Иван Лаврентьев - Девятый сын Света. Вера. Любовь. Надежда

ГЛАВА 4.

ЕСТЕСТВЕННЫЙ ПОРЯДОК.

Что мне удалось узнать от Константина? На самом деле массу чего. Он был со мной предельно честным, отвечал на все вопросы четко и быстро, без каких-либо признаков лжи. Есть Девять детей Света и я являюсь одним из них, а поскольку меня нашли последним, значит я – Девятый. Что было немного обидно, по номеру называли только меня… А еще только со мной произошла такая ситуация, что внутренний демон разросся до такой степени, что заимел собственное сознание и попытался захватить тело.

– Это похоже на заболевание, в каждом из вас с самого начала были и Свет и Тьма, обычно темная сторона с годами исчезает, но благодаря ты знаешь кому, в твоем случае это сработало почти с точностью до наоборот. – пожимал плечами старик.

– Есть хоть какая-то надежда на то, что Тьму во мне заменит Свет?

– Надежда всегда есть. Главное – верить в лучшее.

– Значит можно Свет заменить Тьмой?

Этот вопрос остался без ответа. Старик лишь отвел взгляд.

Также он мне рассказал, что мы такие не единственные, что до нас были и другие, а все началось с первых Девяти, которые жили много лет назад во времена какой-то Первой войны между Эдемом и Геенной. Из исторической справки я ничего не понял, кроме того, что ангелы во главе с каким-то Упавшим дрались против других ангелов, которые были хорошими. В итоге последняя из своего вида, могущественнейшая ангел по имени Алиель отдала свои перья детям, которых воспитывала в райском саду. Эти дети и положили конец войне, заточили Упавшего в клетку в Аду и жили спокойно дальше, истребляя нечисть, которая во время этой войны и расплодилась.

– Илон, не Упавшего, а Падшего! – рассмеялся Константин. – И сейчас его пытаются освободить, чтобы он закончил свой поход на Эдем.

– То есть вы хотите, чтобы я и остальные дети Света не дали этому произойти? Поэтому пытаетесь меня вылечить? – спросил я, не переставая играться с ручкой-открывателем окна.

– Это уже тебе решать, что делать. – ответил старик. – Я лишь хочу спасти твою душу. Свою миссию я выполнил и даже собираюсь зайти немного дальше.

– То есть ваша миссия была найти меня, да? Но вы сказали, что искали меня пятьдесят лет, не думаете, что рановато начали?

– Я следовал пути, который мне указывало перо. – ответил он, показывая на меня. – И оно помогло найти тебя.

– И ни разу не хотели забить на все это? – удивился я.

– Понимаешь, перо указывало мне путь туда, где царила Тьма. Оно помогало найти тех, кому нужна помощь и, спасая людей, я понимал, что живу не зря. Поэтому у меня даже в мыслях не было отступать. Это как лестница, понимаешь? Шаг за шагом я поднимался по ней к самому важному заданию в своей жизни.

– Найти Девятого сына Света…

– И обучить его. – улыбнулся старик и растрепал волосы на моей голове. – Так что я свою задачу выполню, а ты – поступай, как знаешь. Ты теперь свободен и больше никто не посмеет сделать из тебя марионетку. Ты согласен с этим условием?

– Да. Спасибо. – в первый раз я улыбнулся по-настоящему, искренне. Что-то внутри очнулось от сна, и дышать стало легче. Гораздо.

– А что ты хочешь? – спросил Константин. – После того, как мы разберемся с этой тварью внутри тебя.

– Я… Я не смогу спокойно спать, зная, что Виктор еще жив. Он сделал из меня убийцу, монстра, ну что же, я покажу ему монстра, которого он так хотел. – от избытка чувств я дернул за ручку сильнее, чем хотел, от чего та оказалась у меня в руке. – Простите…

– Илон, ты не монстр, что бы с тобой не сделали. Оставайся собой, не потеряй то, что у тебя было с самого начала. Не отдавай никому свою человечность. – в словах старика был смысл, но для себя я решил твердо, что мое решение не изменить. Я избавлюсь от этой твари вместе с Виктором и тогда начну жить.

На этом наш разговор был окончен и каждый остался при своем мнении. Кем меня еще можно было назвать, если не монстром? Я убивал людей, пожирал их души и не только, черт, да мне в зеркало противно смотреть, чешуя и этот красный глаз. Собственное лицо стало чужим, острые скулы и подбородок, взгляд исподлобья, нервно дергающийся рот. Такое чувство, что это тело больше не принадлежит мне, оно чужое, но я по каким-то причинам ношу его и не могу освободиться.

Подхваченный этими мыслями я улетел в забытье. Во сне передо мной опять появилась эта тварь, она улыбалась десятками лиц и кружилась вокруг меня, тыкая своими бесчисленными щупальцами, дразнила, но нападать сама почему-то не решалась.

– Что, Илон, как самочувствие? Нет провалов в памяти, мимолетных порывов впиться в ближайшую глотку? Не пора ли тебе принять лекарства? Как живется на свете психам? Тебе хорошо? Нет, я вижу, ты начинаешь злиться, ну, так это нормально, шизофреники народ буйный! Давай! Круши! Ломай! Убивай! Ты же этого хочешь!

– Чего хочу? – спросил я.

– Как чего? Мести! Я тоже ее хочу! Отомстить всем, кто когда-то причинял нам боль! Пойми, мы не такие уж и разные! Мы – одно целое, только ты упорно отвергаешь свою лучшую половину и цепляешься за жалкого человечишку! Ну какой из тебя сын Света, не смеши! Ты хоть раз в своей жизни видел Свет? В любом его проявлении? Любовь? Дружба? Сострадание? В тебе нет ни капли веры, а ты надеешься меня одолеть? Выгнать?

– Именно это я и собираюсь сделать. – ответил я, сжимая кулаки. – К черту веру, любовь, надежду, справлюсь на силе гнева, которую вы с Виктором мне подарили!

– Зубы решил показать? Мне это нравится! Давай-ка добавим тебе силы гнева!

И вот тут началось. Десятки рук нанесли удар сразу почти по всему телу. Этот урод играл мной, как мячиком, смеялся и с каждым новым ударом приговаривал:

– Что за дикость? Зачем ты бьешь себя! Больные должны лежать в постели и пускать слюни, зачем ты себя бьешь? Илон, прекрати!

Так продолжалось еще долго, я чувствовал каждый удар, он отдавался эхом по всему телу и, казалось, что меня скоро разорвет от такого количества, но я терпел, стиснув зубы. Эта тварь даже стона от меня не услышит.

– Эй, Илон! Проснись! Эй! – Константин уже минуту тряс мое плечо, я открыл глаза и посмотрел на старика. В его глазах читался страх.

– А? – спросил я.

– Ты весь издергался, будто у тебя припадок! Все хорошо?

– Тварь… Когда я засыпаю, она приходит и начинает меня избивать, играть, как она говорит. Но в этот раз было по-другому. – ответил я.

– Как?

– Она разозлилась. У нее не получается заставить меня сойти с ума, я начал сопротивляться и ей это не понравилось. Все тело болит. Мы уже приехали?

– Уже минут двадцать как, я хотел дать тебе доспать, но тебя стало трясти, и я решил вмешаться. Сейчас точно все хорошо? – спросил старик. Он немного успокоился, но все равно смотрел на меня как на больного.