Александр Поваляев - Королевство голубых лагун. Книга третья

***

Бумка со Стапенем и двумя пограничниками выбирали место для новой заставы. Нужно выделить участок, за который отвечал бы новый отряд. Заставы решили строить постепенно, по мере прибытия с Большого острова новых пограничников. И только после того, как будет набираться новый отряд, начинать выбор места следующей.

Встал и еще один вопрос, кого ставить начальниками новых застав. Стапеню хватает дел и у себя, командовать всеми заставами он не сможет. Невидимок тоже не поставишь, тогда их совсем не останется в малой крепости и на Большом острове. А больше и некого. Ставить же, кого попало, только людей смешить. На новую заставу начальником решили поставить Словета. Сержант, все-таки. А Стапень себе нового заместителя найдет.

Место облюбовали на берегу ручья. По ручью же решили провести и границу Королевства, чтобы сразу отличать, где свои, а где чужие. Ручей ничей. На этом берегу свои, а на том нет. Перешел ручей, значит нарушитель границы. Что с ним делать потом, пока еще никто не знал. Но и нарушители не появлялись. Откуда им взяться?

Тем не менее, граница есть граница. Все должно быть на уровне. Потому так придирчиво и выбирали место будущей заставы. Лесовики быстро нашли подходящее дупло для жилища, которое тут же начали приводить в порядок. Это только кажется, что все дупла одинаковые. Все они разные, как и деревья. У каждого дупла свой характер, свои особенности.

Бумка только головой крутил, удивляясь умению лесовиков, когда сам забрался в облюбованное дупло. Здесь свободно могло разместиться на отдых с десяток человек. Еще бы и место осталось. А пограничники тем временем уже сооружали чашу для костра. Стапень скупыми жестами отдавал команды, которые тут же выполнялись с завидной скоростью.

***

Чеч устроил показательный разбор прошедшим учениям. Команду Скрипа отметили особо, как применившую невиданную хитрость. Разумеется, что сам Скрип ни за что бы, не признался в том, что уснул. А Лишай и Дальвет только рады, что так удачно повернулись события.

Особо отметили Молвера. Чеч пообещал, что будет сам просить Бумку вручить Молверу сержантские погоны, чему тот несказанно обрадовался. Поэтому у него не появилось даже мысли рассказать о том, что произошло на самом деле. Зачем подводить друзей, да и самому выглядеть выскочкой? Пусть все и дальше думают, что всё так специально придумано.

Хуже всех чувствовал себя Сулист. Что-то не совсем правильное во всей этой истории. Вот только никак он не мог поймать эту мысль. Бывает так у всех. Кажется, вот оно, решение. Только руку протяни. А оно ускользает. Впрочем, эти размышления пришлось отложить «на потом». Чеч взялся за него и его команду. Чего только не наслушались неудачники! Если перевести всё, что сказано, на лесной язык и старые традиции, то получалось, что для них даже называться мусорщиками, слишком много чести.

Когда Чеч выговорился, начал говорить Неслыш. Уж, лучше бы подполковник продолжал распекать. По сравнению с тем, что довелось услышать от командира центра подготовки, речь Чеча, чуть ли не похвала. После каждой фразы Неслыша раздавался обидный смех пограничников и курсантов, сопровождаемый не менее обидными выкриками.

Остальные группы, на фоне этих событий, остались незамеченными. Так, вспомнили мимоходом, и забыли. Ничего интересного. Кто-то проиграл, кто-то победил. Всё, как обычно. Разберутся между собой сами. Должен же кто-то проиграть? Обычное дело. Для того и учатся.

***

Второй день Мацык и Крекул, толкая перед собой связанные вместе плоты из веток, плыли в неизвестном направлении. По очереди отдыхали на плотике, который хоть и с трудом, но держал над водой очередного пассажира. Как ни тренированы они, но столько времени на воде им до этого быть не приходилось. Наваливалась усталость, а однообразие вызывало отупение и желание добраться хоть до какой-нибудь, земли.

Вода в озере достаточно теплая, а движение еще и согревало. Так что, говорить о том, что пловцы мерзли, не приходилось. Но, попробуйте сами несколько дней не выходить из воды! Мало не покажется. Однако, деваться уже некуда. Вот и плыли по воле волн и ветра.

***

Хамик и Шлюм нашли себе новое занятие. Каждый день устраивали соревнования. Самые разные. Кто больше веток наломает для костра, кто лучше кинжал бросает, кто лучше рукопашкой владеет, кто дольше под водой просидит.

Поначалу Шлюм начал жульничать, делая вид, что уходит под воду, а сам на несколько секунд задерживался на поверхности. Но Хамик быстро заподозрил неладное, и поймал жулика. После этого стали делать по-другому. Становились друг против друга, и каждый клал руку на голову соседа.

Незаметно начали складываться, если и не дружеские, то приятельские отношения. Что поделать? Все мы стремимся к общению. Одиночество может и с ума свести. Друзья нужны всем. А где их взять, если на весь остров их только двое? Вот и пришлось искать то, что объединяет, а не разделяет.

***

Граст начал прогуливаться по острову. Не с какой-то определенной целью, а просто так. Обычно это происходило, когда, наигравшись, убегала по своим делам букашка, или если долго не приходила. Иногда пробовал играть с другими букашками, но те быстро убегали. В таких случаях Граст очень огорчался. Иногда даже слезы появлялись на глазах.

Кариф во время таких прогулок старался находиться поблизости. Мало ли что могло случиться? Вдруг помощь понадобится. Вот и ходил тенью за товарищем по несчастью, делая вид, что занят своими делами.

В одну из таких прогулок и случилось чудо. Невдалеке показался корабль. Граста с Карифом, который отчаянно махал курткой над головой, заметили. Корабль остановился, и к острову направилась шлюпка. А через полчаса корабль продолжил свое путешествие с двумя новыми пассажирами.

***

Стрекот с любопытством разглядывал Оториброса и Ришани, которых привели в замок на скале. Среднего роста, крепкого телосложения, с длинной прической соломенного цвета и цепким взглядом насмешливых голубовато-серых глаз, он производил впечатление уверенного в себе человека. Сразу видно, что он не привык бросать слов на ветер, а его команды исполняются немедленно. Об этом можно судить по скупым жестам и скорости, с какой исполнялись его распоряжения.

Ришани повидал на своем веку слишком много властителей, чтобы не оценить Стрекота по достоинству. С таким человеком нужно вести себя весьма осторожно. Зато, если войти к нему в доверие, то о дальнейшем можно не беспокоиться. Для таких людей преград не существует.