Антон Васючков - Пробуждение

– Какой ловушке? – в ее голосе слышалось немалое удивление. Ее рука ухватилась за руку Дель Рей и потянула. – Идемте вниз и уйдем побыстрей из этого плохого места!

Спутники не противились, явно ничего не понимая. Никакой лестницы, никакого пути не было – они просто топтались в темноте. Ни проблеска света, ничего. Через некоторое время раздался протяжный скрип открываемой створки и им в глаза ударил пронзительный свет.

Патрик и Эльза закричали от неожиданности и удивления.

– Как? – выдохнул монах. – Как ты увидела путь во тьме?

– Тьме? В Башне довольно светло. И лишь одна лестница!

– Но… – и тут его озарило.

Для Алисы никого из чародеев не существовало. Башня была заброшенной и пустой. Однако здесь был свет, и никакая чародейская темнота не удерживала ее взор. Она просто не верила в Рейли и колдуны не имели силы над девочкой. Выходит вся их сила лишь манипуляции над сознанием, иллюзия. Он потрясенно покачал головой и оглянулся на мрачную громадину Башни. На вершине ее высились семь теней, и бессильно наблюдали, как девчонка переиграла их в игре, которой им удавалось одурачить даже Творца.

************

На кромке исполинского соснового леса стоял серый монастырь с двумя круглыми башнями и парой ветхих построек у ворот. Само здание было возведено из базальта, а внутри представляло собой довольно аскетичное убежище, продуваемое зимними ветрами. Рядом протекала небольшая речка, на которой, скрипя, вертелось водяное колесо мельницы.

Старая дорога, пересекавшая лес, вела прямо к порогу жилища монахов. Никакой охраны, никаких стен, лишь небольшой заборчик, чтобы овцы не покидали установленные границы. Странным было наблюдать вооруженный лагерь, разбитый в паре сотен метров. Хотя нечто подобное и ожидал Аркес. Поэтому он пробрался с противоположной стороны от леса: здесь кольцо солдат было не столь велико. Аббатство Кел находилось в осаде мораистов и уступать никто не желал.

Человек несведущий поразился бы, почему монастырь до сих пор не взят, ведь стен он не имел. Но аберонцы знали, что когда нужно монахи способны защитить свое жилище. Невидимая стена держалась лишь на вере защитников, удерживаемая ежедневными молитвами, словами силы и разными ритуалами. Тот, кто назвал бы это магией, рисковал расстаться с жизнью за еретичество. Ибо, как известно магии в мире не существует, есть лишь сила, что дарует Бог. Хотя Аркес с этим мог поспорить, ведь знал другой ответ. Раз он утратил свою силу, а монахи по-прежнему откуда-то ее берут, значит, существовал другой источник.

Чем больше Аркес странствовал по миру после Краха, тем больше он узнавал. Тысячелетия он являлся Богом, руководил десятками цивилизаций, создавал горы, озера и леса, но многие вещи не замечал. Эвелина иногда советовала ему, как поступить или о чем-то просила, но она никогда не вмешивалась в устройство мира. Она также отказывалась объяснять свои цели и прошлое Аркеса. Временами все это приводило к раздумьям. Но положение дел не меняло. Мир стремительно изменился. Увы, это он заметил, только потеряв свою силу.

Осада аббатства Кел длилась больше месяца, но зная, какие усилия требуются для подобного щита, Аркес понимал, что все закончится не позже чем через неделю. Один лагерь тех, кто желал войти и перебить защитников, другие – спасали свои жизни, продлевая неизбежное Увы, спасти никого было на этот раз ни в его силах. Утративший могущество, он уже смирился с этим, как бы больно это ни воспринималось. Все, что требовалось, это ответ на вопрос.

Это утро выдалось холодным. Сменщики не спешили менять часовых, предпочитая тепло и сухость походных палаток. Всю ночь, не прекращаясь, моросил противный мелкий дождь. Факелы вокруг лагеря до сих пор чадили, центральный костер уже догорал. Это был самый удачный час для того, чтобы пробраться мимо для одинокого лазутчика.

Аркес последний участок перед забором полз, замирая и не дыша, как только кто-то смотрел в его сторону. Зеленый плащ давно насквозь промок и слился цветом с окружающей мокрой растительностью. В наплечной сумке находилась и другая одежда, если она конечно еще не промокла. Правда, больше он беспокоился за лютню. Кожаный чехол, как обещал мастер, должен был надежным защитником от влаги, но у Бога уже имелся печальным опыт с музыкальными инструментами. Их он очень любил. Свою жизнь он тоже любил, но откровенно говоря, понимал, что сейчас самое страшная для него участь – это угодить в плен. Смерть не помешает ему вернуться снова, хотя и больно умирать.

На пути к аббатству остался единственный охранник. Лысеющий мужчина, слегка полноватый, и вечно ругающийся вслух на свою жизнь. Аркесу пришлось выслушать длинную тираду о том, как того притесняет жена с тещей, не дают спокойной жизни, а командующий никак не может войти в положение и повысить выплаты. Вот он стоял и вздыхал, а обойти мораиста казалось проблемным. Другие часовые кучковались.

Но вот чудо свершилось: толстяк увидал своего сменщика и побежал за ним с криком. Тот же стремительно двигался в противоположную сторону, к котлу с остатками вчерашней похлебки, делая вид, что ничего не слышит.

Бог припустил бегом, уже не заботясь о том, что его заметят. У самого забора он с размаху влепился в невидимую преграду: сумка и лютня полетели в разные стороны, изо рта вырвался удивленный вскрик. Барьер должен был ограждать только от недоброжелателей. Тех, кто желает зла монахам Кел. Но отчего-то действовал и на него. Увы, времени думать совсем не оставалось. И если его перемещения еще не были замечены, то вскоре будут.

Солнце, тем временем, полностью поднялось из-за горизонта, освещая серый промокший мир и безмерно сокращая время на спасение Аркеса. Люди из лагеря мораистов уже заметили одиноко стоящего человека и поспешно приближались, а лучники брали на прицел. Раньше, когда он был Богом, одна лишь мысль могла раскидать всех их по поляне или заставить окаменеть. Но сейчас… От отчаяния горе-демиург представил перед собой купол, охраняющий монастырь. Воображение добавило незамысловатую деревянную дверь. Он потянулся к ручке и повернул – дверь открылась и Аркес шагнул внутрь. Все это он проделал с закрытыми глазами в своем воображение.

Какого же было удивление, когда мораисты натолкнулись лбами о невидимую преграду, а летящие стрелы остановились прямо перед лицом. Он прошел внутрь! Но времени думать, как это удалось, совсем не было. Стук копыт возвестил о том, что и защитники аббатства узрели странного гостя. Два всадника немного неуверенно приближались, не зная чего ожидать от нагрянувшего. По виду они не являлись монахами, об этом же говорили первые, произнесенные ими слова.

– Я тебе, тварь дьявольская, голову щас отлохмачу! Как проник сюда, бесовское отродье, – говори быстро!