Юрий Каранин - Лучник. Лабиринт. Книга вторая

Скакуны остановились только тогда, когда передние скакуны, пролетев высоченные плавни, не влетели в воду. И в этот момент начался морок. Над морем в стремительном прыжке поднялся огненный кумп, на спине которого… сидела женщина с двумя саблями в руках.

Гир презрительно усмехнулся. Его клоки были готовы к тому, что чужак наведет морок, поэтому он не так уж и спокойно, но без особого страха дожидался окончания прыжка. А когда фигура огненного кумпа уже заслонила весь горизонт, усмешка мгновенно сошла с губ Анда. Чужак уже не может навести морок.

И в тот же момент тяжелый таранный удар сбросил гира наземь, аки незакрепленный мешок. А рядом упали два разрубленных тела клоков. Анд не успел вскочить на ноги, и над ним из леса пролетела желто-коричневая тень. Знакомый грозный рык, который ни с чем не перепутаешь, намертво сковал все мышцы Анда.

Гир слышал предсмертные крики клоков, но, не то, чтобы прийти на помощь, он не смог, инда, заставить себя подняться из жирной вонючей грязи. И ему было, совершенно, наплевать на то, что гир умер окончательно.

***

Ярость Арель угасла так же, как и пришла. Рассыпаясь искрами, истаял огненный зверь, и Арель растерянно склонилась над Са Талом. Стрела вошла неглубоко, и Арель легко вытащила ее. Но рана начала подозрительно быстро чернеть, и кровь из раны свертываясь темной, скорее, черной пеной. Арель упала на колени, и принялась сначала выдавливать, а потом отсасывать кровь, нимало не заботясь о себе.

Ее плеча кто-то дотронулся. Арель мгновенно схватила с земли саблю, и тут же опустила ее. Перед ней стоял мальчик, которого она уже видела в юрте у Са Тала, и протягивал фляжку с водой. «Как он догадался, что мне нужно выпить много воды, чтобы разбавить яд?», – удивилась она, принимая фляжку. Она начала жадно пить воду. Вода имела непонятный, но приятный вкус. Незначительная терпкость придавала воде некоторую пикантность и хорошо утоляла жажду. Но все дело было, отнюдь, не в жажде, а в яде, природу которого она не смогла понять. Кое-какие знания про яды дед ей передал, но их явно не хватало. Несколько капель воды упало на лицо Са Тала, – и он вдруг пошевелил губами, пытаясь что-то сказать. Арель поняла, что он просит пить, и поднесла фляжку к его губам. Но Са Тал был очень слаб, и вода больше проливалась, нежели попадала в рот. Фляжка полностью опустела, и Арель оглянулась в поисках мальчика. Но его рядом не было, и она снова начала высасывать кровь из раны.

Пронзительный крик мальчика подбросил ее словно пружина. Что-что, а мгновенно ориентироваться и действовать «на кончиках своих нервов» дед учил особенно тщательно. Сабля – плохое метательное оружие, но тот человек уже об этом никогда не узнает.

– Спасибо, сестра. – Прошептал мальчик, вытирая чужую кровь со своего лица и протягивая другую фляжку. – Пейте, – я еще принесу. Воды там много. – Его язык был ведом и незнаком одновременно.

Наконец, ей удалось вылить в Са Тала всю фляжку, но, пока она занималась водой, кровь в ране совсем свернулась, и она, превозмогая себя, сделала два глубоких разреза выше и ниже раны. Кровь хлынула фонтаном. Но, понимала Арель, это уже – мертвая кровь. Сейчас главное удалить из организма как можно больше яда. Хорошо, что Са Тал лежал без движения. Сердце билось еле-еле, – и кровь не успела разойтись по всему телу, и, главное, не попала в сердце и мозг.

Арель еще несколько раз то останавливала, то снова открывала кровь, пока Са Тал окончательно не пришел в себя.

– Арель? – Безмерно удивился он, когда увидел ее, склонившуюся над ним.

– Лежи. Тебе еще нельзя ни говорить, ни двигаться.

– Почему? – Не понял Са Тал и предпринял попытку подняться.

– Лежи, говорю. – Арель испугалась, что кровь пойдет дальше, поэтому в результате получился грозный окрик. – Яд еще не полностью выведен.

– Какой яд? – Са Тал совсем не помнил, что был ранен.

Арель не сразу поняла смысл вопроса, и потому ответила. – Не знаю, – он мне не знаком. Тебя бы надо переправить на остров, но тебе нельзя двигаться.

– Совсем? – Спросил Са Тал, уже целиком вверяя ей свою жизнь.

– Не знаю. Может быть, совсем. – Растерянно проговорила Арель. – Есть один вариант, но не знаю, получится ли. Времени прошло уже много, и я не знаю, хватил ли мне силы перенести двоих. – И ее взгляд отыскал кумпа, снова возлегающего на пригорке словно грозный часовой.

Она не была уверена, что зверь ее поймет, но другого решения она пока не нашла. Скакуны были где-то рядом, но она их не видела.

– Помоги нам. – Крикнула она кумпу, – и он послушно поднялся.

– Сможешь добраться один? – Она оглянулась на Урта.

– Я – степняк. – Гордо ответил он ей.

– Молодец. – Сказала она.– И набери воды, сколько сможешь.

– Хорошо. Скакуны скоро вернутся. – Обрадовался мальчик.

Урт еще долго приходил в себя после увиденного, поскольку перед глазами стояло, как рядом с Са Талом вырос еще один кумп, огненный, непрестанно исторгающий голубые короткие молнии. Сестра помогла Са Талу влезть на этого, куда более страшного зверя, чем кумп настоящий, и Урт испугался, что он сгорит в непонятном пламени огненного зверя. А Са Тал охватил этого диковинного зверя за шею, и… ничего не произошло. А потом сестра уселась на спину настоящего кумпа, и кумп не обиделся на это. Сестра что-то крикнула, – и они поскакали. Только огненный кумп делал очень длинные и плавные прыжки, а у настоящего – прыжки покороче и резче, и из-за этого сестра еле-еле удерживалась за его гриву.

Скакуны вернули нескоро. Утр успел набрать воды, – и этого количества должно хватить дня на три. Если потребуется, Урт знает, где еще есть вкусная вода. А еще, тревожно прислушиваясь, перетаскал все сумки к опушке. А кони все не шли.

Урт уселся на холмик, где любит сидеть, кумп, и мысленно стал стыдить скакунов:

– Там Са Тал умирает, а вы где-то гуляете. Кто вас защитит, если он умрет. Стыдно.

И они появились, и терпеливо дожидались, пока Утр загрузит на них не слишком обременительную поклажу, но тяжелую для самого Урта. И потом они послушно пошли вслед за его скакуном, как пошли бы за скакуном Са Тала. Но шли они неторопливо, опасливо озираясь по сторонам, и, как ни подгонял их Урт, темпа не изменили. Все тревожные события дня сильно измотали Урта, – и его, привыкшего подремать днем, сморила жара, еще не торопящаяся усмирить свою прыть. Наверное, потому и не учуял он тревогу скакунов, и очнулся, когда скакуны разом остановились и даже слегка попятились.

Теперь Урт проснулся, и инстинктивно схватился за саблю. А впереди, готовясь к нападению, боевым веером растеклись убусы.

Урт беспомощно оглянулся. Несколько убусов уже заходили сзади, да, и бесполезно спасаться бегством от такой стаи хищников. Конечно, можно бы понадеяться, что убусы побоятся напасть на всадника. Если всадник взрослый и хорошо вооружен. А Урт и саблей не слишком-то умеет сражаться.