг поднялась с койки и, не желая демонстрировать быстро наполняющиеся влагой глаза, поспешила выйти из палаты.

Тересса, проводив пожилую женщину сочувствующим взглядом, с большой неохотой обратилась к Софи. Она так боялась этого неизбежного разговора.

– По официальным данным город не был разрушен внешними факторами и не пострадал от природных катаклизмов. Отправленные на место происшествия маги подтвердили, что жизненный след Джувенела и всех его жителей оборвался ровно в последний день лета. Все… все исчезли.

– Это неправда…, – прошептала Софи и улыбнулась. – Я была там. Я видела свою семью и провела первый день в школе. А Вы заявляете, что их больше нет…

– Мне очень жаль, но скорее всего, во время аварии у тебя случилось видение. При изучении состояния мозга и восстановлении памяти эмоционального фона нам удалось выяснить, что разум твой отключился, и ты пришла в себя только через два дня. Твое физическое состояние было близко к коматозному, что удивительно, поскольку внутреннего кровотечения или сотрясения не обнаружилось.

Тересса решилась взглянуть в глаза девушке. Сейчас они отражали лишь совершенную растерянность. Видимо, разум Софи не мог пока принять суровой действительности.

– Поверь, мы все сочувствуем тебе. Но ты должна постараться держать себя в руках. Город не был разрушен. Он исчез по неизвестным обстоятельствам и расследование никто не собирается прекращать. И главное, постарайся понять, как себя ощущала все это время твоя бабушка. Помимо потери родных она не знала, очнешься ли ты, придешь ли в себя! Теперь тебе нужно поддержать ее. Теперь ты – ее единственная опора.

Медсестра прекратила говорить, заметив дорожки слез, появившиеся на лице Софи. Девушка, опустив голову, обессилено облокотилась на спинку кровати. Сейчас любые утешения были бесполезны. Ей придется осознать и принять новую реальность.

Тересса вспомнила о пожилой женщине и решила, что ее не стоит оставлять одну. В последний раз взглянув на подопечную, она вышла из палаты.

Звук захлопывающейся двери послужил сигналом для сознания. Софи, сломавшись пополам, протяжно взвыла.

– Это неправда…, неправда-а-а! … Я не верю! – девушка уткнулась мокрым лицом в колени и волосы спутанными прядями скатились с плеч. Ей хотелось кричать, да только голос срывался клочьями, застревая в горле. – Это какая-то ошибка…! Это бред…! Я не хочу в это верить!

Внезапно нахлынувшая злость заставила Софи кинуться с кулаками на стену, к которой была приставлена кушетка. Звук получался глухим, ватным и удары ослабевшей девушки растворялись в тишине комнаты. Однако, Софи била со всем своим отчаянием.

Заглянувшая проведать ее Тересса решила вызвать доктора, лично курировавшего странный случай, произошедший с Софи. В отличие от Терессы, он выглядел более ярким и живым. Может потому, что из медицинской униформы носил только халат, да и то, наспех накинутый на повседневную одежду.

Как только доктор прибыл в палату, он сразу же оттащил девушку от стены и развернул к себе.

– Софи! Все будет хорошо! Ты не должна вредить собственному организму, погружаясь в отчаяние! Я боюсь, это может зайти слишком далеко!

– Мистер Спек, отпустите меня! Я не верю в то, что происходит! Зачем мне говорят, что это всего лишь иллюзия? Я же видела их всех!

– Я сожалею, но видимо твой организм именно так защитил тебя от шока во время аварии.

– Ах! – Софи вдруг вздохнула с глубочайшим облегчением. – Я поняла. Мне все это снится. Сейчас я дома после первого учебного дня и вижу сон. Ужасно неприятный. А когда такое происходит, лучше всего попытаться уснуть во сне. Я так делала пару раз, когда мне снились кошмары.

Девушка, расслабившись, отодвинулась от доктора, подтянула на себя намокшее от слез одеяло и улеглась поудобнее.

Сон пришел к ней мгновенно, еще в присутствии Спека и медсестры. Маска скорби медленно исчезла с лица Софи, и ее дыхание стало ровным.

Доктор перевел взгляд со своей пациентки на медсестру.

– Идите, Тересса. Присмотрите лучше за графиней. Сообщите, что ее внучка еще слаба от всех этих печальных новостей и ей стоит еще отлежаться пару дней.

Женщина, коротко кивнув, покинула палату. Доктор нахмурился, и не поворачиваясь к погрузившейся в дрему, девушке произнес:

– Придется тебе понять, что случившееся, к большому сожалению, не сон.

Прошло еще три дня, во время которых Софи отказывались отпускать домой. Самым главным оправданием служило предположение об ухудшении ее психического состояния.

Софи больше не жаловалась и не просила поскорее отпустить ее домой. Больше всего она не хотела возвращаться в мир, где бесконечно придется слушать напоминания о катастрофе. Ее уверенность, что время, которое она провела в родном городе с родителями, а затем и в школе с Алисой реально, медленно растворялась под натиском разума. Теперь девушка была готова поверить, что это были лишь галлюцинации ее поврежденного сознания.

Новый расклад вполне оправдывал, почему она так плохо запомнила встречу со своими родителями. Почему одноклассники и учителя вели себя так странно. Иногда Софи (обычно после приема успокоительных) задумывалась, почему Алиса в ее видении была такая настоящая. Ведь она тоже замечала странности, творящиеся вокруг них, и активно пыталась в этом разобраться!