Анатолий Арамисов - Читер. Рассказы

Но он кончился, когда меня в коме привезли с поля боя горячей точки.

И я услышал ее голос! Такой знакомый и родной. Голос срывался от напряжения, когда она пытала доктора:

– Он будет жить?? Отвечайте!!

Доктор молчал. Из разговоров врачей я понял, что не жилец. А она целыми ночами сидела рядом и плакала. Я не мог пошевелить даже кончиками пальцев. Я умирал. И не видел, как умерла она. Только взлетев в Космос, я внезапно оказался в похожей комнатке детского сада, в которой мы не поделили игрушку. Но теперь нам не нужна была одежда; мы растворились друг в друге, обливаясь слезами радости. И уже не надо было соперничать ни в чем. Здесь был другой Мир.

Главный судья матча на первенство мира с тревогой вглядывался в лицо неистового сербского гроссмейстера, за три неполных года сокрушившего всех и вся на своем пути к высшему шахматному титулу. Темные очки, которые комиссия по борьбе с читерством проверяла и перепроверяла десятки раз, скрывала глаза будущего чемпиона. Тело серба просвечивали на разных турнирах так, что он в своих интервью шутил, что скоро заболеет раком от этих рентгеновских лучей. Ничего не находили. Чистое тело, без единого намека на металл. Заглядывали в уши, светили, нет ли там миниатюрных наушников. Нет. Трансляцию партий делали с задержкой в полчаса, сцену от зрителей отделяла стеклянная стена, непроницаемая ни для каких – либо лучей и сигналов. Туалеты соперников тщательно проверяли каждые 15 минут, хотя пронести туда телефон было физически невозможно.

Специалисты в недоумении разводили руками: в это было трудно поверить, но молодой сербский гроссмейстер играл безошибочно. Всего лишь три года назад он был никому не известным мастером из провинциального городка, раскинувшимся на берегах Дуная, недалеко от Белграда. А теперь, сегодня, без пяти минут новым чемпионом мира, доминировавшим над старым с перевесом в четыре очка. Если сегодня ничья, то серб становился шахматным королем.

Он сделал свой очередной ход и застыл в ожидании реакции соперника. Старый чемпион покачал головой, провел рукой по волосам на голове и, посмотрев в темные очки серба, произнес:

– Сдаюсь…

Одновременно с этими словами он протянул сопернику руку для поздравления. Зал вспыхнул аплодисментами, зрители вскочили со своих мест, поднялся невообразимый шум. Ведь все присутствовали на историческом событии! Однако спустя некоторое время в зале повисла гнетущая тишина. Сербский гроссмейстер никак не реагировал на протянутую руку бывшего чемпиона, по-прежнему сидел неподвижно, вглядываясь в позицию на доске.

Чемпион с недоумением смотрел на соперника. Его тонкие пальцы задрожали, рука стала опускаться вниз. Тут к столику подскочил главный судья, тронул серба за плечо.

– Мистер Ожич! Ваш соперник сдает партию! Почему вы не реагируете? Это очень неэтично!

Ответом ему было молчание и неподвижный взгляд серба из-за стекол очков. Судья побагровел, растерянно затоптался возле столика. Никто в зале не знал, что нужно делать…

Драган Ожич с детства был необычным ребенком. Первой его странности заметила мать: мальчик с трех лет примерно раз в неделю замирал остановившимся взглядом в какой-нибудь точке их маленького дома. Словно застывал изваянием на пару минут, и в эти сто двадцать секунд не реагировал ни на какие слова. Первый раз случился, когда мать позвала его к обеденному столу, а Драган пропустил ее слова мимо ушей, уставившись в окно, за которым пели соловьи. Отец, услышав напрасные призывы матери, подскочил к мальчику, с силой дернул его за руку и загремел своим басом:

– К тебе обращаются, паршивец! Пошел быстро в столовую!

Никакой реакции.

Папаша побледнел и с силой хлопнул сына ладонью по мягкому месту. Драган молча упал грудью на пол. От удара из носа струей брызнула кровь. Мать заверещала, подскочила к сыну, перевернула его на спину. Глаза мальчика были неподвижны, устремлены в потолок. Крики матери перешли в рыдания, она приложила ухо к груди мальчика.

– Сердце работает… – растерянно обернулась она к мужу. – Его надо везти к врачам, в больницу.

В это мгновение Драган сделал глубокий вздох и поднес руку к своему лбу. Глаза его приобрели осмысленное выражение, мальчик с недоумением посмотрел на свою рубашку, залитую кровью.

– Кто меня ударил? – спросил Драган.

– Сам упал, идиот! – со злостью выкрикнул отец. – Ты что – притворяешься? Зачем так пугаешь нас?

– Я не пугаю… – тихо ответил мальчик, – я…

Он замялся, как будто сомневаясь, говорить или нет дальше?

– Что ты? Рассказывай! – гремел папаша.

– Я возвращался… – прошептал мальчик.

– Нет! Он точно псих! Откуда ты возвращался!? Ты тут стоял, выпучивая свои глаза в окно! – нервно ходил по комнате отец. – Его надо завтра показать доктору Шишичу! Он специалист по психам!

Мать тихо плакала в углу. Из другой комнаты за происходящим испуганно наблюдала старшая сестра Драгана – пятилетняя Душица.

– Ты почему вышла из-за стола? – с недовольным видом обернулся к ней папаша. – А ну быстро назад!

И, взяв сына за руку, с силой толкнул его в сторону туалета.

– Сними рубашку, умойся, переоденься и марш в столовую! Даю тебе три минуты!

Доктор Шишич, тщательно обследовав Драгана, недоуменно пожал плечами:

– Не вижу никаких отклонений. Мальчик здоров.

Мать Драгана с облегчением вздохнула. Папаша недовольно покосился на нее.

– Но почему он застывает на минуту или две, словно выпадает из жизни? Как это объяснить, доктор?

Шишич вздохнул:

– К сожалению, медицина не может объяснить некоторые явления, происходящие с людьми. Взять, например, тех же лунатиков. Ходят по краю крыши и хоть бы что. Наука бессильна пока в таких вопросах. Будем надеяться, что странности у вашего ребенка с возрастом пройдут.

Но они не прошли.

К семи годам Драган научился скрывать свои уходы от реальности. Уроком послужил случай, когда мальчик, долгим взглядом изучавший угол комнаты, внезапно спросил:

– Мама… а почему у нас в углу сидит волк?

Никакие доводы матери и сестры Душицы о том, что в углу никого нет, не действовали. Драган упрямо твердил, что там находится волк. До тех пор, пока взбесившийся отец не выпорол его своим тяжелым ремнем.

Снова поход к доктору Шишичу не дал результатов.

– Если он так любит задумываться, отдайте его в шахматную школу, – посоветовал психолог. – Там пусть размышляет над фигурами сколько хочет!

Так и сделали. Вскоре Драган стал лучшим юным шахматистом своего города, так сильно он влюбился в эту древнюю игру. В школе над ним посмеивались, называли его «задумчивым шпилером». Но он, не обращая внимания на насмешки, упорно занимался теорией, много играл, а потом анализировал свои партии. Домашние успокоились и перестали обращать внимание на некоторые повторяющиеся странности мальчика.