Сергей Маркелов - ТЕРРИУСИДЫ: ОСКОЛКИ ДУШИ. Цикл «Эйриния». Книга вторая

– Помнишь ли ты дни, когда заговорщики, во главе с Яном хотели захватить власть в Ренне?!

– Конечно мессир!

– Так вот, вовсе не технические богатства города прельщали их, а не что другое.

Ромус, аккуратно достал необычной формы ключ, что висел на шее. Пристально взглянув на него, он раскрыл зубчики в разные стороны. Затем вставил ключ в щеколду замка. Прокрутил несколько оборотов против часовой стрелки, затем по часовой, и снова против, с порядком, известном только ему.

Через несколько секунд, внутри двери раздалось тихое монотонное тиканье. Дверь с ужасным скрежетом распахнулась. Ромус пройдя в нее первым, подозвал Малию подойти поближе.

В глаза девушки бросилось ярко алое свечение, подобно зареву заходящего солнца, но куда более слепящее и совсем не излучающее тепла.

– Что это?! – дрожащим голосом прошептала мышка, не смея сделать шаг вперед.

– Закрой глаза, и заходи, – проговорил Ромус, и захлопнул за ней дверь.

– А теперь, открывай!

Малия открыла глаза. К ее удивлению, свечение резко закончилось.

Перед ее глазами предстало Нечто, стоявшее на треноге, посреди маленькой глухой комнатки, излучавшее некий холод и алый туман цвета крови.

– Что это?! – вытянула шею Малия, и сама не зная почему, захотела прикоснуться к неведомому предмету.

Ромус остановил ее, схватив за руку:

– Стой, не делай этого! Одно прикосновение живого существа и этот стеклянный шарик увеличится в разы. Спалит всех нас за одну секунду.

– Но как, ведь это… – прижала к груди руки Малия.

– Невозможно!? Правда! Но я собственными глазами видел, как это Нечто стерло с лица земли целую дюжину пленных мышей.

– Откуда оно у вас?! – воскликнула Малия, спрятав руки за спину, и не смея больше двинуться с места, замерла.

Ромус тяжело вздохнул, и печально проговорил:

– Мы были юны, глупы, и не осознавали того, что делаем. Мне трудно говорить об этом. Воспоминания о тех днях причиняют столько боли… При одном упоминании, о том, через что нам пришлось пройти, сердце кровью обливается. Откуда оно взялось у крыс, и для чего было нужно им, мне мало что известно. Я попал в плен, куда позже, чем Терриус. Но я прекрасно видел, на что это Нечто способно, попадая на открытый воздух… – осекся Ромус, опустив голову, схватившись за нею.

Он попытался закрыть уши. В них эхом отдавались крики тех, кого больше никогда не увидит.

– Ромус, вы в порядке?! – кинулась к нему Малия, испугавшись не на шутку.

– Да Малия, да! – выпрямился мышь, беря себя в руки.

– Вы сказали, что Терриус знал об этом штуке многое, а что именно?!

– Не знаю. Он никогда не рассказывал мне, о том, чего натерпелся от крыс в плену. Когда война была выиграна, Терриус опасался, что Нечто попадет в недобрые руки, и тогда…

– Что тогда?!

– Он не сказал… Взял с меня клятву, что я буду беречь это как десницу ока. И никому никогда не покажу.

– Тогда почему, вы показываете это мне, сейчас?!

– Сам не знаю Малия. Но в последнее время, чувствую, что силы оставляют меня!

– У вас есть сын.

– Не пойми меня превратно, но я не хочу, чтобы он испытал все муки, что испытал некогда, по вине этой штуке!

– О чем вы?!

– Малия, Малия, Нечто больше не место в Ренне, как и в нашем мире! Поэтому ты должна вернуть это туда, откуда оно родом.

– Куда?! Как?!

– Оно принадлежало крысам, вот туда и следует отправить его.

– Но зачем?! Если Терриус наказывал спрятать, может его не стоит трогать?!

– Это не просто шарик… Мне дословно известно, что этот предмет использовался жрецами летучих мышей, при поклонении богине ночи – Турии, и всякого, кто посмеет коснуться его – ждет кара!

При этих словах, Роме снял перчатку с правой руки, и показал ее Малии. Рука по локоть, была высохшей, костлявой, и не естественного огненно-багрового цвета.

– Многие годы, это не причиняло мне неудобства и боли. Но с некоторых пор, при одном упоминании об этом шаре, вся моя рука начинает гореть огнем! Он как будто высасывает из меня жизнь… Вот почему я не хочу, чтобы кто-то еще из нашего мира соприкоснулся с этой проклятой вещью!

– Но… Если она проклята, как мне ее…

– Куда позже, я узнал, что оказавшись в медной оболочке, она теряет свои силы. Вот почему вся эта комната из меди.

При этих словах, он достал небольшой кулон. Открыв его, Ромус аккуратно обхватил шар, и захлопнул кулон. Затем протянул Малии. Дрожащими руками девушка взяла кулон, и зажала в кулачке.

– Я больше не хранитель. Доверяю тебе завершить дело, что некогда не смогли довести до конца мы с твоим отцом.

– Но как мне попасть к крысам?! Да и можно ли им доверять, после двух войн?!

– Теперь у них новый правитель – Тирен! Ваш друг, и он поможет тебе.

– Я не отказываюсь от возложенной на меня миссии, но я пришла сюда по иной причине. Эти символы, с некоторых пор стал рисовать Пик, видя все это в своих кошмарах. Я просто хотела узнать, что они означают, и как помочь ему?

– Не знаю, Малия, как все это между собой связано, но подобные символы я уже видел раньше.

– Где?! Скажите Ромус, и я сделаю все, как вы просите.

– Все там же, в плену у крыс… Больше я не могу ничего сказать.

– Но Ромус!?

– Ты должна сама отыскать ответ на все эти вопросы. Советую начать с записок, что постоянно вел мой друг Терриус.

– «Записки бывалого моряка»?! – воскликнула Малия.

Схватив кулон обеими руками, она загорелась новой целью…

Не прошло и получаса, как Малия была на пристани. Провожать ее вызвался сам император Ромус Реннский. Перед отплытием корабля, он тихо, почти шепотом, давал ей последние наставления:

– Самое главное Малия, об этом предмете не должна узнать, ни одна живая душа! До тех пор, пока ты лично не переговоришь с Тиреном.

– А как же мои друзья?

– Тем более, им опасно знать все подробности.

– Но как я справлюсь в одиночку?!

– Ты не останешься одна! – обнял ее на прощание Ромус.

Малия невольно скользнув рукой по его руке, отдернулась, так как та горела огнем.

– Простите?!

– Ничего, я уже привык… Ступай, Малия, и не теряй времени. Помни, судьба всей Эйринии в твоих руках!

Проводив ее на борт корабля, он помахал ей левой рукой. Когда девушка исчезла из виду, скрывшись в каюте, Ромус, стоя в окружении своих придворных, изо всех сил сжал кулак правой руки. Да так сильно, что его перчатка задымилась, и начала краснеть.

Император, которого всего пробирала дрожь, опустил на нее взгляд. Когда он снова поднял голову, на его лице красовалась жестокая, жуткая усмешка, совершенно не свойственная мышам. А хитро прищуренные глаза так и излучали зло…

– Эй, новенький, пришло время познакомиться с пыточной! – бросил сквозь решетку один из стражников, пришедших за Тошем.