Инна Чудо - Реальность Астрал

– Женщина с хвостом, тоже это слово произнесла. Хотелось бы знать что это? Это такие с прозрачными крыльями, порхающие с цветка на цветок в полупрозрачных одеждах? – я уже была вне себя, просыпаешься не пойми где, не понимаешь чужого языка, так еще обзывают какой-то развратной крылатой Фэйри.

Зато наши собеседники, меня видимо очень даже понимали, потому что «эльф-наоборот» расхохотался, а его товарищ изо всех сил пытался сдержать улыбку. Я посмотрела на них и чуть не выругалась от обиды, за такую несправедливость. Вовка откровенно радовался всей ситуации, а я даже не знала как реагировать.

– Отойдем? – попросила его.

Он кивнул, сказал всадникам, что на минуточку, и мы отошли в сторону крыльца.

– Воланд – серьезно начала я – ты хоть что-нибудь выяснил? Я так понимаю тебя все устраивает, и ничего не напрягает. Но я думаю, что надо попытаться понять, как мы здесь оказались и соответственно вернуться домой.

– Зачем? – он так удивился, что я растерялась – Что тебя там держит? Учебу мы закончили, значит надо работать, а это как ни крути каторга, которая превратится в рутину, а потом не успеешь оглянуться, а ты уже не в том возрасте чтоб развлекаться, и жизнь прошла зря. – он еще помялся и добавил – Конечно, может ты выйдешь за муж, родишь детей и будешь счастлива, но куда торопиться, это ведь удивительное приключение!

– Или мы сошли с ума. – констатировала я. – Я понимаю твое нежелание возвращаться, но я так не могу, я должна понять и попытаться что-то сделать.

– Понять – он задумчиво почесал подбородок – ну понять-то можно, но возвращаться то зачем? У тебя там никого не осталось, а я и так здесь, с тобой. – он заискивающе улыбнулся.

В чем-то он был прав, из родных у меня никого не осталось. Его фраза, неприятно резанула и навеяла воспоминания. Мои родители были учеными, профессорами-археологами. Никогда я не понимала эту тягу копаться в земле и искать осколки древних ваз, но то я, а вот родители свою профессию обожали. Они часто были в командировках, объехали почти весь свет, и в детстве мне часто казалось, что я им совсем не нужна. Когда они уезжали, приезжала бабушка. Вот для нее я была самая-самая. Когда я окончила школу, родители почти не появлялись дома, у них был какой-то проект по обмену опытом с другими профессорами и обучению студентов. Когда мама или папа звонили, то всегда взахлеб рассказывали, какие у них замечательны студенты, описывали все вокруг, но моими успехами особо не интересовались. Мои рассказы о себе, почти никогда не были дослушаны до конца из-за «срочного дела». Бабуля видела, как я расстраиваюсь, но с утешениями не лезла. Всегда говорила: – «Это жизнь, и она совсем не такая, как хотелось бы нам, надо приспосабливаться. «И я приспособилась, просто перестала думать что я не нужна, выростила в себе самолюбие, и не расстраивалась по пустякам. Поступила в медицинский, училась, гуляла и работала в офисе рядом с домом, разбирая документы и отвечая на письма. Бабушка была на пенсии, и хотя родители присылали деньги и у нее были сбережения, на шее я сидеть не хотела. Поэтому как только вошла в ритм учебы, стала искать подработку. Бабушка сначала была против, но выслушав мои доводы, решила помочь и устроила в офис к дочери своей подруги. А полгода спустя пришло письмо, о том что родители пропали в какой-то экспедиции, и что поиски ведутся. Тогда моя учеба заметно ушла вниз, но я не отчаивалась, названивала и спрашивала о результатах поисков. Но еще через месяц поиски прекратили. Их так и не нашли и посчитали без вести пропавшими. Бабуля сильно постарела за этот месяц. Даже ее глаза больше не улыбались. Потом она заболела и быстро угасла. И я осталась одна. Я всегда чувствовала себя одиноко, но никогда не было чувства всепоглощающей тоски и горя. Я справилась и с этим – «приспособилась», нашу квартиру продала, и переехала в бабушкину, в другой город. Решила начать все с начала. Так что когда переехала, уже была совсем другой. О своей прошлой жизни я никогда не распространялась. Только Вовка, который всегда был рядом, знал все. Ведь именно ему я изливала душу, и иногда плакалась в жилетку.

– Кира, ты меня вообще слушаешь? – вырвал меня из омута воспоминаний, друг.

– А? Да. Ладно, давай решать проблемы, по мере их поступления. Для начала, почему я никого не понимаю? – это меня очень волновало. Я то и дело слышала это их «асханте», значит говорят обо мне, а что говорят я не понимала, было неприятно и немного обидно.

– Я буду твоим переводчиком – обрадовался Вовка – Я кстати разговор не окончил, пошли назад.

Мы снова подошли к ушастым всадникам.

– Кира не понимает вашего языка, а почему понимаю я? – сходу спросил Вовка.

Тайриэль задумчиво посмотрел на меня, потом на Вовку, было ощущение, что он видит то, чего не видим мы, и еще ощущение нереальности всего происходящего.

– Асханте, дэдор таена рима.

– Он говорит, что ты не веришь, поэтому не понимаешь – быстро отыграл свою роль Воланд.

– Таак, а во что надо поверить, в то что я неизвестный науке зверь?

– Я думаю, во все, в этот мир, точнее в эту реальность.– сумничал тоже мне.

Пока я искренне пыталась «поверить», меня потянули за рукав. Посмотрела вниз и увидела хвостатого ребенка, того самого, который сидел на руках у женщины. Он открыто улыбнулся и потянул еще раз, предлагая идти с ним. А мне пришлось бороться с желанием потрогать его хвост и руки. Я пожала плечами и пошла за ним. Он обошел наш дом – этаж и сел на скамейку. Я села рядом.

– Извини, я непонимаю вашего языка – зачем-то сказала я, хотя он и не пытался мне ничего сказать. Мы посидели минут пять, и тут недалеко от нас, я услышала родную речь. Повернулась на звук, но кроме улицы никого не увидела. Кстати наш дом-подъезд оказался последним, на мощёной грубыми камнями улице. Она представляла собой что-то вроде базара вперемешку с невысокими жилыми домами. Все это смотрелось очень интересно, дома были разные, одно-и двухэтажные, деревянные и каменные, вдалеке виднелся какой-то больше похожий на глиняный дом. Кругом лежал снег из труб в домах шел дым, а за домами были видны эти огромные деревья. Создавалось ощущение, что улицу создали прямо в лесу, стараясь по возможности не трогать деревья.

– И откуда только взялись, надо кого-то позвать, пусть уходят в свою реальность, нечего им здесь делать! – недовольный голос шел откуда-то сбоку. Я встала, обошла загадочно улыбающегося ребенка, который за мной наблюдал и стала всматриваться в… в воздух. Уже хотела отвернуться, но тут что-то показалось мне неправильным, как будто везде воздух был ровным, а в одном месте словно более густой и гранённый.

– Нет, ну это же надо, целый дом! – продолжал бубнить голос. А мне вдруг стало смешно, и вспомнилась девочка Эли, надо посмотреть вдруг мы тоже придавили какую-нибудь «Гингему».