Алексей Колпаков - Атлантида

– А это еще кто, – изумился Фома, разглядывая, встречавших их людей.

– Аборигены Сету, местный народ. Мы живем с ними в мире, пытаемся не вмешиваться в их уклад жизни, понемножку с ними торгуем. Они добрые и не враждебные.

– Ну и чем же вы, торгуете? – поинтересовался Фома.

– Мы у них покупаем руду, принадлежащую им по праву. Разного вида ископаемые, в основном драгоценные камни и кварц. И того и другого здесь в избытке.

– А что они у вас покупают?

– Хорошую посуду, оружие, кое-что из одежды, в общем, многое из мелочей. Высокие технологии, мы им не продаем. Да они к этому еще не готовы и нет стремления и с их стороны. А мы подгонять их в этом не можем, не имеем права.

– Это конечно похвально, что вы не вмешиваетесь в их дела. Но обмен мне кажется, не совсем честный.

– Не соглашусь с тобой, у каждого народа свое мерило ценностей. Для них оружие, одежда, кухонная утварь, куда более дорогие вещи, чем руда и драгоценные камни. Некоторых из Сету, можно увидеть в наших городах, они прилежно учатся различным ремеслам. И позволю себе заметить, их не интересует ювелирное дело. Они в основном занимаются железом, керамикой, обучаются ткатскому делу и достигают не плохих результатов. Мы им в этом стараемся помочь. И оборудование, которое они осваивают, отдаем им, не беря, никакой за это оплаты. Претензий от них не было.

Здесь мы сделаем привал и перекусим. Ты еще не проголодался?

— Наверно, я бы съел чего-нибудь, – Фома почувствовал легкий голод, и желудок слегка заурчал. Он обрадовался, что скоро привал. Ведь с непривычки, сиденья в седле, у него устала спина, и побаливали ноги, хотелось спрыгнуть на землю, походить по ней пешком, размять ноги.

– Надеюсь, что местная кухня тебе понравится. Я обожаю их мясные блюда, зная о твоих вкусовых пристрастиях, думаю, ты будешь в восторге.

Остаток пути до города, они ехали молча. Фому переполняли впечатления, он увидел сегодня, столько нового и необычного, что хватило бы ему, на всю жизнь, даже с избытком.

Городок Сету, был небольшим. Он ютился в небольшом распадке, окруженный хвойным лесом, но отличавшийся от земных деревьев. Их кроны, словно шляпки груздя, устремляли свои громадные ветви вверх. Хвоя была бледно-желтая, как и цвет веток. Длинный и гладкий ствол, ближе к земле становился черным, испещренный полосами, текущей смолы. Городок был преимущественно из одноэтажных домиков, сделанных из камня. Эти постройки ютились почти вплотную друг к другу. Окна были узкие, маленькие, больше похожие на бойницы, попадались и большие, словно витрины в магазине, но вид у них был убогий. Сету не стремились, к какому-нибудь порядку в строительстве, все лепили почти в одну кучу. Свободного места между домами оставалось мало. Посреди городка, находилась, небольшая площадь, напоминавшая, неправильный квадрат, но искусно выложенной плиткой, с простенькими узорами. От площади как лучики солнца, разбегались улицы. Хотя улицами их трудно назвать, это скорее были широкие тропинки, выложенные камнем, за исключением, пожалуй, центральной, шириной около пяти метров шириной, идущей через весь город.

Сету, стояли большой толпой, по их лицам можно было определить, что они довольно доброжелательный народ. В основном Сету преобладали маленьким ростом. Волосы их были светлые. Кожа была правда настолько бледновата, почти прозрачна, что на руках можно было увидеть синие прожилки. Их внешний вид производил странное, необычное впечатление. Добрые лица и улыбки во весь рот, располагали к себе. По мере приближения всадников, они расступались, образуя проход. Проехав по этому живому коридору, группа оказалась перед самой широкой улицей, ведущей к центру города, где их встречал старейшина. Алант подъехав к старцу, переговорил с ним, на непонятном Фоме языке. Старейшина пошел по улице в центр города, вслед за ним двинулась вся его свита. Алант, развернув коня, подъехал к своим спутникам.

– Он приглашает посетить их город, для них честь принимать нас. Он просит не отказывать им.

– Тогда поехали, – твердым голосам сказала Лени, пришпорив своего коня.

Они потихоньку стали догонять, идущую впереди группу Сету.

– Постарайся, ни во что не вмешиваться, – обратилась Лени к Фоме.

– И что такого может случиться, если я вмешаюсь? – изумлено спросил Фома.

