Дмитрий Акимов - Пламя Любви. История Лютия Редвуда. Книга 1

Внезапно на своем лице я почувствовал теплое дыхание. Я лишь успел просунуть руки вперед, когда зверь напал на меня. Это была рагоедская лиса. Она попыталась вгрызться мне в шею, но в это время я уже успел защитить своё уязвимое место. Быстро среагировав на мою оборону, лиса стала покушаться на моё лицо. Она начала отрывать часть моей щеки, но я схватился рукой за шею лисы и начал душить её. Внезапно зверь перестал возиться с моей щекой и стремительно рванулся к моей вновь открывшейся шее, но его остановила моя вторая рука, которая начала придавливать голову лисы к земле. Не дав ей опомниться, обеими руками я схватился за её горло мертвой хваткой. Лиса сопротивлялась, кусала за руки, но я не чувствовал боль. Навряд ли мне хватит сил вновь схватить эту тварь за шею, а иного способа убить её в этой тесной норе нет. Наконец она становилась все медленней и медленней, пока вовсе не успокоилась. Навсегда.

Надо убраться из этой норы, пока не вернулся лис. Эти существа не живут в одиночку. Всегда вдвоём – самец и самка. А детеныши перестают быть таковыми, когда убивают первого рага. Тогда они начинают искать себе подходящего партнера, чтобы потом вместе вырыть нору и продолжить свой род.

Выбраться оказалось не так легко, как залезть. Очутившись снаружи, я пощупал щёку, которая начала очень сильно болеть. Лиса оставила на ней глубокий укус, но не оторвала, хоть на этом спасибо. Руки тоже болели, но не так сильно. Избавившись от заноз и шипов, я стал вспоминать дорогу обратно. В Алую Прею.

И грустные мысли отчаяния стали посещать мою голову.

Слабо верится, что я теперь увижу её вновь. Не смогу навестить своих родителей. Не увижу свой дом. И Лилию. Я взял с неё обещание, что она научится готовить ежевичный хлеб и встретит меня с ним. Какой же я дурак, даже попрощаться нормально не смог. Лишь отшучивался, хотя знал, что, скорее всего, последний раз её вижу. Если она и научилась готовить ежевичный хлеб, то с ним она встретит лишь известие о моей смерти, а не меня. А ещё…

Вдруг я увидел рагов. Моих преследователей. Они лежали внутри палаток. Один бдел. Часовой. Только сейчас я заметил, что уже стемнело, и на землю спустился ночной мрак. Я потерял счёт времени, не зная даже, как долго проходил после того, как скрылся от преследователей.

Я уже собрался медленно и тихо отходить назад и как можно скорее убираться от этого места, как вдруг заметил, что зелёный раг, который выступает в роли часового… уснул.

Это мой шанс!

Как можно тише я начал подкрадываться к нему. Сидел он на небольшом мешке, облокотившись о дерево. Спал он, сжав меч между двумя ладонями, которые находились между его ног. В последний раз я пробежал взглядом по всему лагерю, на случай, если вдруг я не заметил ещё одного часового, но этот спящий был единственным.

Я подошел настолько близко, что стал чувствовать поток воздуха, создаваемый дыханием спящего глупца. Сам же я почти не дышал. Очень медленно я начал протягивать руку к клинку…

Мгновение.

Раг проснулся, вытаращив свои мерзкие светящиеся зелёные глазёнки. То, что он уснул на посту, подвергая опасности своих товарищей, вызвало во мне вспышку гнева.

Хоть он и враг, но всё же такое не прощается.

Ударив в висок, я ненадолго оглушил его, а в это время моя вторая рука уже успела выхватить клинок из его ослабшей хватки. Прежде чем он успел встать, я пронзил ему горло его же клинком. Он лишь успел глухо прохрипеть. Кровь пылко розового цвета начала медленно стекать на клинок. Я переборщил с силой удара – мой клинок немного застрял в дереве. Тихонько вынув его и убедившись, что никто не проснулся от возни снаружи, я начал подходить к палаткам. Всего их было четыре. Небольшие, в них поместится лишь один раг, но зато очень удобные, ведь занимают очень мало места и легко ставятся. Первая на очереди палатка, которую я выбрал, была самая дальняя. На случай, если что-то пойдет не так, я увеличивал шанс того, что остальные не проснутся.

Первый палаточный раг умер спокойно. Второго я убил так же – без особого шума. Но третья и четвертая палатки находились практически вплотную друг к другу.

Я медленно подходил, пока вдруг не споткнулся обо что-то.

Верёвка?!

Что-то зазвенело, и я побежал к палатке. Мой враг потянулся за своим клинком, его сонные глаза смотрели сквозь меня. Он не успел проснуться, и я воспользовался этим. Я решил проткнуть его в сердце, как поступили с моим наставником. Смерть настигла моего противника достаточно быстро, возможно, ему даже показалось, что это всё лишь сон. И он проснётся.

Слева от себя я уловил движение. Очень быстрый раг, раз так быстро успел прийти в себя, встать в боевую стойку и даже сделать попытку нанести удар. Я парировал удар и уже собрался проткнуть последнего неприятеля, но он оттолкнул меня, ударив в корпус ногой.

До чего же быстрый! Ладно, если ты такой шустрый, то сам и нападай.

Зелёный раг побежал на меня, ударил рубящим ударов слева, я отбил его атаку, но тут же снизу он начал наносить ещё один удар ногой. Но на этот раз я отвел в сторону его ногу. Удар прошел мимо меня и пошел дальше, из-за чего у меня получилось сократить дистанцию для финальной атаки.

Невероятно быстрый удар… Моргнув в этот момент, я заметил нечто белое, как будто кошка наносит удар когтями. Интуитивно я потянулся к клинку… Обрубком руки?! Боль лишь сейчас настигла меня, и я заорал, но это было лишь тихое мычание. Я взял клинок в левую руку, не мог же я умереть на войне без меча в руке.

Зелёный раг после своего удара упал. Видимо он так выкрутился в момент отрубания моей кисти, что совсем потерял равновесие.

Но он быстро поднялся и стремительно пошёл ко мне. Пошёл. Занёс руку назад, чтобы пронзить меня. Подошёл достаточно близко и лишь тогда ускорился. Я, ничего не соображая, всё еще мыча от боли и, как сумасшедший, сжимая свой клинок, зачем-то вытянул руку с этим клинком, зажмурив глаза.

Всё, сейчас я умру. Мне хотелось умереть рядом с Лилией. Вдвоём, почти вплотную, чтобы наши ветви соприкасались друг с другом. Вечность… Так умирают алые раги, если они не на войне. Рощицы, где можно увидеть пары деревьев, которые находятся на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы не мешать влюбленным после смерти перешептываться. Теперь же вместо этого меня ждёт недолгая жизнь, которая окончится мучениями, ведь зелёные раги вырубают алые деревья на своей половине леса. Говорят, что если умереть с клинком в руке, то где-то в древесине твоего дерева можно будет его отыскать… Надеюсь, когда меня будут рубить, этот клинок пронзит чью-нибудь зелёнораговскую голову. А на родине теперь в рощице будет на одно одинокое дерево больше. Извини, Лилия, что выбрал этот путь…