Иван Лаврентьев - Девятый сын Света. Вера. Любовь. Надежда

– Убей его. Разорви голыми руками!

Я бросился на врага, как бойцовый пес, ведомый только инстинктом убийцы. Жертва уже в моих руках, да, как сладостен этот момент! Его хочется переживать снова и снова, злость, боль и обида уходят прочь, оставляя вместо себя блаженную пустоту. Вот пальцы уже сомкнулись на горле ВанРовела, еще немного, потерпи, дорогой друг, и я оторву тебе голову, чертов ублюдок.

– Великолепно. – одними губами прошептал он и его голова лопнула как мыльный пузырь.

Виктор вновь исчез, вместо него из-под земли вылетели цепи с наконечниками от копий на концах и вонзились мне в спину, грудь, руки и ноги. Острые шипы на звеньях царапали голую кожу, двигались взад-вперед, расширяя раны, чтобы вышло больше крови.

– А-а-а-а!

Я захлебнулся собственным криком и ничком упал на землю. Гнев угас, словно костер, а пепел развеял холодный ветер. Последнее, что я видел, были черные сапоги Виктора. Во сне я вновь встретил то чудовище, но на этот раз оно не пыталось избить меня или сожрать. Оно просто смотрело на меня, а я вглядывался в тысячи переливающихся, наползающих друг на друга лиц и глаз и пытался понять, с чем имею дело. Эта тварь внутри меня?

– Эй! – позвал я и протянул руку, но тварь оскалилась и из нее полезли десятки рук, чтобы выбить все дерьмо из дерзнувшего к ней обратиться человека. – Не надо! П-пожалуйста!

Но не успели руки дотянуться, как меня разбудили. Холодный душ с утра – самое то, чтобы быть бодрым весь день, да и цвет лица лучше будет. Однако это не работает, если вас привязали цепями в огромном зале в самом центре какого-то намалеванного на полу круга с кучей разных символов. В окружении высоких колонн, которые служили опорой для цепей, стояли какие-то странные приборы, медицинское оборудование вперемешку с принадлежностями для ритуалов. Освещение давали лампы дневного света, которые стояли на высоких штативах чуть поодаль. В нескольких метрах сзади от меня раздался лязг металлического ведра, видимо, мой будильник. Топот тяжелых шагов и вот он стоит передо мной. Высокий мужик с могучими руками, толстой шеей и перебинтованным лицом. Кажется, он меня не очень любит, особенно после нашей последней встречи. Доказательством этому послужил удар в солнечное сплетение, который вышиб весь воздух из легких.

– Господин Владимир, прошу вас, не повредите образец! – взмолился коротышка в смешных очках. Значит, и Доктор здесь.

– Не смей мне приказывать, червь! Этот жалкий отброс испортил мое лицо, и я сейчас испорчу его!

– Молю вас, его нельзя калечить сверх меры, по крайней мере, до тех пор, пока я не исследую его возможности к регенерации! Ваш отец сильно его потрепал, потребовалось три дня, чтобы его раны полностью исцелились! – заверещал Доктор. – Дайте мне несколько часов, а потом вы сможете остаться с ним наедине!

– Делай свое дело, слизняк. – хмыкнул Владимир, еще раз ударив меня в живот. – Только быстро.

Бугай удалился, оставив меня судорожно глотать воздух. Потирающий лапки Доктор любезно остался, чтобы разбавить мое одиночество. Коротышка зажег девять свечей и расставил по меловому кругу, в центре которого меня приковали, затем взял со стола сгнившие травы и раскидал их по периметру. Цветы, свечи, романтика.

– Очнулся? – спросил он, сжав маленькой ладошкой мой подбородок и повернув лицо к свету. – Вижу, пробудился. Но почему только один глаз? Это странно!

– Что? – не понял я. – Отпустите меня, прошу, он чувствует вас всех! Если он вырвется, то всем тут не поздоровится, отпустите меня, я убегу и не вернусь!

– Он говорит с тобой? – очки карлика заходили вперед-назад меняя фокус. – Он чувствует нас? Хочет убить?

– Ему плевать, кого убивать. – нахмурился я. – Он скребет меня изнутри! Отпустите! Мало времени!

– А если я сделаю это? – улыбнулся карлик и ударил меня шокером.

Волна электричества прошла по телу, и темная тварь среагировала на это мгновенно. Цепи натянулись, колонны вздрогнули от импульса, который вышел из моего тела. Слепая ярость волной захлестнула, но я не мог вырваться и лишь рычал и огрызался, пытаясь отгрызть мелкому уроду нос.

– Хорошо! А так? – хихикал Доктор, увеличив мощность и повторив процедуру.

– Я разорву тебя в клочья! – цепи натянулись как струны, но все было тщетно. Сейчас я был похож на бешеную марионетку, которая хочет избавиться от ниточек.

– Ты способен на большее. – нахмурился Доктор и взял газовую горелку.

– Нет… – прошептал я. – Прошу, не надо!

– Мне нужно узнать, сколько способно выдержать твое тело! – улыбался карлик. Из сопла горелки вырвался голубой огонек. Коротышка поднес его к моему голому торсу и выжег на боку кривой овал.

Тут всему терпению пришел конец, боль была настолько сильная, что я перестал соображать. Цепи лопнули и сотни колец, что их составляли, разлетелись по всему залу. Волны энергии исходили из моего тела, сметая со столов оборудование и прочий хлам. Свечи погасли, травы разлетелись в пыль. Я взглянул исподлобья на докторишку и оскалился в бешеной ухмылке.

– Теперь мой черед! – с этими словами я прыгнул на него, как бешеный тигр, но что-то преградило путь. Невидимый барьер не выпускал меня за пределы круга, который был начерчен на полу.

– Руны работают на тебе! – улыбался Доктор, стоя практически в сантиметрах от меня. – Твоя сила, она огромна! Я никогда не видел ничего подобного, но ты пока даже понятия не имеешь, как ей пользоваться! – карлик поднял упавший со стола пневматический пистолет. – Но тебя придется дрессировать. – Доктор покрутил оружие в руках, перезарядил его и нацелил на меня. – Как животное. Знаешь, боль – это лучший учитель! Она надежно закрепляет урок и его потом долго помнишь. – выстрел, попал в ногу. Я упал на холодный каменный пол и схватился за раненый окорочок. Резиновая пуля не пробила кожу, но вот синяк будет знатный и больно до ужаса. Идеальный инструмент для дрессуры. – Вставай! Отражай удары! Защищайся! – выстрел, выстрел, выстрел.

Черт, как же больно! Четыре резиновые пули лежали рядом на полу, на одной из них были капельки крови. Черт, да как можно остановить пулю? Не голыми же руками мне это делать? Еще три выстрела и гневные крики коротышки. Я как червяк извиваюсь внутри этого рунного круга и ничего не могу сделать. Опять.

– Вставай, мальчик, у меня много пулек, нам с тобой еще долго играться! – хохотал Доктор, перебрасывая новую игрушку из одной руки в другую. Этот утырок стал бешено кривляться, стрелять куда хотел и как хотел. Не глядя, одной рукой, двумя, держал пистолет в одних пальцах.

Град резиновых пуль не собирался останавливаться. Я кричал, пытался уклоняться, но все бесполезно, расстояние было слишком мелким, даже слепой снайпер бы попал в меня. Значит, нужно остановить пулю. Собрав остатки сил и мужества, я резво поднялся на ноги, но очередная пуля попала мне в живот, заставив вернуться в прежнее положение.