О. Фурсин - Чужая душа. Славянская сага. Часть 1. Аркона

Я стала совать ей деньги, уповая на то, что это даст ей стимул к поискам выхода. Да, мне было стыдно за себя: я изменила всему, что считала правильным. Всё, что я считала до сих пор невозможным, происходило со мной. А я ведь даже допуска не давала никогда невозможному. Оно обрушилось на меня со страшной силой, словно в отместку.

Странно, денег она не взяла. Я почувствовала себя пациентом, от которого отказались врачи. Видя моё огорчение, ощущая мою растерянность (люди, претендующие на звание эзотерика, физиономистами и эмпатами должны быть по умолчанию), она поспешила сказать:

– Вы, милая, оставьте деньги пока при себе, я не готова прямо так, с бухты-барахты, вступить с Демоном в схватку. И не знаю, сумею ли Вам помочь. Я догадываюсь, что многие люди считают меня бессовестной лгуньей, но ведь это не совсем так, а точнее, совсем не так… Вы православная? Сходите к священнику, нужно молитвы вычитать, скажите ему, что живёте с бесноватым, и Вам нужна защита. Я не знаю в Москве католика-экзорциста, да и нигде уж теперь не знаю, Европа-то теперь… простите, пушным зверьком облеклась… храмы под гей-клубы отдали! Ну, буду спрашивать, мир не без чудаков, и не без добрых людей. Делать ведь что-то надо. Начните с чего-нибудь Вы, а я тоже не дремать пойду. Диббук. Надо же…

Я сказала ей, что хочу уйти из дома, убежать. Она взглянула на меня с сожалением:

– Да разве от него вот так-то просто уйдёшь? Он ведь не зря рядом с Вами возник, милая. Можно сказать, он Вас-то и искал, деточка. И найдя, просто так не оставит. Что-то ему нужно от Вас…

Годам к десяти я потребовала от Белогора внести в мое обучение умение обращаться с оружием. Хорошо сказано. На самом деле моя просьба к Белогору прозвучала так:

– Дед, хватит уже Яромиру с Веславом носы задирать передо мной. Попроси Людоту-коваля выковать мне меч… Научи меня бой на мечах вести, ты ж умеешь. Все говорят, что ты – лучший!

Я знала, что просьба моя могла не понравиться волхву, но чтоб настолько… Обычно, если ему что-то не нравилось, он сводил брови на переносице, смотрел на меня с укоризной. А тут его глаза заметали молнии…

– Чтоб я этих слов больше не слышал. Говорил я тебе, что доля твоя иная, хоть ты и княжна, а все одно, женщина. Ведислава, пойдешь замуж за воина, вот он и будет крепко меч сжимать в руках, а ты за его спиною. И весь сказ. С братьями равняться не след. Твой отец великий воин, Яромиру есть на кого равняться. Веслав в движды посвящён, ему Световита защищать, и того больше требуется. Братья не носы задирают, а свое дело делают. У тебя своё…

– А за кого замуж, дедушка? Роды наши уж на кресте распяты, одни мы Веру держим. Не пойду я за предателя, хоть убейте. Тётка вон сходила уже, сама не рада. А на Руяне мне жениха нет, ране все мне братья и свойственники…

– Найдет отец жениха. Не завтра ещё выходить. И к делу не относится.

– Отец говорил, война большая идёт. Есть король у данов, есть и сила.

– Да хоть бы и трижды война. Она не женщинами ведётся.

– Дед, а на мечи бросаться, когда беда, это женское, да? Или в огонь, чтоб в плену не быть? Я ведь не маленькая, что в плену княжну ждёт, знаю.

Он растерялся. Кажется, я нанесла ему удар значительно большей силы, чем рассчитывала.

У него даже губы дрожали, когда он спросил:

– А на нас ты уже не надеешься, дщерь? Скажи, почему ты боишься?

А как я могла сказать, когда обещала молчать. И кому обещала, князю Тетыславу…

В один из приездов своих в Аркону отец взял меня с собой на свою лодию, поплавать, развеяться, как было сказано. Не в первый раз выходила я под парусом в море, но и не в десятый. У отца вечно были дела. Развлекать меня некогда было. Можно представить, как я обрадовалась. Зря…

Мы вышли ближе к вечеру. Лёгкая и подвижная дощатая отцовская лодия с тремя парусами неслась по волнам легко, играючи, свежий ветерок играл моими волосами. Погода уже была осенней, и хоть лучи солнца ещё пронизывали воду, но холодновато было. Я накинула по настоянию тетки крзно 76из волчьего меха, подарок отца. Куталась в него, радовалась подарку.

Да и вниманию отцовскому. Белогор одарил меня такой любовью, которой хватило бы на многих. Но отец оставался моим отцом; недаром жрец настоял, чтоб я звала его дедом: он понимал, что не мог бы занять место князя Тетыслава в сердце его дочери. Отец обнимал меня своими сильными руками, целовал – и чувство полной, абсолютной защищенности охватывало меня разом. Как когда-то, когда я была совсем маленькой, а он подхватывал меня, спотыкающуюся, едва ковыляющую, чтобы не упала, чтоб не расшиблась…

Какое-то время огибали мы Арконский мыс, а потом, как ни странно, по отцовскому приказу, корабельщики опустили паруса, оставили весла, и мы стали качаться на легких волнах. На мой вопрос, почему, отвечал отец:

– У меня встреча с другом, дочь моя. Давай подождём, сегодня он может заставить меня ждать себя, у него в руках многое. В другой раз, посмотрим, и пождёт меня, другие-то ждали, бывало…

Странно, что друг мог бы заставить ждать князя, или отец мог заставить ждать себя искреннего друга. Но князь Тетыслав обнимал меня, мы были вместе, и, в общем, было все равно, кого ждать. Да и не пришлось долго. Совсем скоро появилась точка из моря, которая довольно быстро двигалась к нам, и позднее превратилась в лодию. Непохожую на нашу: широкую, с одним парусом посреди, со многими веслами и гребцами.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Джон Уиллард Марриотт-младший, глава гостиничной сети Marriott и личный друг Митта Ромни, сохраняет права на этот известный отель. По крайней мере, в нашем романе. И это, конечно, типичное мормонское «гнездо». О мормонах – см. ссылки 2,6,11.

Храм Солт-Лейк (англ. Salt Lake Temple) – культовое сооружение Церкви Иисуса Христа Святых последних дней в Солт-Лейк-Сити, США. Располагается на Храмовой площади, раскинувшейся на территории 4 гектара. При этом сам храм является крупнейшим среди всех храмов этой религиозной организации, занимая площадь в 23,5 тыс. м3. О планах возведения Храма Солт-Лейк было объявлено ещё в 1847 году, сам храм строился около 40 лет, с 1853 по 1893 год, по проекту архитектора Трумэна Энджелла. Сочетает в себе одновременно элементы готического и романского стилей. Для строительства использовался схожий с гранитом кварцевый монцонит, добытый на каньоне Little Cottonwood в 15 милях от города. Открывал Храм Солт-Лейк четвёртый Пророк и Президент Церкви Иисуса Христа Святых последних дней Уилфорд Вудрафф.