Илона Шлотгауэр - Незримые путеводители по человеческим судьбам

– А почему, мамочка…? – начала, было вопрос Мия, но Эмма ее остановила:

– На этом мы сегодня остановимся, моя маленькая. Все остальное ты узнаешь в школе. И Эмма, покружившись немного с дочкой, поцеловала ее в хорошенькую щечку и направилась к выходу. Когда они покинули заветную комнату, Мия лишь спросила:

– Мамочка, можно я буду приходить к тебе, и смотреть, как ты работаешь?

– Можно, но ты должна обещать мне, что не станешь заходить в эту дверь тогда, когда нас с папой нет дома.

Мия дала маме непреложное обещание и направилась в свою комнату.

Нечего и говорить, в какой восторг привело тогда Мию все, что она увидела и узнала. Она была безмерно счастлива, что тайна неприступной крепости раскрыта и она, наконец, пала. Она без умолку говорила об этом со своей подружкой, но в какой-то момент заметила, что на нее все рассказанное не производит никакого впечатления. Немного обидевшись Мия спросила:

– Неужели тебе все это не интересно?

– Почему же? Мне интересно… просто я давно об этом знала….

Возмущению Мии не было предела.

– Как ты могла мне этого не рассказать?! Как ты могла молчать, зная, как я мучаюсь от неизвестности, что скрывается за этой дверью?! Как ты …. И слезы обиды брызнули из глаз разгорячившейся девочки. Подружка подошла к ней и сказала:

– Не сердись на меня. Я не могла тебе этого рассказать потому, что этого делать нельзя. Ты должна получать необходимую информацию постепенно, так как её должное восприятие происходит в определенном возрасте. Иначе, может произойти так, что ты не сможешь стать в свое время опекуном как твои родители, а значит не выполнишь своего предназначения.

Мия перестала плакать, вытерла слезки и успокоилась. Ответ подружки вполне удовлетворил ее обиду, и больше она не обижалась на нее, так как знала, что если та и недоговорила ей что-то, то это лишь для того, чтобы уберечь хозяйку от беды.

Но вот прошло немного времени, восторг утих, и вся информация плавно улеглась в сознании девочки по своим местам. Но в этой информации был небольшой пробел, который не давал покоя любопытной головке. Как же мама попадает в человеческий мир? Может она улетает туда на волшебном единороге? Так прошло несколько дней, в течение которых Мия пребывала в глубоком раздумье, теряясь в догадках и выдумывая различные способы перемещения.

Наконец, Эмма заметила страдания дочери и спросила, что так мучает ее. Мия с некоторой нерешительностью поведала маме о причине своей задумчивости. Эмма изучающе и с некоторой тревогой посмотрела на свое дитя. Она не знала, можно ли ей об этом говорить, но убедившись, что дочь не успокоится, пока не услышит ответа, она сказала:

– Мы не летаем в этот мир на единорогах, моя крошка. Существуют двери, ведущие в человеческий мир, через которые мы туда и попадаем. Те, которые ведут к нашим подопечным, располагаются в кабинетах, где мы с папой работаем над полотнами.

Мия задумалась. Она начала припоминать все, что находится в маминой рабочей комнате и пришла к выводу, что не помнит там никакой лишней двери.

– Мамочка – сказала Мия – разве в той комнате есть еще какая-то дверь?

– Есть – ответила мама – но для твоего взора она еще закрыта. Так устроено для твоей безопасности.

Мия удивилась. Неужели человеческий мир представляет какую-то опасность? Она хотела спросить об этом маму, но по выражению ее лица поняла, что на этом их разговор должен быть завершен, и не стала ни о чем спрашивать.

***

Одним из вечеров между родителями состоялся разговор. Эмма с большим беспокойством обратилась к мужу:

– У нашей дочери полет мышления совсем не как у семилетней девочки. На днях, как и положено для всех в ее возрасте, я рассказала ей о нашей работе и показала полотно.

– И что же случилось, что так тебя расстраивает? – озабоченно спросил Адам и обнял жену.

– Она засыпала меня такими вопросами, что я просто не знала, что ей ответить. В конечном итоге мне пришлось просто оборвать разговор, потому что я побоялась перейти черту, находящуюся на грани того, что ей дозволено знать, а что нет. Вспоминая себя в ее возрасте, я удивляюсь ей. Когда моя мама вводила меня в курс дела, я только слушала, и мне не приходило в голову обсыпать ее такими вопросами, нападению которых сегодня была подвергнута я, так как того, что рассказала мама, мне было вполне достаточно. Я очень переживаю, что могла сказать лишнего и у нашей маленькой девочки появится страх или нежелание стать такими как мы…

– Не расстраивайся так, дорогая моя, на мой взгляд, нам стоит только порадоваться тому, что наша дочь сообразительна не по годам.

– Как ты не понимаешь? Эта сообразительность сейчас может выйти ей боком. Я несколько дней наблюдала за тем, как она мучается в поисках какого-то ответа, а когда попыталась с ней поговорить об этом, она вытянула из меня рассказ о дверях в человеческий мир.

– Не вижу причин для беспокойства.

– Я сказала ей, что двери сокрыты от нее для её безопасности. Когда я это произнесла, я прочитала в ее глазах испуг. Теперь в ней зародился страх перед человеческим миром. Страх, который может стать сильнее в той неизвестности, в которой она сейчас пребывает.

Адам не мог не согласиться с доводами жены. Он тоже обеспокоился этим, но чтобы успокоить Эмму ответил:

– Раз уж наша девочка так сообразительна, то она найдет для себя ответы таким образом, чтобы преодолеть этот страх. Не печалься раньше времени. Когда она пойдет в школу, всё встанет на свои места.

– Жду не дождусь этого дня. Я так устала от того, что ничего не могу рассказать собственной дочери и постоянно контролирую каждое свое слово, когда она рядом.

Семилетие

В то знаменательное утро Мия проснулась раньше обычного. Она открыла глаза, но подниматься с постели ей не хотелось. Она лежала в своем уютном гамаке и думала о том новом чувстве, которое появилось в ней в этот день. Она чувствовала, что в ней что-то изменилось, и эта перемена озадачила ее. Она думала о том, что сегодня ей семь лет, что теперь она будет ходить в школу и осваивать науку, являющуюся предназначением ее народа, и что это большое и важное событие в ее маленькой жизни. С этими мыслями она все-таки заставила себя встать и, выйдя из комнаты, окунулась в атмосферу празднования дня ее рождения, наступление которого так ждали все в ее семье. В своей любимой пушистой пижамке с черно-желтыми полосками маленький шмелёк Мия спустился в столовую, где ее ожидал вкуснейший завтрак из ее любимых бабушкиных оладий и свежевыжатого яблочного сока, а из кухни доносились звуки работы чашек и плошек, творящих разные вкусности под бабушкиным руководством.

Полакомившись продуктами старания бабушки, Мия отправилась на кухню, откуда доносились очень заманчивые запахи и тихие ворчания. Было совершенно очевидно, что бабушка о чем-то задумалась и, погрузившись в свои мысли, не заметила, как вошла именинница. Девочка любила повеселиться и пошутить с бабушкой и не смогла отказать себе в удовольствии, воспользовавшись моментом, не устроить маленькое веселье. Она неслышно подошла к бабушке и громко сказала: