Любовь Сушко - Новогодние сны кота Захара. Сказки 21 века

Но жизнь белого и желтого, хотя и перекрашенного, крыса и всех остальных текла своим чередом, хотя все знали или догадывались, что затишье бывает перед бурей, особенно в этом доме.

№№№№№

Перед новым годом никакого спаса нет не только от зодиакальных зверей, но и праздничных передач, различных прогнозов и советов.

Барс тихонько посапывал и почти не прислушивался к тому, о чем там говорилось, и вдруг какая-то девица по радио стала вещать о том, что произошло в стародавние времена, когда боги в далеком Китае и выбирали зверей для своего календаря, по принципу, кто быстрее прибежит. А потом, смотря, кто и когда прибежал к своему богу, их по местам расставляли – справедливо почти. Ничего не скажешь.

Только в один миг тайна перестала быть тайной, и кот пронзительно заорал, да так, что и поросенок, и крысы прибежали к дивану, на котором растянулся недавно, а теперь сидел в очень возбужденном виде кот.

– Теперь я знаю точно, почему не люблю крыс.

– Да ты и себя другой раз только до обеда любишь, – заверил его Хрюн, он хотел все перевести в шутку, но это не помогало.

– А ты знаешь, что он натворил, когда на спине быка перебирались через реку, он кота в воду столкнул, и бедный кот только тринадцатым и доплыл, так наглый крыс и оказался первым..

Хрюн не слышал передачи и потому не очень врубался, о чем там собственно речь идет, но понимал, что в душе кота зародился какой-то яростный протест, против его Марка, вроде бы только бурю утихомирили, и вот опять.

– И это надо набраться такой наглости, а если бы кот совсем утонул.

– Тогда нам без тебя бы жить пришлось, – произнес с трагической миной уже Марк, но всем своим видом он показывал, что это не такая уж большая беда, как могло показаться сначала. Матвей молчал, он чувствовал свою вину за неведомую крысу, хотя и не особенно сильно.

– Ты не волнуйся особенно, – попросил его Хрюн, – а то еще заболеешь, потом лечись с тобой и носись.

– Это ты поменьше волнуйся, – огрызнулся Барс, – а то исхудаешь, будешь тощий, да не вкусный.

Коту, как и поросенку, за словом в карман не надо было лезть, в этом они друг друга точно стоили.

– Ты хуже серого волка, – огрызнулся поросенок.

– А это еще почему я волка хуже? Я лучше волка.

Когда дядюшка Алекс вошел в комнату, он и услышал, как кот вопил о том, что он лучше волка.

Явно проходило что-то странное.

– Барс ты опять из-за пустяка бурю поднимаешь, – попрекнул он своего кота.

– Из-за пустяка, а ты знаешь, что крыс первым добежал, потому что кота столкнул со спины быка, когда они через реку перебирались, и тот последним оказался, тринадцатым.

– Это каждому известно.

– Каждому? А почему ты так долго молчал.

– Не мог же я тебе такое рассказать, что бы с нашими крысами стало, а если кот был таким наивным и позволил себя столкнуть, то нечего крыс винить.

На этот раз кот задыхался от бессильного гнева, тем более, что это так было похоже на правду, что ему аж дурно стало.

В это время заговорил Марк. Он решил, что должен свое веское слово сказать:

– Если ты хочешь съесть поросенка, то я ухожу и не вернусь, у тебя не будет крыса на весь год, и жизнь твоя превратится в кошмар.

Кот смерил взглядом шантажиста.

– А я думаю, что хуже уже не будет, некуда.

– Будет, еще как, сам в том убедишься.

Коту вовсе не хотелось испытывать судьбу, правда фантазии на то, что еще может случиться, у него никак не хватало, но ведь все может быть, кто бы с этим спорил.

Потому он немного присмирел, на время. С шантажистами, конечно переговоров вести не стоит, но с боевым крысом, можно как – то молча примириться, особенно накануне его года.

А то, что еще хуже, не заставило себя долго ждать.

И связанно это было с тем, кто пока ни рогом, ни хвостом не засветился в доме сказочника, что само по себе было странно – а именно, чертом Странником. Который всегда был неравнодушен к писателям, а особенно их творениям, уверенный, в том, что все, что написано в мире более-менее приличное рано или поздно было именно у него и украдено, и теперь его долг, разыскать и любыми путями это себе вернуть.

За новыми чужими рукописями, которые заочно считал своими, он и вернулся. Только, увидев крыс, для начала решил убить двух зайцев, украсть у сказочника и Яге на новый год крысу подарить, вдруг она к нему благосклонна окажется. А потом втереться в доверие, и помочь ту самую пропажу найти, ведь ничего нет легче и проще, чем отыскать то, что ты сам и украл накануне.

И вот теперь наш доблестный черт и стащил крыса Марка, по дороге прикидывая, как и что надо делать дальше, и как бы получше все обставить. Только в тот момент он был так пьян, что никак не мог узнать главного, крыс было две, и украл он вовсе не того, которого хотел, в руках его оказался именно Матвей, потому что он был слишком бел, беспечен, и считал, что завоевал свое место в квартире сказочника.

Когда Хрюн заметил, что исчез не только Странник, но и Матвей, у него уже стало модой исчезать, и они пока не поднимали шума, решив посмотреть, что дальше будет делать черт, который сам себя готов был

перехитрить, и всегда это ему выходило боком. Хитрость без мозгов не только мало стоила, но и оборачивалась бедой, эта стрела назад прилетала, и убивала того, кто ее в других выпускать старался. Такой вот суровый закон жизни.

А между тем, немного протрезвев, но совсем трезвым он не был никогда, Странник в гости к Яге с крысом вместе и отправился. Он хотел поздравить старушку, блинов поесть немного, да и поучиться у нее колдовать, может так весу у него больше будет, и легче будет общаться с теми, кто был талантлив, всегда его неправильно понимал, и обвинить старался черт знает в чем.

Яга смотрела на непрошеного гостя волком. Это даже он заметить смог, хотя все перед глазами расплывалось тут же и кружилось. Его качало в избушке на курьей ноге, да и на земле тоже покачивало.

– Кого это ты притащил, уж если подарки хочешь делать, так дари нормального закаленного крыса, это лес, а не комната Сказочника, где этот хлюпик белый на всем готовом жить привык, выжить сможет. Я тебе сколько говорила, что бросать пить надо, так нет до зеленых чертей уже допился.

– А что и зеленые бывают? – поинтересовался он.

– Еще как бывают, но после них только Пекло и огненные пещеры, там Ний тебя научит лес заповедный любить, только поздно будет.

Матвей озирался по сторонам настороженно, он чувствовал, что здесь его видят насквозь и не особенно уважают.

– Да он перекрашенный, я своими ушами слышал, и сам видел, как поросенок его красил.

– Совсем рехнулся, наверное, мухоморы вместе с самогоном жрал без разбору, – не особенно церемонилась с ним Яга. – Если этот покрашенный, то я Василиса Прекрасная, да ты сам хорошо посмотри, глаза – то протри и волоки его туда, откуда взял.