– Ничего. Только их жизнь, это их жизнь. У них свои нравы, свои обычаи, свой уклад жизни. Они по-своему поймут твои действия, ведь ты, пока не знаешь их обычаев. Мы не хотим с ними портить отношения, а они очень свято, чтят свои традиции.

– Хорошо, я не буду никуда лезть, тем более языка их не знаю. Но хорошее отношение, понятно и без слов, а я им зла не желаю, пускай живут, как хотят, мне от этого, ни холодно, ни жарко, – спокойным, даже слегка равнодушным голосом, произнес Фома.

– Ну и чудненько, – Лени улыбнулась, – я всегда знала, что на тебя можно положиться. Если тебе что-то надо, я переведу, обращайся ко мне, если что не понятно.

Не спеша, следуя за старейшиной и его свитой, они выехали на площадь и направились к самому большому зданию этого города, где их пригласили пройти внутрь, женщины Сету суетились, накрывая большие столы.

Закончив трапезу, Фома жестом показал Лени, что хочет выйти, покурить. Она извинилась перед хозяевами и вышла вместе с Фомой.

– А неплохая, у них кухня, – заметил Фома, ты оказалась права, мне понравилась, мясо, они готовить умеют. Но странно, кроме мяса, хлеба и какого-то напитка, на столах, больше ничего не было.

– Я тебе говорила, что понравится. Если нам удастся, побывать на их празднике, тогда ты увидишь, насколько могут быть изобильными их столы, – Лени весело рассмеялась.

– Милые, эти Сету, – Фома достал из внутреннего кармана портсигар и зажигалку, – жаль только, что язык их я не понимаю, – и закурил.

– Приедем к себе, я тебе помогу. Поверь мне, это ни так сложно. Ты выучишь его за один сеанс, нашей обучающей машины, за одно, увидишь, как она работает, тебе еще многое предстоит узнавать и изучать. Так что, эта проблема, легко решаема.

Вдруг с окраины городка раздались какие-то вопли, крики, визги. Лени напряженно прислушалась. По направлению к звукам, со всех сторон бежали Сету, мужчины, держали в руках оружие.

– Там, наверное, что-то случилось? – спросил Фома и выкинул окурок своей сигареты, провожая бегущих, тревожным взглядом.

– Какой-то зверь на них напал, – взволнованным голосом ответила Лени, прислушиваясь к звукам, доносившимся с окраины.

– Так что мы стоим, бежим, может им, помощь наша пригодится, – и Фома сорвался с места.

– Бежим, – уже вдогонку, убегающему Фоме, сказала Лени и последовала за Фомой.

Она бежала за ним, пытаясь, не отставать. Фома несся как вихрь, обгоняя бегущих сету, и почти первыми оказались за городом. Выскочив на задворки, перед ними предстала жуткая картина. Два огромных монстра успели растерзать одну женщину. Мужчины пытались пиками их отогнать, но это плохо у них получалось. Фома заметил, что к растерзанному телу женщины, прижимается и плачет ребенок, которого эти твари могли растоптать, даже не заметив. Фома схватил с земли большой камень, вышел чуть вперед и с силой швырнул его в ближайшего монстра. Этот бросок оказался невероятно удачным, он попал в тонкую, красную полоску, разделяющую нос чудовища пополам. Точка, куда попал Фома, у монстра оказалась самым уязвимым местом. Удар камня был очень сильным и смертельным для него. Монстр покачнулся и упал, чуть не придавив ребенка. Из пасти упавшей твари хлынула пена, постепенно окрашиваясь в темно- красный цвет крови. « Ничего себе» , – удивился Фома своей точности, – «а эта вторая тварь, сейчас точно дитя раздавит» . Фома повернулся и вырвал пику, из рук одного из сету, стоявшего рядом с ним. Со всех ног бросился на второе чудовище. С места, набрав большую скорость, он упал на спину и по скользкой траве, подкатился под стоящего перед ним монстра. Изо всех сил ткнул пикой снизу, в центр короткой шеи. Монстр, встал, словно вкопанный. Он стоял и хрипел. Кровь по пике хлынула на Фому, заливая ему лицо, – « кровь хлещет, как с порося и какая-то липкая зараза, и вонючая» . Фома, не выпуская из рук своего оружия, продолжал со всех сил давить его вверх, чувствуя, как острая пика, медленно двигалась в плоти монстра, пока не уперлась во что-то твердое. Он ослабил давление и через миг, сделав резкий толчок, услышал хруст, пробитого позвоночника, – « ну а теперь держись милок, сейчас эта туша будет падать. Валить отсюда надо, иначе придавит» .