Ольга Поплавская - Пришедший из снов

– Значит, так! Слушай меня очень внимательно! Сегодня, когда девчонка уснет, ты окутаешь ее своей заботой. – Он ехидно рассмеялся. – Сделай всё, чтобы она увидела как можно больше жутких кошмаров. Она стартовое звено. Плени ее!

– А как же Морфей? Он от нее не отходит и не даст мне этого сделать. И…

– Дослушай до конца! – рявкнул тот. – Я прослежу за тем, чтобы он был как можно дальше от нее. Он тебя не побеспокоит. Вдобавок, возможно, я подошлю к тебе помощника. – Зевс не стал называть его имени, не желая, чтобы они сами о чем-то договорились. – Ты же знаешь: чем больше страхов, тем слабее человек. Другие сделают то же самое. И если мы все дружно удержим этих людишек в таком пикантном состоянии столько, сколько нам потребуется, – его глаза засверкали весельем, а рот изобразил что-то наподобие оскала, – мы заставим вспомнить человечество, кому они поклонялись тысячелетия назад и про кого так опрометчиво забыли!

Он триумфально расхохотался, так что стены зала заходили ходуном.

– О, мой повелитель! А что будет, если кто-то из олимпийцев узнает про наш план? – дрожащим голосом спросил Фантаз.

– Никто не узнает. Пока, – сказал Зевс. – А когда узнают, скажут спасибо. Ступай! И сделай всё как следует! – В его руках устрашающе сверкнула молния. «Я еще всем покажу, кто такой Зевс! А Габриэлю особенно!»

Фантаз быстренько попятился назад и исчез. Он наблюдал за Кристиной, ибо должен был поймать момент между бодрствованием и сном, чтобы никто не почувствовал угрозы, ведь он был ониром, приносившим людям кошмары. Таким, как он, запрещалось посещать людей, подобных этой девушке. Но поскольку тщеславному Зевсу стало скучно без человеческого поклонения, он решил нарушить этот закон и повернуть время вспять, напомнить людям, кто он такой и на что способен. А Фантаз оказался всего лишь инструментом, способным помочь ему в этом мировом перевороте, хотя он толком и не понимал, что Зевса не устраивало. После того как человечество приняло единобожие, у них, божеств Олимпа, стало меньше забот. К ним перестали обращаться с просьбами. Перестали жаловаться им. Многие из них вздохнули с облегчением и наслаждались своим забвением. Тем более что они всё еще были вхожи в человеческий мир. «Раз уж ты вляпался в эту аферу, доведи дело до конца, – сказал он сам себе. – Назад дороги нет». Только вот кого Зевс имел в виду, говоря «другие»?

Почувствовав, что девушка засыпает, онир прервал размышления и приступил к своей жуткой работенке, от которой с каждым годом получал всё меньше удовольствия.

Габриэль лежал в своей постели, сладко окутанный дремой. Но внезапная перемена в воздухе заставила его резко подскочить. «Кристина в опасности», – послышался чей-то тревожный шепот.

– Что за…

«Ты нужен ей!»

– Немедленно проявись, кем бы ты ни был! – скомандовал воин, окончательно проснувшись. Через несколько мгновений перед ним возник молодой мужчина в темном хитоне. Он был высок и на первый взгляд худощав, но присмотревшись, можно было увидеть его вполне спортивное телосложение. Кожа незваного гостя слегка мерцала, а белоснежные волосы будто ручьями спадали на крепкие мужские плечи. Его глаза переливались всеми цветами радуги и выражали недоумение.

– Что ты тут делаешь, Морфей? – удивился Габриэль.

– Как ты?.. – гость осекся и почтительно поклонился. – Приветствую тебя, Габриэль! Прости, что пришел в твой дом без приглашения. Меня прислала Лахесис. Я должен предупредить тебя… И вынужден просить о помощи.

– Предупредить о чем?

– О грозящей опасности. Случилось то, чего никогда не должно было произойти…

Габриэль заметил, что под всегда сияющими глазами бога темные круги и мелкие морщины, словно он не отдыхал долгое время.

– Ты же знаешь, что есть люди с определенными способностями, – продолжал тот, – среди них есть те, кто сам творит свои сны. – Габриэль слегка напрягся. – К ним строго-настрого запрещено приближаться моему брату Фантазу и ему подобным…

– Ближе к делу.

– Фантаз пленил одну из них.

– И… Вы, олимпийцы, не в силах с этим разобраться? Ведь это в ваших же интересах – соблюдать порядок. Как вообще этот слизняк посмел кого-то ослушаться? – это был риторический вопрос. Морфей поднял на него печальный взгляд и тихо произнес:

– А он и не ослушался. Им управляют и…

– Опять этот зловредный ублюдок! – зарычал Габриэль, не дав ему договорить, и подскочил со своего ложа. – Зевс! Только он может снять такой запрет, да?

Морфей в знак согласия кивнул. И смущенно отвел взгляд от обнаженного тела хранителя. Тот уже расхаживал по комнате в поисках своей одежды. Надев черные брюки, он обратился к ониру:

– А где был ты в тот момент, когда это всё случилось? Ведь ты несешь ответственность за этих одаренных людей.

– Справедливый вопрос. Я признаю, что виноват, но Зевс в тот момент отправил меня к Аиду с посланием, сославшись на то, что Гермес далеко, а я справлюсь с этим лучше всех. – Габриэль ощутил, как пробежали мурашки по спине в предчувствии чего-то очень плохого. – Я согласился потому, что знал: Фобетор приглянет за ней. У него какая-то необъяснимая связь с той девушкой. Он ни разу не явился к ней настоящим кошмаром, когда-то давно поклявшись оберегать ее. Но он исчез. Я пытался отыскать его, но все мои попытки были тщетны. А девушка стала заложницей своих же страхов. Сработала чья-то хитрость… Фантаз сотворил какие-то невидимые преграды с помощью ее подсознания. Лахесис сказала, только ты сможешь пробиться сквозь них.

– Что это всё значит?

Морфей зажмурился, сделал глубокий вдох и тихим голосом произнес:

– Дело в том, что это Кристина. А ты, как мне известно, уже бывал… – он вновь осекся, увидев, как наливаются яростью глаза воина. Тот прямо на глазах стал шире в плечах, а руки сжались в кулаки так, что выступили вены. Он гортанно зарычал и жестким голосом приказал:

– Говори!

Морфей съежился, но, набравшись смелости, продолжил:

– Ты же знаешь, что мойры всегда всё знают. И то, что произойдет впоследствии, ни к чему хорошему для многих олимпийцев не приведет, а для людей – тем более. Это, скорее всего, будет игра в одни ворота. Я знаю, что ты не особо благоволишь к нам, но и среди нас, олимпийцев, есть те, кто может увидеть всю низость поступков…

Габриэль попытался взять себя в руки, видя ужас, отразившийся на лице гостя. Да, не следовало кому-либо видеть его реакцию на девчонку. Ведь это из-за нее он так менялся, его терзала сама мысль, что ей может угрожать опасность. Или все-таки – нет. В любом случае всё было в корне неправильно. Его должна беспокоить вся ситуация, человечество, которое оказалось в опасности, и он должен владеть собой, своими эмоциями. Ему не в первый раз приходится спасать людей. Он сделал глубокий вдох и потихонечку успокоился.