Уайт Визард - Диорхинийская сага. Начало пути

Более впечатляющим, чем сам исполин был лишь его огромный меч, висевший в ножнах на спине. Спинные ножны не часто можно было встретить, поскольку подобный метод ношения оружия устарел уже со времен Первой войны царств. Меч исполина представлял собой не что иное, как редкий экземпляр «головосноса». «Головосносом» именовали меч, использовавшийся, как двуручный, с помощью которого отрубали две и более головы во время боя. Мастерством правильного обращения этим мечом обладали очень редкие воины, о чьих похождениях обычно складывали легенды. Пока Финли внимательно изучал незнакомца, испытывая при этом сложные эмоции удивления и восхищения мощью его тела, исполин уже успел решительно подойти к трактирщику, словно должен был в тот момент сказать ему что-то гневное, но в итоге вполне добродушным голосом произнес:

– Ангис, желаю здраве тебе! Утомился я сегодня в поле, гоняя своих наемных бездарей. Принеси мне поросенка молочного да кружек шесть пива налей!

– И тебе здраве, господарь, коль не шутишь! – ответил трактирщик, которого явно порадовал визит завсегдатая, коим исполин наверняка являлся. – Поросенка могу зажарить, но придется подождать. А пока присядь где-нибудь – я принесу пива тебе через минуту.

– Пиво – это хорошо! Твое пиво самое славное! – бодро произнес исполин.

– Шутишь наверно, Гривлин?! – рассмеялся трактирщик. – Кроме моего, нет никакого другого! Видимо, ты совсем утомился на жаре! Я один его варю на всю округу – или ты в Этард за пивом мотаешься?!

– А может быть, и мотаюсь, – обиженно произнес здоровяк. – Вот всегда ты так, Ангис, найдешь к чему прицепиться! Как только я тебя не запорол до смерти за твой острый язык, когда ты в холопах у меня ходил?! Ну, пил я пиво еще и у Орсэта – он тоже его варить пытается. Он мне теперь точно спасибо не скажет, если узнает, что я проговорился тебе.

– А-а-а, вот значит, что за дела творятся – поганец Орсэт начал варить пиво в обход наших договоренностей! – с негодованием произнес Ангис. – Скорняк должен заниматься шкурами, а трактирщик – едой и выпивкой! И куда только лезет эта морда! Он ведь занимается шкурами – так вот и занимался бы ими и дальше!

– Ну ладно тебе, Ангис, успокойся. Вы купцы вообще не умеете договариваться, смотрю я.

– Договориться можно с человеком, а не с мошенником, который на той неделе клялся мне, что пиво остается за мной, а шкуры за ним! – продолжал гневаться трактирщик.

Весь этот забавный диалог отчетливо слышал Финли, которому местами очень хотелось рассмеяться, но он решил не шутить со здоровьем и попридержал свои эмоции. Здоровяк вскоре закончил беседовать с Ангисом и развернулся лицом в зал. Немного порыскав глазами, видимо, в поисках подходящего места, он направился в сторону троих пьянчуг, сидевших поблизости от Финли, сбоку от его столика. Пол опять заскрипел и с каждым метром приближения исполина скрипел все сильнее и сильнее, а Финли хотелось в это время провалиться сквозь землю, ведь взгляд здоровяка выражал серьезное недовольство чем-то, и Финли не понимал, что от него можно было ожидать.

– Ах, вот вы чем тут занимаетесь! – грозно произнес исполин, когда приблизился к столику, за которым сидели крестьяне, совсем близко и уставил на них свой тяжелый взгляд. Пьянчуги сразу пришли в себя и виновато посмотрели на Гривлина снизу вверх. Они были прилично пьяны, но угроза, нависшая над ними в виде здоровяка, на некоторое время выветрила шнагель и пиво из их голов.

– А что мы сделали такого, господарь? – спросил один из крестьян, который осмелился взять инициативу на себя и начал оправдываться. – Мы теперь свободные землепашцы! У нас королевские свободники на руках.

– Будь проклят тот день, когда наш светлейший господарь Нижнего царства, Храмовых гор и Кабнара подписал эдикт о свободе свиней, коими вы являетесь! Не смейте себя называть хлебопашцами – вы понятия не имеете, что это значит! – сквозь злобу процедил исполин.

– Сделал, а значит, надо было – короли эдиктов по пустякам не подписывают! – игриво пролепетал другой крестьянин. Видимо, этого мужика забавляла происходившая ситуация, и он решил пошутить подобным замечанием.

– Сучий ты сын, как ты смеешь говорить с господарем Гривлином Остисом в таком тоне?! – прокричал здоровяк, который окончательно вышел из себя от неаккуратного замечания крестьянина.

Пьянчуги почувствовали, что атмосфера накаляется и их взгляды стали напуганными. Тот, что позволил себе шутку особенно насторожился и сделал правильно, ведь уже в скором времени он был выдернут из-за стола крепкими ручищами исполина Гривлина, который затем с шумом выкинул его на пол. Крестьяне тоже были вполне крепкими, но ни статус, ни происхождение не позволяли им сопротивляться, ведь это могло закончиться плохо.

– Убирайтесь отсюда, сучьи сыны! – прокричал Гривлин, указывая пальцем двум оставшимся за столом пьянчугам на выход. – Были бы вы до сих пор моими холопами – пахали бы в поле все лето. А отказались бы – застегал бы вас кнутами!

Мужики быстро додумали, что нужно было убираться. Подобрав пострадавшего собутыльника, они скорее поковыляли восвояси, подальше из кабака. Выгнав неприятных ему крестьян, исполин немного поостыл, и на его лице появилось смущение, которое обычно настигает людей после минуты горячности. Он обернулся лицом к Финли, который с удивлением и настороженностью наблюдал назад сцену с выкидыванием мужика на пол. Гривлин простовато и по-детски улыбнулся ему и пожал плечами, будто оправдываясь в своем буйном поведении.

– Господарь простит мне эту выходку? – спросил исполин у Финли.

– Все отлично, – ответил Финли, пытаясь выдержать непринужденный тон. – Они уже и так тут засиделись!

– Король, по-моему, сделал ошибку, что дал этим холопам свободу, – сказал Гривлин. – Наверно он решил, что эти бездари пойдут трудиться на землю, но вместо этого многие из них просто-напросто начали пьянствовать. Я сдаю им в аренду землю под жалких два империка в год. Они могли бы засеять её пшеном или льном и после жатвы с лихвой бы окупили все расходы, но вместо этого они бегут в города, где промышляют попрошайством и воровством. А я страдаю в поисках наемных работников. Ах да, простите, что не представился! Я Гривлин Остис из рода Остисов.

– Финли… Просто Финли, – произнес юноша, протягивая руку Гривлину, огромная ладонь которого уже ждала крепкого рукопожатия. Финли подумал, что его рука может отсохнуть – настолько сильно её сжал исполин!

– Из какого вы рода, господарь? – спросил Гривлин.

– Мне сложно вам ответить, ведь я не знаю своего происхождения, – немного смущенно ответил Финли. – Одно знаю точно – раз я вырос в замке и у меня есть слуга – я не холоп!