Саша Север - Сорцерий. Книга III. Вендетта

– Это легко проверить – не добавляй в зелье листья арноглосса.

– Тогда от нестерпимой боли она войдет в состояние Остирды! Это чревато, это опасно!

– Поверь мне, этот чудак поглотит всю ее боль, потому что его чувство взаимно и, хоть они и не ведают, обладают силой Любви. – Эвелина оставалась в сомнениях. – Неужели ты думаешь, я не смогу пресечь состояние Остирды, если, как ты полагаешь, я ошибаюсь, – Виктория изобразила обиду.

Эвелина задумалась и отодвинула глиняную миску с листьями арноглосса в сторону:

– Хорошо, проверим.

Ведьма отступила от Эвелины и подошла к широкому длинному деревянному столу. Она расчистила его от вещей, сняла скатерть и пригласила Алису.

– Ложись на живот, – скомандовала Виктория.

Алиса расположилась на столе. Ведьма одним взмахом острого лезвия ножа разрезала ее майку.

– Боль будет страшная, твоя сила будет рваться наружу. Постарайся сдержаться. – Виктория обернулась на принца: – Подойди. Если увидишь, как поглотило ее состояние Остирды, возьмешь за руку.

– Но я слышала об этом жуткие вещи… Это не опасно для Августа? – уточнила Алиса.

– Нет, – отмахнулась Виктория и снова обратилась к принцу: – Только не медли, не хочу, чтобы ее энергия уничтожила мой славный дом.

Взаправду же, чародей, потерявшийся во тьме сознания, мог оказаться губительной силой для того, кто попробует к нему прикоснуться. Только Любовь, взаимная любовь, могла поглотить опасность и рассеять мрак сознания. Прикосновение Августа даст ответ кто на самом деле Алиса: грязная лгунья или чистое сердце.

– Готово! – объявила Эвелина, подхватила котелок и, цокая каблучками туфелек, мелким торопливым шагом подлетела к столу.

Убирая со спины длинные волосы Алисы, Август коснулся кожи, что была мягче шелка. В изгибах спины Алисы таилось что-то магическое и притягательное. Увы, эти веснушки, рассеянные по плечам, ему не принадлежат.

Эвелина надела высокую кожаную перчатку, сунула руку в кипящее зелье и намазала горячей синей жижей обрубки крыльев. Через минуту варево зашипело и начало покрываться лопающимися пузырями. Алиса заметно краснела, зелье жгло кожу. Когда начала растворяться кость, покровительница взвыла от дикой боли. Эвелина нанесла новый слой жижи. В страшном вопле Алиса вспыхнула ярким синим пламенем, глаза заволокло темной пеленой. Принцесса едва успела отпрянуть в сторону. Август не дрогнул, сквозь пламя обхватил Алису за руку. Ее крик тут же стих, а пламя, что покрывало теперь и принца, вовсе не причиняло вреда. Он чувствовал ее боль, но теперь она делилась на двоих.

Утихло пламя, утихла боль. На месте крыльев остались лишь два небольших неприметных ожога. Обессилив, покровительница погрузилась в крепкий сон.

Август отстегнул плащ и, укутав в него, взял Алису на руки.

– Спасибо, это было важно для нее.

– Отвези Алису домой, – строго попросила Эвелина. – К Александру! – напоминание прозвучало слишком сурово. Казалось бы, кому, как не Августу, лучше других об этом помнить, но взгляд Эвелины обвинял и осуждал за любовь.

Забравшись на фелиса, Август крепко прижал к себе покровительницу. Весь полет он смотрел на ее длинные черные ресницы, аккуратный нос, пересохшие алые губы. Словно их первая встреча на берегу повторилась, но теперь он вынужден расстаться с Алисой. Тогда, в тот день, мог ли он предположить, что полюбит девушку, упавшую с неба?

Жизнь во дворце оказалась совсем не такой, как рисовало прежде воображение. Алиса выла от скуки. Каждое утро кудесница-портниха выдумывала для покровительницы новые роскошные платья, затягивая ее в тугие корсеты. После завтрака Александр исчезал, занимался приемами важных персон и разрешением проблем своего народа. Алиса встречалась с королем снова только за ужином, после которого совершалась небольшая прогулка по садам у дворца. По-настоящему вдвоем они оставались лишь ночью.

Эвелина пребывала во дворце не так часто, потому редко составляла компанию Алисе. Принцессе хотелось, как раньше, проводить время в обществе ведьм, хотя это и заставляло терзаться отсутствием магических сил. Она ни разу не предлагала отправиться с ней, потому как считала, что Алиса вернулась, чтобы быть с Александром, а значит ее место во дворце. Казалось, Эвелина затаила на покровительницу обиду за столь резкий и грубый побег в Калпсиз. А как иначе? Эгоистка страдала лишь год, а брат – целый десяток лет!

Алиса занялась изучением языков Сорцерия, чтобы иметь возможность понимать заклинания, читать книги и, банально, названия заведений, вывески, знаки. Не лишним будет и знание эльфийского наречия, признанного самым древним и сложным. Жаль занятия с учителем не длились бесконечно – Алиса часто не знала, чем себя занять.

Даже отец был занят более чем она. Виктор полностью погрузился в освоение магии с Адамом, в процессы зельеварения с Лилиан. В руках обычного человека волшебные кристаллы – простые камни, но Виктор хотел во всем разобраться. В скором времени у него начали получаться правильные отвары.

Алиса часто заглядывала в родовое гнездо. Вылазки позволяли снять платье, полетать на фелисе, пообщаться с отцом и друзьями. Алисе нравилось, что Адам проводит время с Виктором, стал ему другом, опорой. Нет, колдун не мог заменить Анну, но, казалось, она есть в нем, в его сердце, душе, разговорах, повадках. Они все это чувствовали.

Не меньше времени проводили с Виктором и Август, и Лилиан. Они вместе ходили в лес, собирали нужные ингредиенты для зелий. Зачастую их сопровождали лемпириды, помогая находить те или иные растения. Хранителям леса нравился Виктор, он общался с ними весьма уважительно и нередко приносил угощения.

Когда Алисе доводилось не просто присутствовать в доме отца, наблюдая за обучением, но и участвовать в его жизни – она расцветала. Покровительнице особенно нравились вылазки в лес, где ей доставалось внимание не только Виктора, но и Августа. Алиса скучала по обществу принца королевства Валор. Август совсем не заглядывал во дворец, хотя мог бы. Тому виною сплетни. С возвращением покровительницы, судачить о неразделенной любви Августа стали на каждом углу. Сплетники душили сочувствующими взглядами, а немногие дамы, зная, что его сердце принадлежит Алисе, смели дерзко предлагать свое. Но не разговоров и слухов избегал Август – он не желал видеть возлюбленную с другим. Встречи в родовом гнезде Тугенд избавляли принца от боли и ревности, от наблюдательных любопытных взоров и предоставляли время, которое он мог провести подле Алисы. Только здесь он мог не сводить с нее глаз, открыто наслаждаться широкой улыбкой, звонким смехом, ненавязчиво обнимать и награждать рыжую макушку неуловимым поцелуем. Все эти мелочи наполняли принца счастьем. Беда в том, что Август видел, как за улыбкой Алисы снова скрывается тоска – она не счастлива. Но она должна быть счастлива – в этом смысл его жизни! Каждую встречу принц задавал вопросы, чтобы узнать истинную причину печали – все ответы были не те. Тогда Август вспомнил. Вспомнил, в чем счастье Алисы.